Экономическая история мира. Том 1. Экономика Древнего Востока, Древней Греции, Древнего Рима, Древней Руси - [159]

Отсутствие городских свобод, естественно, тормозило развитие ремесла, которое особенно пострадало от монгольского нашествия. Монголы разрушали города, угоняли в плен ремесленников. В XIV в. ремесло снова начинает развиваться, но не восстанавливает прежнего значения, потому что в период упадка ремесла в противовес ему в России стали усиленно развиваться крестьянские промыслы, которые и заняли место ремесла. Когда городское ремесло на время почти перестало существовать, потребность в ремесленных изделиях оставалась, и крестьянам приходилось самим изготовлять необходимые вещи. Естественно, такие крестьяне-ремесленники стали готовить изделия не только для себя. Не стоило, например, строить гончарную печь, чтобы изготовить несколько горшков для своей семьи.

И крестьянские промыслы заняли «экологическую нишу» ремесла. Когда городское ремесло стало возрождаться, оказалось, что его место было уже занято.

К тому же из-за климатических условий русский крестьянин полгода свободен от сезонных полевых работ. Из-за этих же условий земля скудно обеспечивала жизнь крестьянина. Ему обязательно был нужен дополнительный заработок. Такой заработок и давал промысел.

Развитие промыслов в противовес ремеслу стало одной из особенностей экономического развития России. В Западной Европе развитие ремесла выражалось в его специализации: шерстяные ткани Флоренции и металлические изделия Золингена расходились по всей Европе. А у нас началась специализация промыслов, а не ремесла. Почему, когда городское ремесло было уже восстановлено, оно продолжало оставаться на стадии ремесла, т. е. работы на заказ потребителя, а по линии специализации, обычной линии прогресса на этом этапе, начинают быстро развиваться промыслы? Потому что город – это большое скопление людей, и ремесленник получает достаточное количество заказов. В русских городах того времени приблизительно одинаковый набор ремесленных специальностей: определенная доля портных, сапожников, булочников, медников и т. д. А в деревне слишком мало жителей, чтобы обеспечить заказами ремесленника. Ему приходится искать потребителей за пределами узкого деревенского мирка, т. е. готовить изделия на продажу. Конечно, он не сам ищет покупателей. На месте массового промысла появляется купец-скупщик, который доставляет продукцию промыслов к местам потребления. Но скупщик не поедет в деревню, где живет один сапожник или кожевник. Он поедет туда, где много мастеров одной специальности, чтобы сделать массовую закупку. Это обстоятельство и порождало специализацию промыслов.

Но вернемся к городскому ремеслу. Его развитие тормозили, кроме перечисленного, слободские привилегии. Ремесленники делились на тяглых, дворцовых, казенных и частновладельческих. Тяглые ремесленники жили в черном посаде и были обязаны платить в казну высокие подати, что, конечно, отражалось на стоимости их изделий. Дворцовые обслуживали нужды царского двора, а за это не только получали определенную плату и «хлебное жалованье», т. е. своеобразный продовольственный паек, но и освобождались от податей. Их тяглом считалась их работа на двор. Такие ремесленники жили слободами, и само слово «слобода» отражало освобождение от прочих казенных повинностей. Примером может служить Кадашевская слобода в Москве, жители которой готовили полотно для нужд царского двора (мы еще вернемся к организации производства, в этой слободе).

Отдельными слободами жили каменищики, кирпичники и гончары (имеются в виду гончары, которые готовили изразцы для облицовки казенных зданий). Они работали под руководством Приказа каменных дел (т. е. в приблизительном переводе на современный язык – министерства строительства). Под руководством этого приказа были построены кирпичные стены и башни Московского кремля, кремлевские соборы, храм Василия Блаженного на Красной площади и многие аналогичные сооружения в других городах. Казенные потребности обеспечивались и мастерами иных специальностей, которые тоже жили особыми слободами, получали хлебное и денежное жалованье и освобождались от казенных податей. Совсем не предполагалось, что эти люди все время будут заняты выполнением государственных заказов. Иногда эти заказы поступали лишь время от времени. Но слободские привилегии при этом не отменялись.

Частновладельческие ремесленники обслуживали нужды своих господ, крупных феодалов. Как уже говорилось, почти все необходимое для жизни крупного боярина производилось его домашними ремесленниками, в основном холопами. Владения такого боярина в городе тоже были беломестными, т. е. их жители освобождались от казенных повинностей. Освобождались от повинностей и обширные монастырские слободы.

Особыми слободами жили государственные служилые люди – стрельцы, пушкари, ямщики.

В середине XVII в. в Москве насчитывалось 27 тыс. дворов, в том числе на черной земле – всего только 3,6 тыс. [15, с. 199]. На них-то и падала вся тяжесть казенного обложения. Ремесленники казенного и дворцового ведомства, а тем более ремесленники монастырских слобод имели достаточно времени для изготовления изделий на заказ и на продажу. У них были огромные привилегии по сравнению с мастерами черного посада. Черным ремесленникам было трудно выдержать такую конкуренцию, поэтому они охотно закладывались за бояр и монастыри, переходя к ним в зависимость. Правда, в середине XVII в. все частновладельческие слободы были ликвидированы: они перешли в распоряжение государства с отменой прежних льгот. Но, конечно, это не касалось дворцовых и казенных слобод, которые составляли большинство.