Экскурсия - [2]

Во-первых, целью прочих изучений, несмотря на их мнимую фундаментальность, всегда было получение пусть не сразу ощутимых, но все же нащупываемых результатов, то есть практической (некогда научной, а теперь почти исключительно коммерческой) выгоды, тогда как ’патафизика является дисциплиной радикально безрезультатной и бескорыстной. Она интересна, но не заинтересована. Другими словами, она целесообразна безо всякой цели. Кто это сказал?

То-то же.

Фантазия бесценна, когда она бесцельна. А это кто сказал?

Ну-у…

Во-вторых, ’патафизика впервые объяснила, почему течение времени зависит не от скорости движения и физико-химического состава тела, как полагали раньше, а от стадии его так называемого «воодушевления» и — в неменьшей степени — от способности изучающего к абстрагированию. Другими словами, пусть время живет в озаренных телах, но считать его следует отстраненно. Кто это сказал?

А вот и нет.

Несомненным достижением последних экспериментов в этой области ’патафизики можно считать три гипотезы:

1) время есть произвольная непоследовательность существования не всегда сменяющих друг друга явлений (Пицарро);

2) материя творит свое собственное время по своим собственным законам, но отчуждает его произвольно и с явным пренебрежением (Самарканд);

3) соотнесенностью со временем определяется не только какая-то реальность, но и ценность существования материи, а значит, и нас с вами (Брейгель).

Да, да. И с вами тоже.

Взять, например, Домаля, но вы вряд ли его читали…

Только не надо умничать про субстанциальную и реляционную концепцию времени, про цикличность сакрального и профанного и проч. проч. проч. Вы бы еще припомнили скорбь веника или авантюрный опыт по сжатию Л. Стерна до консистенции Ф. С. Фицджеральда…

Нет. Наши занятия носят более скромный и прикладной характер: время раскладывается здесь и сейчас, но не хронологически. Сортируется не по скорости убывания и не по мере забывания, а по степени пользы, в зависимости от цели и эффективности использования. Принцип классификации — сугубо утилитарный: офелимос, как говаривали древние и, кстати, не ошибались. В зависимости от категории и класса времени выбираются подходящие сосуды. Например, в этих ольпах помещается автохресимос, то есть время, проведенное с пользой для себя. Сия пелика, размерами поменьше, содержит гетерохресимос, то есть время, проведенное с пользой для других. А тот маленький лекиф — настоящий кладезь, в котором залегает панхресимос, то есть время, проведенное с пользой для всех. Там с благоговением и на века вечные хранятся редкие и ценные экземпляры. Такое время не портится и, как здесь говорят, «терпит»: со временем оно облагораживается подобно хорошо выдержанному вину.

Благородные изменения носят двойственный характер. Во-первых, отрезки времени удивительнейшим образом уменьшаются в размерах, как бы усекаются, уминаются и уплотняются. А во-вторых, одновременно с этим усекающиеся, уминающиеся и уплотняющиеся отрезки времени усыхают, черствеют и твердеют. Это относится к полезному времени вообще. А отрезки особо полезного времени, так называемый мегапанхресимос, продолжают свою минеральную метаморфозу, постепенно становятся все прозрачнее и прозрачнее, пока камень не превращается в хрустально чистый кристалл или даже алмаз. В этом случае время переходит в категорию абсолютного духа, как бы «останавливается», или, как у нас говорят, встает «дыбом», «комом» или «колом».

Полученный таким образом «кол» может рассматриваться как универсальная величина измерения времени, необходимость в которой ощущается уже давно — ведь вы сами не раз убеждались в отсутствии универсальных критериев и в несовершенстве существующей системы оценки. Ну разве один час, проведенный в глубоком удовлетворении от моментального удовлетворения потребностей и желаний, равен одному часу физических лишений и моральных терзаний? Прошу вас не передергивать: это не то же самое, что килограмм пуха и килограмм гвоздей. Не надо путать истину разума с истиной факта. Как не надо путать истину факта с правдой жизни. Ведь ни у кого не вызывает сомнения тот факт, что время одного несоразмерно времени другого. «Ни под луной, ни под солнцем время твое с моим не сольется», — сказал поэт эпохи Тан по имени У Ли По и не ошибся. А время одного индивида несоразмерно времени миллионов. Даже на протяжении одной и той же жизни восприятие времени меняется, причем радикально. Разве час детский подобен часу взрослому? Юношеский — старческому? Зимний — летнему? Ну сами подумайте, как можно сравнивать час городской с часом сельским, а час гражданский — с часом военным? А час здоровья и час болезни, час позора и час триумфа? А тихий час в детском саду? Час потехи? Час расплаты? Кому придет в голову сравнивать час биологический с часом астрономическим?! А вся жизнь в один миг? А один миг как вечность?

А вечность… вечность… как это самое…

Ну, то самое…

На языке вертится…

И никак не…

Ну, в общем, час часу рознь. Этот часами среди стрекоз, тот под часами с букетом роз, а есть еще и те, кто на часах в дикий мороз, да еще с автоматическим огнестрельным оружием в руках для защиты жизни, здоровья и имущества. Но не своего. А иногда — и для расправы, что, например, совсем недавно и имело место в отношении жизни, здоровья и имущества (прямо скажем, небогатого, поскольку заключалось в одной тетради с постэкзотическими прокламациями) одной расстрелянной анархистки. Час от часу не легче. Если речь идет о времени, лучше вообще ничто ни с чем не сравнивать, даже пользуясь «комом» в виде универсального измерителя. Как сказал один ученый, осужденный на многолетнее тюремное заключение за эгалитаристскую пропаганду, время — это вращение причины вокруг следствия…