Екатерина Великая. Императрица: царствование Екатерины II - [15]
Ровным счетом никакого цинизма в екатерининской жизненной программе не было, напротив, было желание противопоставить поведению ее врагов, их злословию, злобе, клевете, всему тому, что было так распространено при елизаветинском дворе, образ, близкий к эталону женской нравственности. Разумеется, «искренняя привязанность» тут под большим вопросом, речь идет о тактике. Осуществление этой программы требовало огромного такта, ума и выдержки, но другого пути у великой княгини вообще не было, ум, незлобивость и обаяние были ее единственным оружием. В будущем эта жизненная позиция дала поразительные плоды, но, будучи княгиней, ни один из пунктов своей программы Екатерина не могла выполнить.
Великая княгиня была в плену, под жестким и злобным надзором. За каждым шагом ее шпионили специально приставленные к ней женщины. Как бы ни старалась она быть услужливой и покорной, как бы усердно она ни молилась, ни постилась, ни отстаивала в угоду императрице бесконечные церковные службы, ей ничто не могло помочь, в этом мире ненависти она была беззащитна.
И все же Екатерина нашла защиту.
Когда она только что приехала в Россию и пребывала в упоении от богатства нарядов, блеска бриллиантов и непрерывности балов, был человек, который предупреждал ее об опасности, – граф Гюлленборг, знавший ее еще в Германии.
Граф заметил, что она развита не по годам, и говорил окружающим, «что у нее философский склад ума». Приехав в Россию, он увидел, что девочка «поддается влиянию двора», думает только о нарядах. «Готов держать пари, что у вас не было и книги в руках с тех пор, как вы в России», – сказал он и посоветовал читать Плутарха «Жизнь замечательных мужей», Монтескье «Причины величия и упадка Римской республики» и другие серьезные книги. Екатерина достала некоторые из них, но ей стало скучно, и она бросила книги, чтобы вернуться к нарядам. Гюлленборг стал расспрашивать ее о ней самой, и чтобы граф лучше ее узнал, она написала ему некий автотрактат «Портрет философа в пятнадцать лет» (это сочинение попалось ей на глаза тринадцать лет спустя, и она поразилась точности самоанализа; до нас трактат не дошел (Екатерина сожгла его вместе с другими бумагами в минуту опасности). Граф Гюлленборг отнесся к «Портрету философа» очень серьезно и сказал, что она может разбиться о встречные камни, если только душа ее не закалится настолько, чтобы противостоять опасностям.
Наставления графа Гюлленборга очень пригодились Екатерине. Могучим союзником ее стали книги.
Она заявила приставленной к ней надзирательнице, что запрещает горничным сидеть в ее комнате, как они обычно делают, пусть сидят в соседней. Она давно мечтала об этом – остаться наедине со своими книгами. Надзирательница, пишет Екатерина, «очень бы желала сунуть нос в мои книги, но она совсем не знала по-французски, так же, как и никто из окружающих меня. Часто, особенно вечером, она расспрашивала меня о моем чтении, но у меня был слишком хороший нюх, чтобы это могло ей удаться; мой ответ был всегда очень лаконичен, я просто говорила ей, что, прочитав книгу, я тотчас забываю ее содержание». Режим действительно был более чем арестантский, тут заботились о том, чтобы юная великая княгиня не развивалась бы сверх меры и не умнела. Елизавета вообще выражала неудовольствие тем, что Екатерина «больно умна».
А умная Екатерина умнела с каждым днем. Вот ее образ жизни, каким она сама его описывает:
«Я вставала между восемью и девятью часами утра; брала книгу и садилась читать до тех пор, пока не наставало время одеваться; никто, кроме моих женщин, не вступал в мою комнату… Пока меня причесывали, я продолжала читать. В одиннадцать с половиною я была готова; тогда я выходила в мою переднюю, где обыкновенно находились две-три мои фрейлины и столько же дежурных кавалеров. Скука здесь была не меньшая, ибо по части мужчин императрица в то время с особенной заботливостью старалась заполнить наш двор всем, что она могла найти наиболее бестолкового, и когда случайно она ошибалась в своем выборе, тотчас же изгонялся тот кривой, который казался королем среди слепых».
Невеселая компания эта сама сильно скучала, поэтому то и дело возникали ссоры – так время дотягивалось до обеда. «После обеда, – пишет Екатерина, – я возвращалась в мою комнату к моим книгам».
Она любила читать, сидя у окна. Однажды в Петергофе, где жизнь была несколько свободней, к ее окну подошли граф Кирилл Разумовский, брат фаворита, и князь Репнин, они поговорили несколько минут, и тут в ее комнату «влетела, как фурия» приставленная к ней статс-дама, устроила скандал и заявила, что доложит о происшедшем императрице. Разумовский ответил ей, что не видит тут никакого происшествия и ничего дурного, что разговор был самый невинный и «что придраться к нему могут лишь те, которые всюду, где бы они ни находились, любят устраивать Тайную канцелярию», – формулировка достаточно резкая и очень точная. Но даже такой влиятельный вельможа, брат могущественного фаворита, не посмел ссориться с этой статс-дамой, а предпочел, чтобы задобрить ее, идти играть с ней в карты.
Екатерина и в самом деле была чем-то вроде политзаключенной, с которой запрещено было даже разговаривать.
Роман «Болотные огни» — первое произведение Ольги Георгиевны Чайковской — возвращает читателя к началу 20-х годов, к трудному времени становления и укрепления советской власти. Герои романа — работники уголовного розыска в маленьком уездном городке. Посланные в уголовный розыск по партийной мобилизации или явившиеся по зову гражданского долга, они не знают специфики новой работы. Однако трудности не пугают их. Все душевные силы этих людей направлены к одной цели — обнаружить, выловить, обезвредить бесчинствующих бандитов… Пафос романа, его заветная мысль — доверие к человеку.
«Русский Петр I хотел сделать нас немцами, а немка Екатерина II – русскими», – писал известный острослов кн. Вяземский. Да, принцесса из захолустного прусского княжества Софья Августа Фредерика Ангальт-Цербская захватила российский престол незаконно, свергнув собственного мужа. Да, она до конца жизни говорила по-русски с сильным акцентом, а ее «безграмотность» вошла в анекдоты (говорят, Екатерина делала по четыре ошибки в слове из трех букв – вместо «еще» писала «исчо»). Да, «доброе сердце» и «душа республиканки» не помешали императрице беспощадно подавить Пугачевский бунт и превратить крепостных крестьян фактически в рабов.
Ее 34-летнее царствование по праву величают «Золотым веком Российской державы», а ее саму – лучшей из императриц. Победы и свершения Екатерины Великой прославлены в веках, она превратила Россию в самое могущественное государство эпохи – по словам «екатерининских орлов»: «ни одна пушка в Европе без нашего разрешения выстрелить не могла».Но эта книга – не политическая биография гениальной царицы, а история любви несравненной женщины, которая сумела остаться обожаемой и желанной до преклонных лет. Это издание позволит вам заглянуть за парадный фасад дворцов и тронных залов, в личные покои императрицы, чтобы разглядеть под бриллиантовой короной, золотой мантией и царскими регалиями любящую женщину с ее бедами, радостями, роковыми страстями и поисками простого женского счастья…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этой книге речь идет о науке, которой в школе не учат, - науке жизни. Книга ограничена рамками семьи, которые на самом доле безграничны, поскольку к их пределах — и жизнь, и смерть, и бесчисленные оттенки отношений, от ненависти до любви. И радость тут, и печаль, и то счастье (подчас несчастливое), которое дарит совесть…
В декабре 1971 года не стало Александра Трифоновича Твардовского. Вскоре после смерти друга Виктор Платонович Некрасов написал о нем воспоминания.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
К премьере телесериала «София Палеолог» на Российском ТВ.Первый роман об одной из самых удивительных женщин на русском троне, благодаря которой было свергнуто татаро-монгольское Иго, а Москва стала Третьим Римом.1472 год. Юная византийская принцесса София Палеолог едет на Русь, чтобы выйти замуж за первого русского самодержца Ивана III. После европейского бездорожья, грязи и невежества «дикая Московия» поражает царевну великолепными трактами, чистотой улиц и массовой грамотностью населения – даже многие женщины здесь умеют читать! А еще «русские варвары» обожают баню, в отличие от немытой вшивой Европы!В Риме Софию ославили как дурнушку – она не брила лоб и брови, не выщипывала ресницы, не пила уксус, чтобы походить на бледных и рахитичных западных «прелестниц».
К премьере фильма «БОГИ ЕГИПТА» — главного голливудского блокбастера этой весны!Бог тьмы Сет идет войной на светлых богов.Грандиозная битва Бессмертных грозит стереть Древний Египет с лица земли.Пересыхает Нил, благодатные земли обращаются в выжженную пустыню, песок заносит храмы, дворцы, города.И человеческая жизнь — лишь пылинка в этой колоссальной буре…Но богам еще придется осознать, что люди никогда не смирятся с участью бессловесных рабов. Что главное поле битвы — не на земле и небесах, а в человеческом сердце.