Эксперт, 2013 № 45 - [34]

—Однаконекажетсяливам,чтотакаяограниченностьсугубоэкономическимиинтересамиделаетэтообъединениеменеепрочнымиболееуязвимым?ПримерсУкраинойпоказывает,какисходяизчистополитическихмотивовстранаможетдействоватьвовредсвоимичужимэкономическиминтересам.

— Действительно у Украины сейчас чисто политический мотив решения, причем мотив внешний, потому что вся эта проевропейская интеграция агрессивно навязывается извне в течение двадцати лет. Так это всегда и было, начиная с Австрийской империи, которая финансировала сепаратизм на Украине и заставляла украинских поэтов переписывать свои стихи с большим количеством немецких слов. Сейчас количество грантоедов исчисляется тысячами активных агитаторов за ЕС, которые каждый месяц отчитываются перед европейскими и американскими фондами за формирование общественного мнения. В украинских СМИ доминирует русофобия, все украинские телеканалы гонят чернуху, а журналисты, не утруждая себя знанием фактов, несут околесицу. Куча экспертов с утра до вечера врут с украинских телеэкранов, а все наши попытки пробиться на украинское телевидение жестко пресекаются, потому что люди, которые заполнили его в последние двадцать лет, отрабатывают свои гранты. Как результат мы получаем искусственно выращенный извне за эти двадцать лет европейский вектор, он доминирует в сознании политической элиты Украины, хотя и противоречит объективным экономическим интересам.

—Получается,чтополитическаясоставляющаяэкономическогообъединения —этовесьмаважныйэлементегожизнеспособности.Иеслиполитикапроникаетвнутрьэкономическогосоюза,тоонаспособнаегоразрушить.Ограничившисьисключительноэкономическойинтеграциейвнашемобъединении,какмызастрахуемсяотразрушительногополитическогодисбаланса?ИпочемумытогдасаминепринимаемучастиявформированииобщественногомненияУкраиныинеработаемснаселением?

— Мы, конечно, не можем застраховаться, потому что политический фактор имеет большое значение, а в случае с Украиной он приобретает доминирующий характер.

В оправдание же того, что мы упустили формирование общественного мнения на Украине, могу сказать, что мы и вопросами интеграции занялись всего лет пять назад. Все 1990-е годы в России шел процесс раздела собственности, никто про интеграцию не думал. Я помню, в 1993 году, уже во время госпереворота в России, проходила встреча глав государств, которые подтвердили планы создания экономического союза. Таким образом, мы уже в 1995 году должны были жить в экономическом союзе в СНГ. Но после переворота олигархам и российской элите это оказалось ненужным, только с приходом Путина интеграционный процесс начал развиваться. Владимиру Владимировичу удалось освободить власть от доминирования олигархии, отодвинуть олигархов от принятия ключевых решений, а олигархи в России, как и на Украине, офшорные, им никакой Таможенный союз не нужен. Они космополитичны и оторваны от интересов своей страны.

После длительной пробуксовки процесса вступления в ВТО было принято решение, тоже по инициативе Путина, создавать Таможенный союз несмотря на то, что мы не члены ВТО. Эта стратегия себя полностью оправдала. Как только Россия энергично начала развивать интеграционную деятельность, в ВТО поняли, что нас поскорее нужно принимать, а то мы и без ВТО обойдемся.

—Сделалилимыкакие-товыводыизпоражениянашейинформационнойполитикинаУкраине?

— Я бы не сказал, что мы терпим поражение, мы просто исходим из добровольности интеграционного процесса. Об этом мало кто знает сегодня, но за самим понятием «евразийский интеграционный процесс», которое вроде как появилось само собой, на самом деле стоит новое и хорошо продуманное философско-политическое направление. После распада Российской империи оно активно продвигалось нашими философами, которые были вынуждены эмигрировать, и целая серия работ, начиная с князя Трубецкого, была посвящена осмыслению того, что будет в постсоветскую эпоху. Общая идея заключалась в том, что будет евразийское объединение, отличное от Российской империи, базой которой было православие, и от СССР, который был основан на коммунистической идеологии. Отличие в том, что в евразийском процессе сохраняется все цивилизационное разнообразие при полном равенстве участников. Поэтому сейчас, следуя этим принципам в работе с украинскими партнерами, мы не можем прибегать к механизму навязывания или принуждения. В то же время мы вынуждены констатировать, что пока (как это даже было сказано представителем украинского правительства) Украина не субъект, а объект геополитики и украинской политической элитой сильно манипулируют.

—ВтожевремяРоссиясамасоздалатакуюсистемуотношенийсбывшимиреспубликами,чтомногиеизнихпрактическипроводятполитикушантажапоотношениюкней.Врезультатемычто-тодаем,анасзаэтоещеинелюбят.Это,вконечномсчете,дефектнашейполитики,проводимойвотношенииэтихстран.

— После краха СССР я работал в Министерстве внешнеэкономических связей и постоянно сталкивался с ходоками из наших союзных республик, которые требовали, чтобы Россия продолжала поставлять нефть, газ, металлы по внутренним ценам, хотя мировые были десятикратно выше, и мы вынуждены были прибегать к квотированию экспорта сырьевых товаров. Максимально долго в двусторонних отношениях мы сохраняли внутренние цены для бывших советских республик. Пришел момент, когда всю внешнюю торговую политику мы привели в соответствие с внешними правилами, и были обиды и претензии. Это было лукавство со стороны наших партнеров, потому что мы постоянно сталкивались с масштабным реэкспортом нефти, газа, металлов, которые они получали по российским ценам, а продавали по мировым. Поэтому это нытье со стороны новых независимых государств, которые требуют привилегированных отношений, конечно, основано на коммерческих интересах. При этом в общественном сознании такие обоснованные действия России рассматриваются как предательство, люди говорят: «Россия бросила на произвол судьбы».