Эксперимент «Идеальный человек». Повести - [99]

Ребята нажимали больше на «KB», «KВK», «KBВК» и т. д.

Но превзошел всех стиляга Тихий ужас. Он приволок откуда-то настоящий человеческий скелет. Появление скелета произвело переполох. Девчата подняли визг. Представители мужественного пола лезли чокаться с чьими-то останками.

Вацлав буквально онемел от счастья. Он не знал, что делать со своим подарком, носился с ним по комнате, как с мышью, сажал в кресло бормашины.

В общем было весело. Но когда сели за стол, настроение испортил все тот же стиляга Тихий ужас. Он рассказал историю, случившуюся с ним два дня назад. История сильно смахивала на зловещее предзнаменование. После окончания медицинского института Тихий ужас работал на заводе бойцом военизированной охраны. В тот день он, как всегда, стоял в проходной. Делать было нечего, и Ужас зевал от скуки. Вдруг, откуда ни возьмись, налетает на него девчушка. Румяненькая такая девчушка, в коротком платьице, с бантиками в косичках. Видишь ли, ей срочно надо пройти на завод, а удостоверение дома забыла.

Стиляга оживился.

- Увы, у шпионов тоже бывают голубые глаз ки, - для начала изрек он.

Завязался очень остроумный, хотя и бесполезный, разговор. Девушка была удивлена, встретив в обыкновенном охраннике весьма образованного, начитанного человека.

- Вы, наверно, техникум кончали? - наивно спросила она.

Тихий ужас почувствовал себя уязвленным.

- Медицинский институт, - ляпнул он, забыв про конспирацию.

Ахи, охи, расспросы, нескрываемое любопытство.

Короче, они договорились встретиться в Петровском скверике.

Все это Тихий ужас рассказал с видом донжуана, одержавшего очередную победу.

- Влюбилась в меня с ходу! - разглагольствовал он. - Конечно, не сервис, но ничего, довольно свежа для своих шестнадцати лет она хорошо сохранилась.

- А не было ли у нее большой родинки на правой щеке? - вдруг спросил Вацлав.

Была. Tы что, ее знаешь? - удивился охранник. За столом наступило гробовое молчание.

- Вы уже встретились? - поинтересовался я.

- Нет. В воскресенье должны…

- Немедленно подавай заявление на расчет! Это секретарь горкома комсомола.

- Кто? - пролепетал стиляга, хватаясь за сердце. - Эта девчушка…

- Секретаря сейчас пошли разные, - назидательно сказал Кобзиков. - Сразу от обыкновенного человека и не отличишь. Это раньше лафа была: как галифе и сапоги - так и все ясно. А эту видел? Ты на ее косички - зырк, а она тебя под зебры - хвать!

- Бантики… смех ангельский… и секретарь, - простонал Тихий ужас.

- На, выпей, - я сочувственно пододвинул ошалелому грибу стакан вина. Тихий ужас опрокинул его не глядя. Через несколько минут он уже плакал пьяными слезами.

- Она такая… такая… и секретарь… Застрелюсь из винтовки! - вдруг заревел охранник, дико вращая глазами.

Мы уложили бедного гриба на кровать, и он заснул с несчастным лицом и слезами на щеках.

- Дело плохо, - сказал Вацлав. - За нас взялась сама царица Тамара…

Затем случилась еще одна неприятность. Мы лишились заведующего промышленно-транспортным отделом Ивана-да-Глории, а вместе с ним рухнули все надежда; связанные со станкостроительным заводом.

Получилось это так. Однажды мы проснулись с Вацлавом от грохота кастрюль и упоительно вкусного запаха (мы давно- уже не. просыпались от посторонних звуков, так как Аналапнех получил от цирка новую квартиру, а бормашина стояла в кабинете Кобзикова).

- Гусь, - определил ветврач, принюхиваясь к плавающему в комнате сизому дыму. - Клянусь, мумией фараона, это гусь!

- А по-моему, тушеная баранина с луком, - сказал я,

- Гусь, будь я проклят!

Мы заспорили. Тогда а на цыпочках пробрался, к двери в коридор, открыл ее - и увидел Марью. Она как ни в чем. не бывало хлопотала возле керогаза, по-прежнему толстая, краснощекая, в аккуратном клетчатом фартуке. В люльке спал ребенок. На табуретке рядом сидел заведующий промышленно-транспортным отделом и задумчиво пощипывал свои пижонские усики.

- Пойди сюда, - прошептал я Кобзикову. Вацлав заглянул в щелкуг и его перекосоротило

- Продался… Тряпка! Щенок!! - прошипел он. В тот же день я случайно стал свидетелем разговора председателя со своим подчиненным.

- Гони в три шеи. Понял? - убеждал ветврач.

- Не могу… елка-палка.

- Боишься?

- Не-ет. Просто не могу…

- Ну, давай я выгоню. Мне это ничего не стоит. А? Давай?

- Но зачем тебе это нужно, елка-палка? - чуть не плакал Иван.

- Как зачем? - ахнул ветврач. - А Глория? А те десять человек, которых ты должен устроить на завод? Ты о них подумал? Мумия! Ты на голодную смерть их обрекаешь. Их жизни будут на твоей со вести!

- Не могу… елка-палка, - выдавил из себя заведующий промышленно-транспортным отделом. - Она так вкусно готовит… и вообще…

- Тогда я сам это сделаю! Приблизительно час спустя после этого разговора жители «королевства» были подняты на ноги страшным грохотом в Ивановой комнате. Я подоспел на место происшествия первым и был буквально парализован развернувшейся передо мной картиной.

Разъяренная Марья лупила Кобзикова скалкой. Председатель правления «Общества грибов-городовиков», взъерошенный, как кот, шипя проклятия, метался по комнате, ища спасительного уголка. На полу валялись разбитые горшки из-под цветов, подушки, металлическая посуда и шейный платок ветврача, а удары все сыпались и сыпались на него с боксерской методичностью и силой.