Экипаж «Меконга» - [142]

— Довольно! — прервал его Опрятин. — Надоело нянчиться с вами. Вы жалкий наркоман!

— Мерзавец! — закричал Бенедиктов. — Не вы ли снабжали меня этой отравой? Вам было выгодно… чтоб держать меня в руках… Но Бенедиктов еще не конченный человек! Я лягу в клинику и… И подите к чертям. Можете прихватить с собой ваш «ключ тайны»!

— Ступайте наверх! Мы возвращаемся в город.

— Ну нет! Мне нужно завершить последний опыт. Сейчас спущусь вниз, отдохну немножко в прохладе, а потом…

— Я отстраняю вас от работы.

— Вы — меня? — Бенедиктов невесело засмеялся. — Не валяйте дурака. Уходите, а завтра пришлите за мной катер…

— Я пришлю приказ о вашем увольнении.

Голоса смолкли. Видимо, оба ученых перешли в другое помещение.

— Ты слышал? Ты слышал? — жарко зашептал Юра. — У них матвеевский нож и «ключ тайны»… Мы не ошиблись: это они стащили из музея «ключ тайны»…

— Молчи!

Некоторое время они выжидали, прислушивались.

— Колька, нужно вмешаться! Здесь уголовщиной пахнет.

— Пока что пахнет озоном…

— Озоном? — Юра принюхался. Из шахты потянуло свежим предгрозовым запахом. — Высокое напряжение… — пробормотал он.

По ту сторону дота заскрипела и хлопнула дверь.

Николай, пригнувшись, побежал к грифону, Юра и Валерка — за ним. Ползком добрались до своего прежнего укрытия.

Они увидели, как Опрятин с черным чемоданчиком в руке спустился с увала на пляж и подошел к Вове.

— Чего вдруг? — донесся снизу Бовин голос. — На три дня приехали ведь.

Опрятин что-то тихо ответил.

— А он остается? — спросил Вова.

— Да.

— Ну, обождите немного. Сейчас мотор соберу.

— Поживее!

Опрятин принялся нервно расхаживать по пляжу.

— Что будем делать, Колька? — прошептал Юра. — Ждать, пока они вернутся за Бенедиктовым?

— А черт их знает, когда они вернутся. Ждать нельзя.

— Тогда — делать нечего — пошли к ним. Пусть хотя бы одного из нас подбросят в город.

— Не хочу, чтоб Опрятин узнал, что мы здесь.

— И я не хочу, а что поделаешь?

— Раздует еще, будто мы шпионим за ним. Лаборатория-то у него секретная.

— Слышал? Он ее не по назначению использует…

— В том-то и штука, — сказал Николай. — Он переполошится, если нас тут увидит, и Бенедиктову какую-нибудь пакость устроит…

— Знаешь что? Пусть Валерка спустится, скажет, что потерпел здесь крушение. Валерку ведь Опрятин не знает…

— Нет. Мы сделаем по-другому. Он ничего не узнает. Юра посмотрел на друга, недоуменно помигал.

— Валерка, не в службу, а в дружбу, сбегай в лагерь, возьми баллоны акваланга, — сказал Николай. — И подсолнечное масло захвати. Мы будем ждать вон там.

— Ты что задумал? — сказал Юра. — Ты хочешь…

— Да, — кивнул Николай. — Прицеплюсь к моторке под водой и…

— Не сходи с ума!

— Беги, Валерка, быстрее! Только женщинам ни слова. Ни слова, понятно?

— Есть! — пробормотал юнга немного растерянно. Он юркнул за склон грифона и, спустившись к восточному берегу, побежал к лагерю.

— Не будь идиотом, — зашипел Юра. — До города пятьдесят миль!

— Знаю. Воздух в баллонах почти не израсходован. Я привяжусь под носом моторки, буду дышать через шноркель.

— Ты замерзнешь на полдороге.

— Маслом натрусь.

— Все равно не пущу! — Юра приподнялся на локтях. — Пойду к Опрятину. Черт с ним…

Николай с силой надавил на его плечо:

— Слушай, старик, все будет в порядке, за меня не беспокойся. Когда уплывем, ты пойди к Бенедиктову, поговори с ним. И Рита… пусть с ним встретится. А я сегодня же вечером пришлю за вами яхтклубовский катер. В крайнем случае, завтра утром. Все.

Спорить было бесполезно: Юра хорошо знал упрямство друга.

Они переползли на противоположный склон большого грифона — здесь текли теплые грязевые ручьи — и спустились к пляжу восточного берега.

Прибежал Валерка.

— Ничего не спрашивали? — сказал Николай, забирая у него спаренные баллоны.

— Валя спросила, зачем масло понадобилось.

— А ты что?

— Сказал — потом объясню. Они стирают там…

Николай налил из бутылки на ладонь янтарной жидкости и начал втирать ее в кожу. Тело его стало блестящим и скользким. Посмотрел на манометр акваланга: сто сорок атмосфер, почти полный запас. Затем он Закинул баллоны за спину, Юра помог ему застегнуть ремни и пояс со свинцовыми грузами.

— Ну… — Николай стиснул Юрину ладонь, потом пожал руку Валерке. — До встречи, ребята.

— Смотри, Колька…

Только это и смог сказать Юра. Вид у него был несчастный. Николай хлопнул его по спине, улыбнулся.

Он смочил в воде маску и взял в зубы загубник, от которого к легочному автомату шли два гофрированных шланга, а вверх отходила трубка-шноркель для обычного дыхания. Натянул маску, закрывшую нос и глаза. Затем, укрепив на поясе кусок веревки, он, неуклюже переступая ластами, вошел в воду.

Когда вода дошла до подбородка, Николай переключил дыхание на баллоны, нырнул и поплыл над самым дном, усеянным мелкими ракушками.

Он обогнул обрывистый берег мыска и оказался в южной бухточке. Медленно, экономно расходуя воздух, он плыл вдоль берега, пока не увидел над собой темное, обросшее зеленью дно моторки. Тогда он подвсплыл, осторожно повел рукой по скользкому днищу. В носоеой части он нащупал спасательный леер, свисавший с правого борта.

Вдруг моторка закачалась, грузно осела на корму: видимо, те двое вошли в нее.