Экономическая история мира. Том 1. Экономика Древнего Востока, Древней Греции, Древнего Рима, Древней Руси - [153]

Служилые дворяне набирались из разных слоев населения: из посадских людей, из крестьян. Это было время, когда крестьянина по его желанию могли «заверстать», т. е. зачислить в дворяне. На службу к московскому князю охотно шли и иностранцы. В «Бархатной книге» конца XVII в., где перечислены основные дворянские роды («столбовое» дворянство), русских оказывается только 33 %, польско-литовского происхождения – 24 %, западноевропейского – 25 %, татарского и вообще восточного – 17 % [11, т. 2, с. 255].

Но при феодализме военная служба оплачивается обычно не деньгами, а землей, феодальными владениями. Поэтому дворянам отводят участки земли с крестьянами – поместья. Правда, это практиковалось и прежде: еще киевские князья раздавали членам своей дружины землю. Но бояре Киевской Руси получали землю в вотчинное владение, а московские дворяне – в поместное. Вотчина соответствовала западноевропейскому феоду: это была наследственная собственность – земля, полученная по наследству от отца. Поместье же соответствовало западноевропейскому бенефицию, т. е. давалось лишь на время несения военной службы в качестве платы за эту службу. Дворянин для этого «испомещался» на землю, а если он со службы уходил, поместье у него отбиралось.

Величине поместья соответствовали служебные обязанности: с каждых 100 четвертей пахотной земли, т. е. приблизительно с каждых 150 га, государство должно было получить конного воина.

Таким образом, помещики не были собственниками земли. Земля становилась собственностью государства и использовалась государством для содержания армии. А государственная собственность на землю – признак азиатского способа производства.

Отсюда вытекало принципиальное отличие нашего дворянства от западноевропейского. Там действовал закон: «Вассал моего вассала – не мой вассал». Рядовое дворянство находилось в подчинении крупных феодалов и составляло их опору в борьбе за независимость от короля. Наше дворянство находилось на службе государства, и через поместья государство держало дворян в экономическом подчинении. А имея в своем распоряжении такую силу, наши цари не имели нужды в союзе с городами против крупных феодалов, как европейские короли.

И вот поместье начинает вытеснять вотчину. В середине XVI в. поместные земли составляли половину феодальных; владений, а в конце века – подавляющее большинство. В первую очередь государство раздает помещикам «черные земли» с «черносошными», т. е. свободными крестьянами. По переписным книгам конца XVII в. 3/4 крестьянских дворов страны уже числилось за служилыми людьми.

Затем по разным причинам и под разными предлогами государство отбирает вотчины у бояр и передает в поместья дворянам. Особенно интенсивно это перераспределение земель происходило в годы печально знаменитой опричнины, когда оно сопровождалось массовыми казнями и истреблением людей.

И все же земли на дворянское войско не хватало. В десят-нях, списках регистрации служилых дворян, мы встречаем такие записи: такой-то дворянин «худ, не служит, на службу ходит пеш», другой «худ, не служит, и поместья за ним нет, и служили нечем, живет в городе у церкви, стоит дьячком на клиросе», третий «обнищал, волочится меж двор», четвертый «мужик, жил у Фролова в дворниках, портной мастеришко». Вот с такого уровня и начинали наши дворяне.

Победа поместья выражалась не только и не столько в перераспределении земли между помещиками и вотчинниками. В XVI в. служебная обязанность по той же норме, 1 конный воин с каждых 100 четвертей, была распространена и на вотчины. Вотчина перестает быть частной собственностью и становится тоже условным владением, а владельцы вотчин, бояре, становятся служилыми людьми, как и дворяне.

Поместья раздавались не только за военную, но и за гражданскую службу. Помещиками становились дьяки и подьячие. А то обстоятельство, что поместья они получали за гражданскую службу, не избавляло их от военной повинности. Правда, сами они в войске не участвовали, но должны были выделить в войско определенное количество снаряженных людей пропорционально своим владениям. Можно предполагать, что воинское качество этих людей было невысоким.

Итак, крупный землевладелец приводил с собой в армию еще несколько человек. В основном это были его холопы. По расчетам А. А. Зимина, к середине XVI в. русское войско не менее чем на 3]4 состояло из таких военных холопов [9, с. 48].

Это было очень разношерстное войско. Поскольку не было определенного стандарта, каждый имел вооружение и снаряжение по своим возможностям и вкусам. К тому же служба не была регулярной. Служилые люди собирались лишь для участия в военных действиях. Не было и систематического обучения военному делу. Все это существенно ослабляло боеспособность русского войска.

Поэтому в России начинается постепенный переход от дворянского ополчения к регулярной армии. Начинается он с того, что с XVI в. все большее место в вооруженных силах начинают занимать служилые люди «по прибору»: стрельцы, пушкари, позже рейтары, солдаты, «полки иноземного строя». Служба приборных была постоянной, и они, естественно, обучались военному делу. Оружие, а потом и обмундирование они получали от государства, им давалось денежное жалованье, а если их наделяли землей, то в общее пользование, и они сами делили между собой землю по общинному принципу. Зависимых крестьян им не полагалось, они сами вели крестьянское хозяйство и с точки зрения правящего сословия были «мужиками».