Эксперимент - [286]

– У нас отношения немножко другие, нежели чем в твои века! – продолжила спор Лилит. – Сколько раз твоя вот эта вот «добрая» рука издевалась надо мной?

– Лилит! – вампир нахмурился и стал еще мрачнее, чем был до этого. – А теперь скажи себе, и мне заодно, только честно, я хоть раз тебя ударил? Если я тебя когда-либо трогал, то только для того, чтобы привезти в чувства! Хоть раз я тебе говорил такие слова, какие говорил он? Хотя были моменты, когда можно и нужно было сказать, еще и похуже! Хоть раз я с тобой дрался, как с мужчиной, как он делал это? Да ты даже не знаешь, как я могу ударить, даже не принимая во внимание нечеловеческую силу! Ты видела эту девушку, что с ней бороться? И если бы я его не остановил, уверен, что в ход пошли бы и ноги! Поехали!

Левиафан злился и все, что говорила Лилит, вызывало в нем ярость. Девушка тоже злилась, но ее злость была неоправданная. Ее злило не то, что он влез в чужие отношения, а то, что он заступился за другую особь женского пола.

Гниль всего характера полезла наружу в виде ревности. Вдруг он что-то почувствовал к пьяной девушке? Вдруг он заступился только из-за этого, а не из-за светлых побуждений? Да и с какой стати он вообще заступился?

– Я не хочу, чтобы ты заступался и защищал других девушек! – еле слышно пробубнила Лилит.

Левиафан открыл глаза и повернул голову в ее сторону.

– Чего-чего!? – Он возмутился до глубины души от такого заявления.

Внезапно до него дошел скрытый смысл этого разговора, даже без ее ответа. И тут он озверел окончательно и начал кричать.

– Лилит, ты что, совсем с ума сошла? Ты что такое говоришь? Ревность? О, боже мой, ревность! Ты совсем глупенькая, да? Я тебе неоднократно говорил о своем отношении к женщинам. Я уважаю прекрасный пол, хоть вы все и больны на голову. И я ненавижу, когда пьяные малолетки, которые к двадцати трем годам успели набрать только физическую массу, забыв про серое вещество в голове, поняли, что сильнее и почему бы не избить женщину? И это не значит, что я люблю всех женщин! Я просто никогда не пройду мимо такой сцены! И я тебя очень прошу, прекрати делать идиотские выводы!

– Идиотские выводы? – переспросила Лилит, резко нажав на тормоз.

Ехавшая сзади машина тут же начала сигналить и просто чудом не въехала во внезапно застывший лексус. Вампир сжал пальцы в кулаки и засопел.

– Ты что делаешь, а? – прошептал он, мысленно успокаивая себя.

– Идиотские выводы? – еще раз спросила Лилит, уставившись на него.

Левиафан прищурился и начал обкусывать нижнюю губу. В данный момент ему хотелось сделать то, о чем он давно предупреждал бесстрашную девушку.

– Ты что, принц на белом коне? Ты всех спасаешь, и оказывается ты такой добродушный и милый мальчик? Но ты видимо лицемер! Видимо твои хорошие качества на меня не распространяются! А если это была пара алкашей, и они все время так живут, и им нравится так жить? А что, если ей нравится, что ее бьют и купают в лужах? Получается, ты сорвал им вечер наслаждений! Ты…

– Стоп! Все! – крикнул Левиафан. – У тебя, милая, осеннее обострение или что? Ты вообще слышишь, что ты сейчас говоришь? В любом случае, я слышу, что ты говоришь, и эти разговоры похожи на разговоры человека, находящегося в белых, мягких стенах!

– Замечательно! Правда! То, что ты сейчас мне сказал, это просто замечательно! – на лице Лилит появилась истеричная улыбка. – У меня идиотские выводы, что свидетельствует о том, что я идиотка, и вдобавок я еще и сумасшедшая! Спасибо милый! Превосходные комплементы!

Вампир сидел с выпученными глазами и открытым ртом, слушая непонятно откуда взятые обвинения. Лилит действительно не на шутку разозлилась. Левиафан не мог найти ни одой адекватной причины, которая спровоцировала бы такой мгновенный взрыв.

– Милая, а я разве говорил хоть что-то из того, что ты сейчас перечислила? Тебе не кажется, что ты все сама додумываешь и переворачиваешь? У тебя голова в данный момент не соображает?

– Я еще и дура, да? – строго посмотрела она на него. – Вон!

– ? – изумился Левиафан слову, состоящему из трех букв.

– Я сказала: «ВОН»!

– Ты выгоняешь меня под дождь? – усмехнулся он, не веря своим ушам.

– Купи себе ватные палочки! Выходи! – приказным тоном прикрикнула Лилит.

– Почему-то я так и думал, что даже ничтожная поездка в музыкальный магазин закончится чем-то подобным! – пробубнил он, выходя из машины.

– Отдохни от идиотки, дуры и сумасшедшей, иди, спаси кого-нибудь! Мир нуждается в тебе! Пусть это будет милая, красивая и адекватная девушка! – крикнула ему напоследок Лилит, прилегла на пассажирское сиденье и захлопнула дверь.

Левиафан молча стоял и смотрел в след удаляющимся красным фонарям. Он простоял так минут десять, пока мимо него не прошел один единственный человек с огромным, черным зонтом. Через секунду тело упало на мокрый асфальт, а сверху приземлился зонт. Злость, наконец, вышла наружу, из-за которой как всегда пострадал невинный человек. Левиафан побрел по пустынной дороге до первого попавшегося бара.

Перед ним стояла кружка пива, лежали сигареты, на них зажигалка и полу завядший цветок в вазе.

«Какая стерва, а! Никакого контроля эмоций! Я, наверное, такой же был в ее возрасте. Но я был просто вспыльчивым, а она – самая настоящая стерва! И включает эту стервозность, когда ей вздумается, а страдаю от этого я. На протяжении веков я вырабатывал одно стойкое чувство и мне даже казалось, что мы неплохо с ним сдружились. Да не казалось, так и было! Пофигизм был моим лучшим и скрытым другом! Он прожил во мне несколько столетий, подпитывая меня, а я его. У нас была идеальная дружба, такая же, как и с Мормо. И эта стерва убила Мормо и мой пофигизм! Так что сегодня у меня траур, черт возьми! Лилит – это единственный человек, так глупо и умело меня провоцирует, что я вижу эти провокации и все равно поддаюсь… Не помню, чтобы до ее появления в моей девственной вечности, я кому-то просто так ломал шеи! А теперь я вымещаю свою злость на каждом встречном и даже не пью кровь, просто перевожу продукт. Как же хорошо жилось с пофигизмом! Ходишь и тебе наплевать на все, ни одна живая душа не могла заставить потерять контроль над эмоциями, пока я этого сам не хотел. И что сейчас