Эксгумация - [41]

Шрифт
Интервал

— Точно, — вставил Алан. — Все это мы и рассказали полиции.

Дороти встала рядом с ним, готовая вступиться за мужа, как только я дам ей повод.

— Можно поговорить с вами наедине? — спросил я Алана.

Дороти начала:

— Знаете что…

— У меня есть несколько личных вопросов, касающихся Лили.

— Дороти может остаться, — сказал Алан. — Ей и так все известно.

Я подождал.

— Пожалуйста, уйдите, — попросил я Дороти.

— Нет. — Это было первое искреннее слово, которое она изрекла за весь вечер.

— Ладно, — сказал я. — Как долго вы встречались с Лили?

Алан виновато покосился на жену.

— Месяца два.

— Два месяца? — уточнил я.

— Ближе к трем.

— Вы знали, что мы в тот момент жили вместе?

— Она говорила мне, что собирается расстаться с вами, и в конечном итоге так и произошло. Простите…

— У вас был с ней секс?

— Да.

— С самого начала?

— Да. — Он кивнул.

— Без презерватива?

— Почему он должен отвечать на такие вопросы? — взвизгнула Дороти.

— Потому что Лили была беременна, когда погибла, — спокойно сказал я.

— О Господи! — выдохнула Дороти.

— Боже мой! — воскликнул Алан.

Они опять играли роль? Мне было трудно определить это.

Я повернулся к Алану:

— Насколько я понимаю, это означает, что ребенок мог быть и ваш.

Алан посмотрел на Дороти с мольбой в глазах:

— Я правда ничего не знал. Но почему полицейские мне не сказали? — Затем он обратился ко мне: — Они делали анализ ДНК? Разве они не могут определить, чей это был ребенок?

— Зачем вы должны были встретиться с Лили в тот вечер?

— Это был просто… просто ужин, — ответил Алан.

— Кто предложил встретиться, вы или она?

— Не помню. По-моему, она.

— А когда вы решили не ходить? Когда Дороти заставила вас отменить встречу?

— Дороти и я поговорили начистоту дня за два до этого. В среду. Мы решили, что так будет лучше. Мы ведь счастливы в браке, поверьте. У нас замечательный сын.

Дороти сказала:

— Алан просто сделал глупость. И теперь он понимает это.

— Хорошо, как вы отменили встречу? Вы ей позвонили? Или отправились к ней домой и сказали обо всем лично? Или встретились где-то в городе? Насколько я понимаю, в этот момент вы окончательно с ней порывали, а не просто отменяли очередное свидание?

Алан попытался украдкой взглянуть на Дороти.

— Я позвонил ей из дома поздно вечером в четверг. Мы оба целый день были на репетиции. Я был занят в «Тите Андронике». Дороти была на репетиции… чего?

— «Трех сестер».

— Ах да. Не важно. В общем, я позвонил Лили довольно поздно, где-то в 11.15.

— Вы были рядом, когда он звонил?

Дороти молча кивнула мне, настолько плотно сжав губы, что кожа на ее лбу, казалось, готова была лопнуть.

— И вы сказали, что не можете больше с ней встречаться… что ваша жена обо всем узнала… что вам очень жаль?

— Думаю, она меня поняла. Я не вдавался в подробности, просто сказал, что все кончено, потому что…

— Она любила вас?

Теперь Алан сидел расставив ноги и схватившись руками за голову. Он говорил, обращаясь прямо к ковру, его душили слезы.

— Надеюсь, что нет, — произнес он.

— Когда я встретился с ней в пятницу, она вроде была в полном порядке, — сказал я, сразу вспомнив платье, надетое как для особого случая, новые духи, необычное спокойствие.

Когда, интересно, Лили увлеклась этим огромным рыдающим животным?

— Вы спали с ней во время гастролей с пьесой Стриндберга?

— Что ж, пожалуй, довольно, — вмешалась Дороти.

— Нет, — ответил Алан, — но мог бы. Между нами как бы проскакивала…

Меня не интересовали его почерпнутые на репетициях метафоры.

— Последний вопрос: Вы любили ее?

— Нет, не любил, — снова вмешалась Дороти. — Некоторое время он был как будто одержимым, — даже я это заметила, — но затем все быстро закончилось.

Алан весь подтянулся.

— Знаете, думаю, что, наверное, любил, — сказал он.

Дороти резко повернулась и со всей силы влепила ему пощечину. Он принял удар как должное.

— Какой мне смысл лгать? — проговорил он. — Лили уже нет.

— Зато я жива, — всхлипнула Дороти и наконец разрыдалась, — по крайней мере, пока.

— Как насчет той водки, что вы мне предлагали? — напомнил я.

Но они меня уже не слушали, медленно нащупывая путь к примирению через прикосновения и извинения.

Не утруждая себя прощанием, я открыл дверь и выехал из гримерной задним ходом.

39

Такси до дома.

Наверное, слова Алана содержали толику правды. Когда я сообщил ему о ребенке, он мог забыться и некоторое время отвечать честно. Но Дороти пристально следила за разговором, и было очевидно, что они оба что-то скрывают.

Теперь я знал наверняка, что Алан встречался с Лили, пока мы еще были вместе, и что у них был секс. Я попробовал вспомнить, замечал ли что-нибудь подозрительное в ее поведении. Маловероятно. На той стадии наших отношений я доверял ей, включив автопилот: Лили бы ничего такого не сделала, потому что Лили — это Лили, потому что я жил с ней и любил ее и потому что Лили жила со мной и любила меня. (Фактически, я уповал на то, что я ей доверя и что она, зная о моем доверии, не могла предать его.) Я предпочитал беззащитность, надеясь, что сама возможность причинить мне боль помешает ей изменить мне. Такая тактика срабатывает, когда твой партнер любит тебя и чувствует твою боль как свою собственную. Однако Лили в какой-то момент переступила эту черту — или пролезла под ней.


Еще от автора Тоби Литт
песни мертвых детей

Лето. Жара. Вот-вот нападут русские. И только мы можем всех спасти — Команда. Нас четверо, и мы — единое целое. Мы умеем стрелять, ставить ловушки, шпионить и хранить секреты. Мы готовы к Войне. Мы ждем ее. Но мы не знали, что Война начнется у нас дома, в наших кухнях и наших спальнях. Что не будет взрывов, стрельбы и медалей. Но слава была. Огромная слава. И смерть. Две смерти…Детство — страшная пора. И нет людей страшнее, чем дети. А лицемерие и вранье взрослых делает их еще безжалостнее. Впервые о дикости детства написал Уильям Голдинг в своем классическом «Повелителе мух».


Рекомендуем почитать
Тайна Пустошей

Жестокие условия чужих миров не сравнимы с тем ужасом, который человечество несет с собой к далеким звездам. Оказавшись в миллиардах километров от родного дома, группа обычных людей оказывается лицом к лицу с рукотворным кошмаром. Планеты, названные Пустошами, скрывают от глаз обывателей чудовищные эксперименты лучших ученых цивилизации. Порождения светлых умов и алчных сердец обращаются против своих создателей.


Не будите изувера

На озере рыбачат два друга. На пляже развлекается молодежь. Семья с маленькими детьми едет на машине в отпуск. На первый взгляд, эти люди не связаны друг с другом. Но… Каждый из них совершает маленькую ошибку. Судьба, а может, и рок, сводит героев в одно место, в одно и то же время… И вот уже один погибает, другие переживают смертельный ужас, а третий – на пороге безумия из-за сжигающего его душу чувства вины.


Испытание веры

Главные старты четырехлетия уже не за горами и всё, к чему стремился Дима, совсем скоро может стать реальностью. Но что, если на пути к желанному олимпийскому золоту встанет не только фанатка или семейство Аргадиян? Пути героев в последний раз сойдутся вновь, чтобы навсегда разойтись.


Пророк смерти

Журналист Бен Вайднер зашел к своей новой знакомой и обнаружил, что она убита. Молодую женщину утопили в ванне на глазах ее семилетнего сына. На стене в ванной журналист прочел надпись: «Вас будут окружать мертвые» – предсказание, которое он услышал от ясновидящего. Бен сразу же попал под подозрение. Он отчаянно пытается доказать свою непричастность к страшному преступлению. Но тут происходит новое убийство, а улики опять указывают на Бена Вайднера…


Скиталец

Алина совсем ничего не знала про своего деда. Одинокий, жил в деревне, в крепком двухэтажном доме. На похоронах кто-то нехорошо высказался о нем, но люди даже не возмутились. После похорон Алина решила ненадолго остаться здесь, тем более что сын Максимка быстро подружился с соседским мальчишкой. Черт, лучше бы она сразу уехала из этой проклятой деревни! В ту ночь, в сырых сумерках, сын нашел дедов альбом с рисунками. Алина потом рассмотрела его, и сердце ее заледенело от ужаса. Зачем дед рисовал этот ужас?!! У нее еще было время, чтобы разглядеть нависшую угрозу и понять: обнаружив ночью альбом с рисунками, она перешагнула черту, за которой начинается территория, полная мерзких откровений.


Дом скорби

Пока маньяк-убийца держит в страхе весь город, а полиция не может его поймать, правосудие начинают вершить призраки жертв…