Эксперт по уничтожению - [7]

Наставники не поленились продержать подопытного в лабиринте целую неделю. За это время в памяти Мефодия совершенно не отложился план коридоров, по которым он упорно блуждал. Исполнитель накрепко вбивал себе в голову порядок пройденных поворотов и развилок, но, даже нарочно возвращаясь по недавно пройденному пути, он, хоть убей, не узнавал мест, по которым шагал пять-десять минут назад.

Последние двое суток Мефодий тупо брел вперед без какой-либо системы и пребывая в полной уверенности, что о нем, как и тогда в Староболотинске после незавершенной деблокировки мозга, попросту забыли. Система ориентирования исполнителя в пространстве лишь мерно отсчитывала его гулкие шаги, поскольку ни на что другое в этом лабиринте больше не годилась. Возможно, проверенный ходил по кругу, а возможно, уже доплелся под дном Атлантического океана до Америки либо Европы…

Лязгнула задвижка, а потом откуда-то из-под сводчатого потолка спрыгнул Мигель и приземлился прямо перед Мефодием. Вслед за ним степенно спланировал Бегущий Бизон.

Мефодий лениво подумал: вот и первая галлюцинация, – после чего хотел равнодушно пройти мимо, но галлюцинация вдруг заговорила, чем и привлекла зацикленное на подсчете шагов внимание исполнителя:

– Мои поздравления! Ты неплохо справился с этим тестом!

Мефодий долго пялился в упор на смотрителя-шайена, после чего медленно проговорил:

– Что… вы… сказали?

– Смотритель Бегущий Бизон сказал, что ты, господин Ятаганов, и вправду на что-то способен, – произнес Мигель.

– А-а-а, вот оно что… – уныло пробурчал проверенный. – Тогда огромное вам спасибо, что не дали умереть здесь от старости.

Наставники переглянулись и сдержанно улыбнулись.

– Нет, это вовсе не шутка, – заговорил Бегущий Бизон. – Этот лабиринт был изобретен Хозяином для проверки первых исполнителей, и нет на Земле существа, которое нашло бы из него выход. Схема лабиринта постоянно меняется, причем происходит это в непредсказуемом порядке. Вот почему ты грешил на свои органы чувств.

– И в чем же тогда мои достижения? – устало поинтересовался Мефодий.

– А ты сам не чувствуешь?

Проверенный задумался. Все, что он чувствовал, это острое желание поспать и поесть. Поспать желательно подольше, а поесть побольше…

– Нет!

– Хорошо, поясняю, – терпеливо произнес Бегущий Бизон. – Лабиринт называется «Семь дней Истины» и входит в обязательный комплект тестов при переводе проверенных в мастера. Новобранцев сюда не допускают – они сходят с ума уже через двое суток. Если же проверенный еще не готов, он начинает нервничать, искать аварийные выходы, считая, что случилась неисправность, пытаться вызывать подмогу… Так подсказывает проверенному его логика, и в этом нет ничего ненормального – просто он еще не созрел до нужной кондиции…

– И только мастер со вселенским спокойствием бредет вперед и упорно ищет выход даже вопреки здравому смыслу! – закончил за смотрителя Мефодий, что было не совсем тактично, однако после пережитой нервотрепки вполне простительно.

– Да, мастер. Точнее, проверенный, полностью готовый принять мастерство… Кстати, можешь поговорить на эту тему с исполнителем Мигелем – он здесь уже побывал.

– Было дело, – подтвердил Мигель. – Но я сразу смекнул, что это какая-то шутка. Правда, один черт, весь издергался и долго потом костерил Совет: тоже мне, шутники выискались!

– Ну и, надеюсь, исполнитель Мефодий, тебе не нужно напоминать о неразглашении секретности этого теста, – добавил шайен. – Ты понимаешь, о чем я?.. Ведь подруге твоей тоже когда-нибудь придется через него проходить…

Поэтому Кимберли о лабиринте «Семь дней Истины» не узнала.

Она вообще никогда не допытывалась у Мефодия, какие по отношению к нему применяются методики и процедуры. Единственное, что ее интересовало, так это физическое и душевное состояние друга. Кимберли, призванной в Проект Главой Совета, досталась самая незаметная, но немаловажная часть работы: присматривать за Мефодием во время отдыха и не давать ему падать духом. Ким была единственной, кто не называл его подопытным и кого он не возненавидел после первых дней погружения в пучину Проекта.

Мефодий верил, что их взаимные чувства прошли проверку временем. Внимательная и, когда требовалось, сдержанная Кимберли терпеливо сносила взрывоопасную нервозность близкого друга, ставшего таковым после того, как за него взялись самые крутые мозгоправы Земли. Мефодию было очень жаль, что Ким приходится терпеть его общество – невыносимого, резкого и грубого типа, но, с другой стороны, если бы не она, проверенный наверняка давно покинул бы Проект. И редкие минуты отдыха, что выпадали на его долю, с Кимберли превращались в истинное блаженство.

– Спасибо, хоть голову не стали сверлить! – ворчал Мефодий, вернувшись к Кимберли после того, как по прихоти Бегущего Бизона проделал свою ежедневную дистанцию целых три раза подряд. – Бедняга Самсон, как же я его понимаю… Ты представляешь, однажды на тестах его заставили поймать триста лисиц! Триста! Как будто двадцати или пятидесяти было бы недостаточно!.. Не удивлюсь, если завтра наши живодеры отправят меня ловить пингвинов…