Экспедиция возвращается с Марса - [3]

— Совершенно ясно, что планету населяют разумные существа, иначе яблоки не росли бы здесь рядами, — вывел заключение климатолог.

— Хорошо, если они питаются только яблоками…

— Ну, нас не так-то легко проглотить!-заметил я.

— Не подлежит сомнению,-кивнул климатолог.- Отправимся дальше и постараемся выбраться из этого тумана.

Хотя туман служил нам защитой, скрывая нас и делая невидимыми, однако оставаться в этом «молоке» все время не имело смысла. Мы долго шли средь яблонь — казалось, им нет конца. Это была яблоневая тайга. Туман оставался таким же плотным.

— Туман этот вечный, -решил водолаз.

— Да, вечный. Он никогда не рассеивается, и в этих местах обитатели никогда не видят солнца.

— Непонятное явление! Тут никогда не бывает солнца, а между тем созревают яблоки.

— В природе случаются еще более удивительные вещи, — сказал климатолог.

— Грустная картина!-оглянулся кругом водолаз. — Никогда не бывает солнца…

— Нам необходимо сделать запас продуктов,- сказал я.

Мы набили все свои карманы и рюкзаки спелыми яблоками.

Но с первых же шагов, едва мы двинулись в этот сплошной туман, наши ноги стали путаться в какой-то высокой траве, сильно мешавшей нам идти.

— Погодите-ка! — остановился климатолог.

Он нагнулся, сорвал стебель травы и, размяв ее пальцами, поднес к носу.

— Помидоры!-воскликнул он. — Это помидоры!

Мы присели на корточки и увидели у своих ног оранжевые помидоры. Водолаз сорвал самый крупный из них и попробовал.

— Совсем спелый, — заключил он.

— Берите те, которые уже упали, — посоветовал климатолог. — Это самые спелые. Смотрите, сколько их лежит на земле!

В самом деле, масса темно-красных помидоров лежала вокруг нас.

— Безобразие!-возмутился водолаз.-Зачем только они их сажают? Ведь помидоры гниют без всякой пользы.

— Это изобилие! — воскликнул климатолог. — Я вижу торжество науки. Какое счастье добиться такого на Земле! Пусть какая-то часть урожая погибнет, пойдет на удобрение почвы-неважно! Самое главное, чтобы всего было много, очень много, что называется — девать некуда. Облом, как говорят у нас на Украине в годы буйного урожая фруктов. Облом, ветки трещат. И кто знает, нет ли тут смысла оставлять спелые плоды на земле? На таких огромных площадях очень трудно удобрять землю, и, может быть, это самый легкий, простой и самый дешевый способ удобрения.

— А вы уверены, что на этой планете существуют обитатели?-спросил водолаз.

Он оставался верным себе своей привычкой задавать самые неожиданные вопросы. Климатолог изумленно взглянул на него.

— После всего, что мы здесь видели и видим, вы сомневаетесь в существовании разумных существ?

— Мы прошли уже несколько километров и не встретили ни одной живой души,-ответил водолаз, — не слышали ни одного звука. И мне кажется, тут дело гораздо проще: яблоки и помидоры никто не собирает потому, что некому их собирать. Некому! — повторил он. — На планете никого нет.

Климатолог пожал плечами.

— Пойдемте,- сказал он. — Там будет виднее!

Мы продолжали идти. Полю не было конца. Водолаз сердито бурчал что-то про себя. Он сильно отставал от нас. Несколько раз мы останавливались, поджидали его.

— Куда торопиться? — ворчал водолаз. — Уж не в гости ли к обитателям этой планеты? Неизвестно, как они отнесутся к нам.

— Думаю, что они существа культурные. Не съедят же они нас! — заключил климатолог.

Неожиданно мы набрели на асфальтированное шоссе и двинулись по нему. Идти стало легко. Вдруг впереди что-то засветилось. Необыкновен-ный свет этот как бы повис среди тумана, оттеснив его в стороны.

— Что это?-спросил я.

— Это? Законсервированный солнечный луч! — ответил климатолог.

Он любил отшучиваться в тех случаях, когда не знал еще, что сказать.

Золотистый свет становился все яснее, и вот уже начали проступать сквозь туман контуры чего-то прозрачного, грандиозного. Мы подошли вплотную и увидели, что золотистый свет струится сквозь стеклянную стену, возвышающуюся перед нами. Сквозь прозрачную стену виделась березовая аллея, уходящая вглубь. Я взялся за ручку двери- дверь была не заперта. Мы очутились в тенистом парке. Здесь не было никакого тумана. Над нашими головами простиралось голубое небо. Без сомнении, там, вверху, тоже стекло, но небо такое голубое, ясное, что невольно веришь — там настоящее небо. И свет, золотистый свет, точно весь парк залит лучами солнца. Нигде не было видно никаких прожекторов, ламп, световых дуг. Неизвестно, откуда лился этот золотистый свет.

— Каким образом удалось так осветить! — допытывался я.

— Думаю, что это сделал атом, — сказал климатолог.

— Тс-с! — поднял палец водолаз.- Слышите?

Из глубины парка доносился голос кукушки. Над нашими головами бойко посвистывал скворец. Чуть подальше выводил свою короткую песенку зяблик. Парк был полон птиц.

— Точь-в-точь как у нас под Москвой! — воскликнул водолаз.

— Но как же они улетают отсюда осенью?-проговорил я.

— Перелет обыкновенный: с березы на рябину, с рябины на осину,-иронически перечислил климатолог.

— На юг как они улетают, на юг?!. — крикнул я.

— Они никуда не улетают,- решил климатолог. — Зачем им улетать? Здесь круглый год лето.

— Но ведь наступает осень, потом зима…