Экономика за один урок - [50]

При принятом допущении, это будет означать, что произошел рост заработной платы в среднем на 25 %. Теперь предположим, опять же для арифметического упрощения, что цена на продукт, производимый каждой группой, вырастает в процентах на столько же, на сколько в той группе выросла заработная плата. (По нескольким причинам, в том числе потому, что затраты на труд не представляют собой все затраты, с ценой этого не произойдет с определенностью в течение какого-либо короткого периода. Но эти цифры, тем не менее, помогут проиллюстрировать вовлеченный основной принцип.)

Далее возникает ситуация, в которой стоимость средств к существованию становится в среднем на 25 % выше. Фермерские рабочие, хотя их заработная плата в денежном выражении не сокращалась, смогут купить на нее значительно меньше. Рабочие розничных магазинов, хотя их заработная плата повысилась на 10 %, станут беднее в сравнении с тем периодом, пока цены не росли. Даже рабочие магазинов одежды, добившиеся роста заработной платы на 20 %, окажутся в проигрыше по сравнению со своим прежним положением. Шахтеры с ростом заработной платы на 30 % будут иметь лишь слегка увеличившуюся покупательную способность. Строители и железнодорожники, конечно, будут в выигрыше, но реально он окажется гораздо меньшим, чем ожидалось.

Но даже такие подсчеты основываются на предположении, что форсированный рост заработной платы не вызвал безработицы. Это может быть, но только в случае, если рост заработной платы сопровождался соответствующим ростом объема денег и банковского кредита. Правда, вряд ли такие перекосы в уровнях заработной платы могут не обернуться возникновением очагов безработицы, особенно в сферах, где заработная плата выросла сильнее всего. Если соответствующая этому денежная инфляция не произошла, форсированный рост заработной платы приведет к широкому распространению инфляции.

Безработица необязательно будет максимальной в процентном выражении среди рабочих профсоюзов, чья заработная плата выросла максимально, ибо безработица будет смещена и распределена при подсчете в соответствии с относительной эластичностью спроса на различные виды рабочей силы и «совокупной» сути спроса на многие виды рабочей силы.

И тем не менее, после того, как будут сделаны все эти допущения, скорее всего будет обнаружено, что даже группы с максимальным ростом заработной платы, при учете имеющейся в них средней величины безработных, стали беднее, чем раньше. А с точки зрения благосостояния, естественно, понесенные потери будут намного больше, чем рассчитанные чисто арифметически, поскольку психологические потери тех, кто не имеет работы, будут намного перевешивать психологические приобретения тех, у кого слегка повысился доход с точки зрения их покупательной способности.

Невозможно исправить подобную ситуацию, обеспечивая выплату пособия по безработице, поскольку оно в основном прямо или косвенно выплачивается из заработных плат работающих. Следовательно, оно сокращает заработную плату. «Полноценные» выплаты пособий, более того, как мы уже видели, создают безработицу. Это происходит несколькими путями. Когда сильные профсоюзы в прошлом считали своей функцией обеспечение своих безработных членов, они дважды думали, прежде чем требовали повышения заработной платы, ведущего к высокой безработице. Но при существовании системы выплаты пособий по безработице, при которой обычный налогоплательщик вынужден расплачиваться за безработицу, вызванную чрезмерными уровнями заработной платы, это ограничение на чрезмерные требования профсоюзов устраняется. Более того, как мы уже отмечали, «полноценные» пособия могут стимулировать некоторых людей вообще не искать работу, а тех, кто работает, полагать, что фактически их просят работать не за предлагаемую заработную плату, а лишь за разницу между заработной платой и выплачиваемым пособием. Высокая безработица означает, что производится меньше товаров, что народ становится беднее, то есть людям в целом достается меньше.

Сторонники спасения путем тред-юнионизма иногда пытаются дать другой ответ по проблеме, которую я только что описал. Возможно, это и верно, признают они, что члены сильных профсоюзов эксплуатируют и не входящих в профсоюзы рабочих, но выход из этого элементарный — пусть все вступают в профсоюз. Однако это средство не так просто. Прежде всего, несмотря на всю законодательную и политическую поддержку (в некоторых случаях, можно сказать, принуждение) объединения в профсоюзы в соответствии с актом Вагнера — Тафта — Хартли и другими законами, в нашей стране лишь около одной четверти работающих по найму входят в профсоюзы. Благоприятные условия для вступления в профсоюз намного более специфичны, чем это предполагается. Но даже если бы удалось добиться всеобщего вступления в профсоюзы, то они не могли бы быть столь же влиятельными, как это имеет место сегодня. Некоторые из групп рабочих имеют гораздо лучшее стратегическое положение, чем другие, или из-за своей большей численности, или из-за большей ценности производимой ими продукции, или из-за большей зависимости других отраслей от их отрасли, или из-за их больших возможностей использовать методы принуждения. Но предположим, что все было бы не так, предположим, несмотря на саму противоречивость предположения, что все рабочие методами принуждения добились повышения своей денежной заработной платы на одинаковый процент. В долгосрочной перспективе никто не станет богаче по сравнению с ситуацией, если бы заработная плата вообще бы не повышалась.