Экспансия Португалии в Африке и борьба африканских народов за независимость (XVI–XVIII вв.) - [16]

Политика налаживания «союзнических» отношений объяснялась, по-видимому, тем, что Португалия еще не имела, с одной стороны, достаточных средств для колонизации открытых территорий, а с другой — ясного представления о военных и других возможностях африканских правителей, о могуществе которых и Европе в то время ходили самые фантастические слухи.

Устанавливая контакты с африканскими правителями, португальцы старались собрать как можно больше информации об этих странах, и особенно о численности и вооружении их армий.

Сбору этой «разведывательной» информации в Лиссабоне придавали исключительно большое значение. Во всех королевских инструкциях содержалось непременное требование выяснять все, что касается населения, размеров и силы африканских государств. Кроме обычной армии португальский король имел в Африке не менее многочисленную армию лазутчиков и шпионов, Это обеспечивало высокую степень осведомленности португальского королевского двора о внутреннем положении в африканских странах.

Португальская корона требовала сохранения этой информации в глубокой тайне, чтобы поставить в невыгодное положение своих торговых конкурентов в Африке. Особенно строго и неукоснительно это требование соблюдалось в отношении сведений, касающихся сильных африканских государств, имевших развитые административно-политические и торговые системы и вовлеченных в трансконтинентальные и межконтинентальные торговые связи. Можно предположить, что именно с этим связано то малопонятное на первый взгляд обстоятельство, что ранние португальские свидетельства о Нижнегвинейском побережье, где существовал ряд таких государств, гораздо сдержаннее и беднее информацией, чем рассказы о менее развитых обществах Верхнегвинейского побережья [292, с. 396].

К середине XVI в. португальцы уже собрали довольно полную и разностороннюю информацию о наиболее крупных африканских государствах в Африке, особенно на ее западном побережье.

Первое, что выясняли португальские лазутчики, — это наличие или отсутствие в стране золота. Португальских колонизаторов, привыкших смотреть на заморские страны как на источник легкого и быстрого обогащения, прежде и больше всего интересовало золото, все прочие естественные богатства, с точки зрения конкистадоров, не имели особого значения.

«Золото искали португальцы на африканском берегу, в Индии, на всем Дальнем Востоке, — писал Ф. Энгельс, — золото было тем магическим словом, которое гнало испанцев через Атлантический океан в Америку; золото — вот чего первым делом требовал белый, как только он ступал на вновь открытый берег» [10, с. 408].

В 1481 г. португальцы построили свой первый форт в Золотом Береге, назвав его Эльмина («рудник»). Отсюда они надеялись начать поиски африканского золота. Кроме того, форт мог быть использован в случае вторжения испанцев или других европейских конкурентов. Характерно, что этот первый португальский форт в тропиках был основан по соглашению с местным вождем, а не в результате захвата. Португальская экспедиция во главе с Диогу д'Азамбужу, явившись к местному вождю Караманза с предложением дружбы и союза, стала добиваться от него разрешения на строительство крепости. В конце концов, как сообщает португальский хронист Руи де Пина, португальцы с помощью богатых подарков сумели уговорить Караманза, и он дал разрешение воздвигнуть форт при условии «сохранения мира и справедливости». Однако местное население всеми мерами противилось намерению чужеземцев построить крепость. Их лишали пресной воды, разрушали по ночам уже построенные сооружения, «а них совершали внезапные нападения и пр. Чтобы запугать население Золотого Берега, Азамбужу прибегал к жестоким репрессиям и даже сжег дотла большое селение [132, с. 70–78].

Построив крепость, португальцы, по сообщению хронистов, стали еще хуже обращаться с народом. Самуэль Браун, врач из Базеля, в 1620 г. писал, что он слышал рассказы о том, как издевались колонизаторы над населением Золотого Берега. Они отобрали у местного правителя (которого он называет королем Фету) почти все его привилегии и доходы, включая доход от так называемого налога на рыбу. «Они плохо обращались с народом, и торговцы золотом перестали носить золото в крепость. Тогда португальцы решили, что смогут получить силой то, что им не давали добровольно» [276, с. 19]. Они начали войну и двинулись в глубинные районы. Однако жители сделали завалы на дорогах из больших деревьев и отрезали португальцам путь к отступлению. Португальское войско оказалось в ловушке. Оно страдало от нехватки продовольствия и отсутствия воды. Африканцы подожгли лес, и все 900 португальских солдат погибли [там же]. Ни одному из них не удалось вернуться в форт, чтобы сообщить о случившемся.

Вслед за Эльминой португальцы построили вдоль побережья целую серию фортов [152, с. 38], которые должны были служить не только надежными военными базами и плацдармами для завоевания африканских народов, но также и военной защитой от покушений со стороны «цивилизованных» соперников из Европы. Франция, Англия и другие европейские державы никогда полностью не признавали папскую буллу, которая щедро отдала Новый Свет Испании, а Африку — Португалии. Так, французские торговые компании начали посылать свои корабли на западноафриканское побережье. Французские, английские и испанские пираты то и дело нападали на португальские суда и топили их, предварительно очистив трюмы от золота, слоновой кости и рабов. Только с 1500 по 1531 г. потери португальцев от морского разбоя составили около 300 судов [276, с. 20].