Екатерина Медичи - [34]

Со дня смерти старшего брата к Генриху перешли все привилегии дофина. Диана теперь считалась его признанной любовницей, вокруг будущего короля начала формироваться партия людей, связывавших с ним свои надежды. В 1538 году дофин получил огромное удовлетворение от того, что его друг Анн де Монморанси занял пост коннетабля Франции. Это был самый высокий пост в военной иерархии страны. Он существовал со времен франкских королей, изначально человек, занимавший его, ведал королевскими конюшнями (слово означает буквально «великий конюший»). В бою коннетабль обладал большими полномочиями, нежели чем даже принц крови и считался главным военным советником короля. Он возглавлял армию в отсутствие короля и получал годовое жалованье в 24 тысячи ливров. Должность давалась пожизненно и оставалась вакантной со времен измены последнего коннетабля, Бурбона. Слуга и патриот французской короны, Монморанси всегда оставался преданным юному дофину. Генрих, в свою очередь, сам надеялся приобрести больший вес, благодаря назначению своего друга на столь на важный пост. Екатерина не любила Монморанси за пособничество Диане и Генриху в сердечных делах, но проглотила обиду, оставаясь, как всегда, любезной и приветливой с новоиспеченным коннетаблем. Она хорошо понимала, что этот человек, в отличие от многих придворных, которые руководствовались только личными амбициями и алчностью, будет всегда преданным помощником Генриха и настоящим патриотом. Настанет время, и сама она обратится к нему за советом.

Екатерине теперь постоянно приходилось лавировать между двумя фаворитками, Дианой и мадам д'Этамп, неприязнь которых друг к другу переросла в открытую вражду. Вначале их антипатия проявлялась в мелких размолвках, но теперь их амбиции все яростнее схлестывались на каждом шагу. Между Дианой и госпожой д'Этамп, чью жадность и влияние на Франциска можно назвать феноменальными; началась настоящая война. Франциск ни в чем не мог отказывать любовнице, а она без устали требовала благодеяний для своей громадной семьи, и король безропотно подчинялся.

Несмотря на это, Д'Этамп не на шутку побаивалась, что в один прекрасный день Диана ее «подсидит». К 1540 году, когда Франциск начал слабеть от болезней, заработанных еще в юности, замечания и насмешки д'Этамп над «старухой», как она величала любовницу Генриха, стали еще злее и ядовитее. Она утверждала, что родилась в день свадьбы своей врагини, хотя была всего девятью годами моложе Дианы. Конечно, эти слова дошли до ушей любовницы Генриха, и пропасть между влиятельными фаворитками стала расти еще стремительней. Герцогиня д'Этамп активно интересовалась новой религией — протестантизмом, в то время как Диана презирала реформаторское движение.

Диана хранила верность Генриху или, по крайней мере, искусно создавала такую видимость. Легкомысленная д'Этамп охотно принимала у себя молодых любовников, не заботясь особо о своей репутации. Однажды Франциск, рано вернувшись с охоты, обнаружил, как утверждают, свою любовницу в постели с юным вельможей. Король, рыцарственный как всегда, сделал вид, будто спутал госпожу с ее служанкой, а кавалера арестовал за совращение прислуги. Этот инцидент никак не отразился на отношениях любовников, и король оставался преданным герцогине, как и прежде. Такое поведение было несносно для Дианы: ведь она оставалась верна мужу, пока тот был жив, а став любовницей Генриха, старалась окутать их отношения аурой небесной чистоты, достойной девственной богини-охотницы, чье имя она носила. Д'Этамп, младшая из соперниц, отличалась страстностью, вспыльчивостью, жадностью и чувственностью, в то время как Диана оставалась холодной, расчетливой и чрезвычайно осторожной. Обе фаворитки ненавидели друг друга и злословили. Екатерина же лавировала между ними, не становясь сердечной подругой ни одной из них и сохраняя вежливый тон с обеими.

Отношения между двумя партиями при дворе становились все более натянутыми. Мадам д'Этамп покровительствовала Карлу, любимому сыну короля. Она планировала укрепить его позиции настолько, чтобы он мог защитить ее, когда король умрет. После встречи Франциска и Карла в Ницце в 1538 году и подписания десятилетнего перемирия король, подстрекаемый фавориткой, вступил в переговоры о браке между Карлом и дочерью императора Марией. Франциска заставили поверить, что ее приданым будет Милан, а это привело в ярость Генриха, полагавшего герцогство своим по праву. Монморанси, устроивший мир между двумя державами, впал в немилость и был отлучен от двора, когда император взял свои обещания обратно и назначил своего сына, позднее Филиппа II Испанского, герцогом Миланским. Это произошло в 1540 году. Отношения между братьями-принцами, никогда не бывшие теплыми, теперь опасно накалились. Каждая партия, ведомая одной из соперниц, наслаждалась, видя, как рушатся перспективы, ранее открывавшиеся перед принцами. Генрих ревновал отца, который открыто предпочитал младшего сына, а ведь тому не довелось изведать тяжести заключения в испанской крепости! И теперь дофин наблюдал попытки Карла создать для себя такую опору, которая позволила бы ему серьезно поколебать надежды Генриха на королевскую власть