Экономика без догм: Как США создают новый экономический порядок - [14]

Собственно, кризис начался в середине сентября, когда в течение одной недели обанкротились инвестиционный банк Lehman Brothers, брокерский дом Merrill Lynch и страховой гигант American International Group (AIG). Суммарная выручка этих компаний за 2007 г. превышала $230 млрд, а их капитализация на конец марта 2007-го составляла $292 млрд195, и крах Lehman Brothers, который власти после долгих консультаций решили не спасать, привел к таким потрясениям на финансовых рынках, что правительство предоставило кредит на сумму $45 млрд для Bank of America, который выкупил за $50 млрд Merrill Lynch196, а ФРС впервые в истории выкупил American International Group более чем на $85 млрд в разнообразных финансовых инструментах (позже выяснилось, что общая сумма необходимых для стабилизации работы компании средств выросла до $182 млрд)197. Конгресс оперативно принял закон, направивший более $700 млрд, или 5% ВВП 2008 г., на поддержку крупных банков, страховых и автомобильных компаний, президент подписал его через два часа после одобрения законодателями198 — а через несколько дней на фоне продолжавшейся паники на фондовом рынке ФРС выступил с инициативой выдачи кредитов на $1,4 трлн коммерческим фирмам, что положило начало политике «количественного смягчения»199.

Кризис приобрел всемирный масштаб и не затронул только Китай, который продолжил рост, хотя по итогам 2008 г. он замедлился с 14,2 до 9,7%200. Страны «Большой семерки» зафиксировали суммарное снижение ВВП в 2008–2009 гг. от 1,95% (Канада) и 2,63% (Франция) до 6,19% (Италия) и 6,45% (Япония); в России спад оказался не самым значительным (3,0%) за счет роста экономики в 2008 г. (во всех случаях имеется в виду показатель 2009 г. по отношению к уровню 2007-го)201. Потери фондовых рынков к низшей точке кризиса в конце 2008 г. составили беспрецедентные $28 трлн202. Масштабный удар был нанесен по основным рынкам сырья — цены на нефть марки Brent c начала июня по конец ноября 2008 г. спикировали с $139,8 до $45,6/баррель203; в ряде развивающихся стран отмечались серьезные финансовые проблемы. Экономики восстанавливались до середины 2011 г., и все случившееся получило в литературе название «Великая рецессия»204.

В кризисе не было ничего неожиданного, но современников поразил прежде всего его масштаб — хотя периодическое появление «пузырей» на рынках тех или иных активов является скорее законом функционирования рыночной экономики, чем исключением из правил. Нас сейчас интересуют не столько причины и ход кризиса, сколько предложенные властями развитых стран ответы на него и поиск путей его преодоления.

Первой реакцией на признаки формирования кризиса стало традиционное снижение процентной ставки центральными банками по всему миру. Однако если в США в ходе предшествующего кризиса, порожденного в том числе проблемами на рынке жилья (1990–1991 гг.), ставка снижалась с 8,25% годовых до 3,0%, а на фоне кризиса на рынке доткомов и террористических атак (2000–2002 гг.) — с 6,5% до 1,0% (в еврозоне ставка рефинансирования в последнем случае сперва шла вверх, дойдя до 4,75%, затем снижалась до 2%), то в 2008 г. впервые ставка ФРС была снижена до нуля (формально до 0–0,25%) — причем если раньше минимальное значение ставки было превышено в 2 раза за два года и четыре месяца в 1992–1995 гг. и за год и пять месяцев в 2003–2004 гг. в США, то после 2008 г. в США нулевая ставка стала реальностью на весьма продолжительный срок: ФРС не меняла ее беспрецедентные семь лет — с 16 декабря 2008 г. по 17 декабря 2015 г. (в еврозоне рост начался уже в 2011-м, хотя новым максимумом остался уровень 1,5%)205. Иначе говоря, начавшийся в 2008 г. кризис стал первым в истории, в течение которого центральные банки (и в данном случае это касалось прежде всего США) открыли для коммерческих банков (а через них и для компаний) практически бесплатный доступ к ликвидности и сохраняли его на протяжении многих лет. С августа по декабрь 2008 г. баланс ФРС вырос в 2,5 раза — с $899 млрд до $2,25 трлн206. Огромный объем ликвидности был предложен практически всем компаниям, обладавшим успешным бизнесом, по которому кризис нанес удар и который способен был относительно быстро восстановиться. Иначе говоря, Великая рецессия в этом отношении стала полной противоположностью Великой депрессии (я не говорю уже о том, что проблемы банков вообще никак не отразились на экономике, так как большая часть вкладов была застрахована, а ни один крупный банк не разорился). При этом нигде в мире не наблюдалось серьезного подрыва финансовой стабильности: цены даже на фоне столь гигантского денежного вброса росли довольно медленно, а среднегодовая инфляция в 2008–2010 гг. составила в США в среднем лишь 1,65%207.

Вторым уникальным моментом стало поведение правительств: в условиях кризиса доходная база бюджетов начала снижаться (в 2009 г. доходы федерального бюджета США сократились на 18% по сравнению с 2007-м — с $2,57 до $2,11 трлн208), в то время как расходы на самые разнообразные нужды, от социальных программ до поддержки отдельных отраслей, возрастали. В результате если в течение кризиса 2000–2002 гг. федеральный бюджет США был сведен с суммарным профицитом $206,6 млрд, или 4,1% докризисного ВВП209, то за 2008–2011 гг. дефицит составил почти $4,5 трлн, что равнялось 31,8% ВВП 2007 г.210 Ранее не происходило ничего подобного: прежде власти всегда стремились ограничить расходы вслед за доходами. Иначе говоря, именно начиная с Великой рецессии правительство стало масштабно корректировать многие рыночные функции: несмотря на то что тогда еще не практиковалась в чистом виде финансовая поддержка граждан через введение безусловного базового дохода или массовую единоразовую адресную помощь, тем не менее в большинстве развитых стран началось стимулирование спроса (в качестве самого очевидного примера можно привести введенные в США, Великобритании, Германии, Канаде и большинстве европейских стран [включая, пусть и с большим опозданием перенявшую этот опыт, Россию] программы софинансирования покупок частными лицами новых автомобилей [затраты на это составили в США $3 млрд211, в Германии — более €2,5 млрд212, в Великобритании — £630 млн213]). При этом, что характерно, исправление данной диспропорции явно не стало основным приоритетом властей: в США экономика вышла на докризисный уровень уже во втором квартале 2011 г.214, а существенное сокращение бюджетного дефицита началось лишь в 2013-м; на протяжении посткризисного периода государство продолжало наращивать социальные расходы (в США, в частности, посредством принятия программы медицинского страхования, известной как Obamacare). Фактически именно в этот период была принята стратегия преодоления кризиса через фактическое (формальное или ситуационное) снижение налогов (в среднем на 0,7% ВВП в США215 и 1% в таких странах ЕС, как Великобритания и Германия216) одновременно с поддержанием и стимулированием спроса за счет бюджетного финансирования социальных расходов — такой подход позволил смягчить удар кризиса по населению, поддержать доходность корпораций и быстро восстановить фондовые рынки (которые сами по себе являются фактором, поддерживающим потребление в связи с инвестированием в них значительных частных средств и капиталов пенсионных фондов). Пусть и не окончательно, но стал формироваться качественно новый механизм противостояния циклическому спаду.