Экономические провалы - [69]

Настоящую статью я считаю только вступлением в вопрос об освобождении русской жизни от дороговизны. Все подробности оставляю до зимы, кроме нижеследующей.

Дороговизну на хлеб и мясо многие относят к понижению ценности нашего кредитного рубля, выражающемуся упадком курса. В отношении хлеба это наполовину справедливо, потому что иностранцы находили расчет платить за хлеб дорого, рассчитываясь с нами уцененным кредитным рублем.

Другое влияние на дороговизну хлебов произошло от неурожая в черноземной полосе. Что касается мяса, то цены на него возвысились единственно от бескормицы минувшей зимы и весны в местностях, изобилующих скотоводством, что доказывается тем, что на петербургский скотопригонный двор в апреле и мае настоящего года пригон черкасских быков против 1879 г. уменьшился на 7600 голов, и если бы нас не поддержал Остзейский край присылкою в эти же месяцы 8800 голов, то дороговизна на мясо была бы гораздо значительнее существующей.

Обращаясь к влиянию курса на дороговизну хлеба, следует остановиться на том, что хлеб есть главный предмет нашей вывозной торговли; но все те предметы, которые не вывозятся за границу, следовательно и не проходят через реторту курса, остались в своей цене, как-то: соль, сахар, дрова и т. п. Предположим, что иностранцы вовсе не имели бы надобности в нашем хлебе, тогда у нас не образовались бы ныне существующие высокие цены; но иностранные рынки производили сильное требование на хлеб, а государство находило полезным для перевеса в торговом балансе не задерживать выпуск, и это образовало дороговизну, выразившуюся в отношении к каждому рабочему в следующей цифре: 2 года назад печеный хлеб продавался 1 1/2 коп. фунт, а теперь 3 коп., дороже на 100%. Для питания рабочего нужно хлеба в день, по крайней мере, 3 фунта; следовательно, рабочий ежедневно переплачивает 4 1/2 коп., что составляет в год 16 руб. Это новая подать, новый налог, упавший не только на работника, но и на стариков, старух и детей, включительно с голодающими и нищими, налог, платимый такими людьми, которые в упадке курса ничем неповинны. Справедливость требует тяжкое влияние этого налога ослабить ускорением заявленного правительством предложения о снятии личных податей и открытием государственных работ для доставления заработков. Заключим наше слово народной пословицей: "Беда дает разум".

Да сбудется над нами это спасительное изречение.

В. Кокорев

7 авг. 1880 г. Ушаки.

НУЖДЫ И ПОТРЕБНОСТИ

В экономической жизни России пошатнулись три главных устоя: народный кредит, сельское хозяйство и денежный курс. Так как исправление курсов достигается только посредством благоустройства сельского хозяйства, которое немыслимо без согласования винокурения с интересами земли и без уничтожения кабака, то прежде всего является потребность в мероприятиях, относящихся к питейному сбору. Только по одобрении этих мер наступит время для устройства дешевого народного кредита, тем более что и самые средства для этого предполагается извлечь из нововведений по сбору акциза с винокурения. Кроме того, пока существует кабак, никакие кредиты не принесут пользы крестьянам, а обратятся в наживу кабатчиков.

Было бы излишне доказывать ужасный вред, нанесенный народной жизни безграничным увеличением кабаков. Этот вред очевиден для каждого, ибо в течение последних двадцати лет более двух миллионов крестьян пропили все принадлежности своего хозяйства и остались без лошадей и коров. Подтверждением этой горькой истины служат подворные описи, сделанные в некоторых губерниях и обнаружившие, что в лучших уездах Рязанской губернии у 1/6 части населения не оказалось ни скота, ни молока для детей.

Точно так же нет надобности доказывать, что введение однообразной акцизной системы для сбора дохода с винокурения переместило винокуренное производство на черноземную почву, то есть в местности дешевого хлеба; а это перемещение, уменьшив число сельскохозяйственных винокурен в северных губерниях, повело сельское хозяйство на север к уменьшению скота, а землю - к лишению удобрения.

Далее, не только северные винокурни, но и южные оказались подавленными влиянием вновь возникших громадных винокуренных заводов, имеющих характер спекулятивно-промышленный. Результат вышел самый плачевный: тысячи усадеб разрушились, полевые земли за неимением удобрения остались невспаханными, а владельцы имений, лишенные крова и пищи, пошли скитаться по белу свету. Наконец, изо всех этих зол сложилось лютейшее зло - масса людей, способных на всякое злодеяние для потрясения общего спокойствия.

Для устранения облегающих русскую жизнь бедствий является делом первой потребности такое законоположение о питейном сборе, которое сообщило бы мелкопоместным дворянским имениям доходность, а крестьянской избе - сытость, и чтоб усадьба и изба возвратили к своему очагу с дороги праздношатания и отчаяния своих прежних обитателей.

Вышеизложенные побуждения сами собою создают нижеизлагаемый проект главных оснований правил, относящихся к винокурению и кабаку:

1. Принимая в соображение, что различие климатических и почвенных условий, при обширности России, препятствует винокуренному производству быть одинаково выгодным во всех губерниях и что многие губернии остаются почти вовсе без винокурения, последствием чего является недостаток в скотоводстве, а потому и в средствах к удобрению почвы надлежит установить поощрение (выдачу премий) для сельскохозяйственных винокуренных мелких заводов повсеместно, а в северных губерниях - в двойном размере против общего, дабы породить желание устраивать мелкие винокурни. Таковые премии должны существовать только для заводов, находящихся в дворянских имениях (за исключением местностей, не имеющих таковых имений), дабы сообщить этим имениям возможность восстановить, при вольнонаемном труде, сельское хозяйство.