Экран прошедшего времени - [2]
— Ну и Андрей, ну и молодец! Это ж надо такое придумать!..
Другая картина: Алеше уже лучше, он бегает по комнате, играет с котом Филькой.
Но вот экранный Алеша насторожился, замер на мгновение и бросился к дивану, под одеяло. В комнату входит мама. Она что-то говорит, засовывая ему градусник под руку, показывает на учебники…
— А-а, наставляет, чтобы читал учебник… Мама уходит. Мальчик на экране лениво листает книг… Что там? Опять правила по грамматике? Надоели эти правила!..
Новый кадр: книга летит на пол. Алеша, настороженно поглядывая на дверь, вытаскивает градусник из-под одеяла и… опускает его в стакан с горячим чаем. Фокус удался! Мама озабоченно мечется по комнате, закрывает форточку, накидывает на сына еще одно одеяло, заглядывает в рот и ощупывает горло Алеши. Температура опять поднялась! Беда!
— Вот так дела! — замер над экраном Алеша. — Неужели это было? Не помню…
Голубкин попытался переключить рычаг «Давность», но не тут-то было.
— Реле времени! — вспомнил он. — Картина будет длиться ровно запрограммированные десять минут… Хочешь не хочешь, а придется смотреть.
Наконец десять минут истекли. Алеша взялся за рычаг, повернул его в обратную сторону — теперь особых усилий не требовалось, — и установил указатель на отметке «12». Ему двенадцать лет. Он — ученик пятого класса…
На экране зима, заснеженный лес, группа ребят с лыжами в спортивной форме и с номерами на спине…
— Это же урок физкультуры, — вспомнил Алеша. — Лыжный кросс на два километра, на время…
Мальчишки выстроились цепочкой один за другим, девчонки в стороне — они пока «болеют». На дистанцию уходит первый лыжник, второй, третий… Дошла очередь и до Голубкина. Взмах флажком, и Алеша срывается с места… Быстрей, быстрей, еще быстрей! Лыжи предательски отдают назад: поленился смазать. Но Голубкин рвется вперед. Спуск, подъем, поворот за кустом орешника… Алеша отстает. Еще немного — и он наверняка уложится в зачетное время. Но что это? Алеша вдруг останавливается, смотрит влево, вправо и, не замечая поблизости ребят, сходит с лыжни и устремляется наперерез ушедшим вперед мальчишкам. Ловко он их провел — почти полкилометра срезал!
А вот другая сцена, после финиша. Возмущенные ребята обступили Алешу и что-то кричат ему. И больше других возмущен Генка Смирнов, лучший в классе лыжник: как это Голубкин умудрился финишировать первым?!.
Алеша закрывает глаза, чтобы не видеть продолжения сцены…
Еще кадр: мальчишки бегут по школьному коридору на улицу. В руках у Алеши футбольный мяч.
— Это опять физкультура, только на стадионе… в мае, — вспомнил Голубкин.
Алешу обгоняет Колька Чижов, их вратарь, и что-то кричит ему. Алеша останавливается, отрицательно качает головой. Колька уговаривает, размахивает руками…
— А-а, — насупился Алеша, — это когда я ему по воротам бил… «Ударь! — просит Чижов, пританцовывая в распахнутых настежь дверях коридора. — Ну ударь, не бойся!»
Алеша не выдерживает. Ставит на пол мяч, разбегается и… звон разбитого окна сливается с огорченным воплем окруживших Голубкина мальчишек: «Мазила!» Алеша потрясен. Как же так?! С восьми шагов, по таким воротам и… промазать!
А к Голубкину уже спешит завуч Елена Львовна.
«Это Чижов меня заставил, вон тот, белобрысый… — смущенно оправдывается Алеша. — Я не хотел…»
«Предатель! — вопит возмущенный Колька. — Ты сам пнул, мазила! А еще нападающий нашей сборной!..»
В следующем кадре появляется кабинет математики.
— Неужели и контрольную ЭПВ помнит?! — В глазах Алеши появился страх. — Это же такая мелочь…
На переднем плане показалось бледное, усталое лицо математички Анны Петровны. Она что-то объясняет ребятам, изредка кивая на доску. А на доске большими буквами выведено: «Контрольная работа. 2 часа».
Еще кадр: Алеша лихорадочно подсчитывает что-то на клочке бумаги и тут же записывает ответ в тетрадь. Решен один пример, второй… Кажется, и задача получается… «Скорее, скорее… — подгоняет себя Алеша. — Успею и фильм по телевизору посмотреть…»
— Какой же фильм тогда шел? «Чапаев»? А может, «Мы из Кронштадта»? Нет, кажется, многосерийный, приключенческий…
«Все, решил!» — экранный Голубкин спешит отдать контрольную Анне Петровне.
Учительница удивлена, никак не ожидала от Алеши такой прыти.
«Неужели решил? За один час?..»
«За один час!» — радостно кивает мальчик.
«А проверил?»
«Проверил!»
И вот тетрадь на столе, а Голубкин, расталкивая прохожих, несется по улице домой. А на следующий день… вспомнить стыдно! Пятнадцать ошибок и жирная красная двойка!
Новый кадр. На экране — Андрей. В руках у него — паяльник, провода. На столе — какой-то невзрачный прибор… Алеша рядом, держит моток изоляционной ленты.
— Это Андрей ремонтирует динамик, — вспомнил Голубкин-младший недавний случай с радиоприемником и покраснел. Приемник тот долго не работал. Вообще он был старый, но мама почему-то хранила его, наверное, потому, что это был подарок отца. Мама не раз просила Андрея починить приемник. Наконец Андрей занялся им. Припаяв в динамике отлетевший контакт, брат попросил Алешу включить приемник. Алеша включил, да только вместо розетки радиосети угодил в электросеть… В приемнике, помнится, что-то угрожающе загудело, и с тех пор он безнадежно молчит.
