Екатерина II: алмазная Золушка - [75]
Что тут поделаешь? Пришлось взять. Воспрянувший мастер выполнил работу в сжатые сроки, клише получилось – загляденье! Приехавший в Голландию Сергей Пушкин работу тоже одобрил, забрал штемпеля и поехал в Россию…
Он и представления не имел, что на границе его уже ждали, и ориентировку, говоря современным языком, на него дал сам генерал-губернатор пограничных губерний Браун…
Никто из подельников не подозревал, что чиновника Сукина давным-давно уже мучили жуткие страхи. И разбогатеть на халяву хотелось, и страшно боялся тех кар, которые их всех ожидали в случае провала. Сукин долго терзался, терзался… а потом отправился куда следует и с честными глазами заявил, что желает исполнить свой гражданский долг: ему, мол, совершенно случайным образом стало известно, что брательники Пушкины, негодяи этакие, намереваются конкурировать с государственным банком в выпуске денег, для чего предприняли то-то и то-то, отправились туда-то… О своей роли в этом предприятии Сукин скромненько умолчал.
Поскольку ничего подобного в России прежде не случалось, о новой уголовной напасти моментально донесли императрице, и та взялась лично руководить операцией.
Сергея Пушкина аккуратненько тормознули на границе и, уверяя, будто лично против него ничего не имеют, а выполняют указание начальства о поголовном обыске приезжающих в целях борьбы с контрабандой, разобрали его экипаж на мелкие винтики – что один человек сделал, другой всегда разломать сможет… Быстренько нашли тайник, а в тайнике – клише и типографский шрифт. Пушкин наверняка кричал, что знать ничего не знает, что бричку в таком виде и купил – но его, не вступая в дискуссии, отвезли в Петропавловскую крепость, а чуть позже присовокупили к нему и Михайла.
На первых же допросах брательники, узнав, по чьей милости оказались на нарах, заложили и вице-президента Мануфактур-коллегии. Повязали и Сукина…
Всех троих приговорили к смертной казни – но, учитывая указы Елизаветы и Екатерины об отмене таковой, жизнь фальшивомонетчикам сохранили. Сергея Пушкина, самого деятельного члена «международного преступного сообщества», лишили всех чинов и дворянства, влепили на лоб клеймо «В» («вор») и отправили на вечное заключение в Пустозерский острог Астраханской губернии. Михайла лишили чинов и дворянства, но, учитывая его второстепенную роль во всем этом деле, отправили всего лишь в ссылку, в Енисейск. Все их имения передали ближайшим законным наследникам, а братьев было велено впредь именовать исключительно «бывшими Пушкиными». Господина Сукина дворянства не лишили ввиду отсутствия такового – но все чины с него сняли и законопатили на вечное поселение в Оренбургскую губернию. И напоследок взялись за последнего оставшегося на свободе члена шайки – прыткого француза Бротаря. Вычислив его в Голландии, русские разведчики-дипломаты его прямо там же повязали и доставили в Россию. Отодрали на совесть кнутом, вырезали ноздри, заклеймили и сослали в вечную работу на Нер-чинские заводы. Вообще-то это было явное нарушение международного права – Бротарь был иностранным подданным – но французы никаких протестов не вносили. У них и самих таких штукарей хватало по всем тюрьмам, и поднимать шум из-за явного уголовника показалось неуместным… Вот так бесславно закончилась первая попытка подделывать в России бумажные деньги – как легко догадаться, зная человеческую природу и историю предмета, оказавшаяся лишь первой ласточкой…
Пожалуй, к чисто экономическим мероприятиям Екатерины примыкает и секуляризация – то есть полная конфискация у церкви всех ее земельных владений вместе с крепостными, коих, как я мельком упоминал, насчитывалось более девятисот тысяч.
Крестьяне встретили это известие с искренним восторгом. Поскольку были переведены в разряд государственных и вместо тяжелой барщины теперь должны были платить лишь денежный оброк – а это давало больше самостоятельности и позволяло жить зажиточнее.
Точных документальных данных не осталось, но современники упрямо приписывали Екатерине речь, произнесенную по этому поводу перед членами Синода: «Существенная ваша обязанность состоит в управлении церквами, в совершении св. таинств, в проповедовании слова Божия, в защищении веры, в молитвах и воздержании. Но отчего происходит, что вы равнодушно смотрите на бесчисленные богатства, которыми обладаете и которые дают вам способ жить в преизбыточестве благ земных, что совершенно противно вашему званию? Как можете вы, как дерзаете, не нарушая должности звания своего и не терзаясь в совести, обладать бесчисленными богатствами, иметь беспредельные владения, которые делают вас в могуществе равными царям?»
Самое пикантное, пожалуй, в том, что Екатерина не сама это «раскулачивание» придумала… а всего-навсего выполняла проработанный во всех деталях план, составленный по приказу ее покойного супруга Петра III.
А впрочем, и Петр в данном вопросе лишь пытался совершить то, что задумывали его далекие предшественники…
Обладавшие особым статусом земельные владения церкви попросту мешали нормальному развитию экономики, что еще за сотни лет до Петра III понимали русские правители. Еще Иван III (однажды преспокойно приказавший высечь на людях архимандрита Чудова монастыря) всерьез подумывал отобрать у церквей и монастырей их обширные владения. На Стоглавом соборе, о котором я уже говорил, ту же идею пытался провести Иван Грозный – но церковь в те времена являла собой силу, перед которой спасовал и Грозный. Он лишь добился, чтобы церковь не могла себе прикупить земель «без доклада царю». И Михаил Романов, и Алексей Михайлович пытались всячески ограничить возможности церкви в приобретении новых владений, прямо запрещая порой подданным жертвовать монастырям земли и крестьян. Пытался «отписать на государство» церковные владения и Петр I – но не успел. Даже набожная Елизавета разрабатывала схожий проект – но попросту не решилась претворить его в жизнь.
Весной 1945 года, когда до Берлина оставалось уже не так далеко, майор Федор Седых привез в расположение своего батальона девятнадцатилетнюю немку-беженку Линду, поселил ее рядом со своей комнатой и назначил ее своей помощницей. Вопиющий по своей дерзости поступок не остался незамеченным для офицеров СМЕРШа. Однако майор не обращал внимания ни на косые взгляды солдат, ни на строгий приказ Главнокомандующего. Потому что Линда обладала совершенно фантастическими способностями: глядя на человека, она могла точно сказать: будет он жить в ближайшее время или погибнет…
Каких только пасьянсов не раскладывала жизнь перед адмиралом Мазуром. И не последний ли набор карт тасует судьба где-то в Южной Америке? Не на флоте уже, а в ЧВК. Но снова не храбрым - победа, не мудрым - хлеб, не разумным - богатство… Любовь - да, но кому-то еще и девять граммов в придачу.
В бестселлере А. Бушкова «Охота на Пиранью» (более 2 млн читателей) действия разворачиваются в дебрях глухой тайги, где кончаются законы человеческой морали и начинаются экзотические забавы воспаленного воображения некого нового русского, устраивающего для иностранцев тотальную охоту на людей. Однако события складываются так, что в эту паутину попадает не просто случайный турист, а проводивший в тех местах семейный отпуск капитан первого ранга из военно-морского спецназа Кирилл Мазур.
В пышных церемониальных встречах идет парадная жизнь Сварога, поочередно выступавшего в роли аж семи королей и одного великого герцога. Венценосные особы безмятежно съезжаются в резиденцию Виглафского Ковенанта — величественный замок, сейчас самое безопасное место на всем Таларе.Все вульгарные пикантности и пороки — измены, ревность, насилие и обман… — скрыты за ставнями королевских покоев. Где-то там зреет заговор, а в ответ ему — праведная месть!Пусть легкий ветерок лениво колышет многочисленные флаги, гордо реющие над королевскими резиденциями.
Под рокот надвигающегося Шторма, предшествовавшего уходу ларов в небеса и упадку на земле, Сварогу предстоит решить участь коварных веральфов. На волоске от гибели он ищет следы вероломной Дали Шалуатской. Но почему на это раз все кажется настолько простым, будто кто-то забавляется с королем королей детской игрой в догонялки?.. А теперь этот кто-то предлагает бросить кости - и... Выпадает пустышка: многогранный кубик поворачивается к Сварогу идеально чистой, как вечные льды Снежного острова, гранью.
Пока молодая правительница Империи Четырех Миров Яна-Алентевита готовится пойти под венец, лорд Сварог граф Гэйр продолжает биться над загадкой Токеранга и Горрота. Как сорвать «шапку-невидимку» с Горрота и проникнуть в логово токеретов?..Воскресшие покойники, токереты во плоти, секретные истории, извлеченные из тайных архивов, разгадка силы апейрона, обретение наследника. Вся эта повседневная королевская жизнь в светском бризе любви, который стремительно набирает силу и поднимает, поднимает Сварога… над Таларом.
На рубеже 1962/1963 гг. СССР на неопределенный срок отложил проекты заключения германского мирного договора и превращения Западного Берлина в «вольный город». Летом 1964 г. советская дипломатия окончательно перешла от идеи «вольного города» к концепции «самостоятельной политической единицы» Западный Берлин. Теперь острие советской политики было направлено не против позиций США, Англии и Франции в Западном Берлине, а против федерального присутствия в этом городе. После прихода к власти в СССР руководства Л. И. Брежнева советская политика в вопросе о Западном Берлине некоторое время оставалась такой же, как и во время «позднего Хрущева».
О существовании предхристианства – многовекового периода «оглашения» Руси – свидетельствуют яркие и самобытные черты русского православия: неведомая Византии огненная символика храмов и священных орнаментов, особенности иконографии и церковных обрядов, скрытые солнечные вехи народно-церковного календаря. В религиозных преданиях, народных поверьях, сказках, былинах запечатлелась удивительно поэтичная древнерусская картина мира. Это уникальное исследование охватывает области языкознания, филологии, археологии, этнографии, палеоастрономии, истории религии и художественной культуры; не являясь полемическим, оно противостоит современным «неоязыческим мифам» и застарелой недооценке древнерусской дохристианской культуры. Книга совмещает достоинства кропотливого научного труда и художественной эссеистики, хорошо иллюстрирована и предназначена для широких кругов читателей: филологов, историков, искусствоведов, священнослужителей, преподавателей, студентов – всех, кто стремится глубже узнать духовные истоки русской цивилизации.
На протяжении полутора столетий вандалы, имя которых стало, вследствие злонамеренной пропаганды, символом бессмысленного разрушения, играли решающую роль в мировой истории. Они пришли из Скандинавии, жили в Силезии, Южной Германии, Бургундии, Испании, Африке. Они потрясли античный мир, захватили Карфаген и поставили на грань уничтожения Римскую империю, но сами были ею уничтожены. Истории беспримерного взлета и падения оклеветанного народа посвящена новая книга Вольфганга Акунова.
Книга является переизданием двухтомной монографии (т. I вышел в 1947 г., т. II — в 1961 г.), которая до сих остается единственным исследованием, охватывающим всю сложность исторической проблематики эпохи Возрождения в целом. Монография — классическое произведение не только советской, но и мировой марксистской историографии. Книга рассчитана на историков, филологов, искусствоведов, широкий круг читателей, интересующихся проблемами всеобщей истории.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Тевтонский орден, один из трех крупных духовно-рыцарских орденов (наряду с орденами госпитальеров и тамплиеров, во многом послужившими для него образцами), возник в Святой Земле во время 3-го крестового похода (конец ХII века). С тех пор минуло более 800 лет, а орден существует и в наше время. Орден-долгожитель, он несет в себе дыхание далекого прошлого, заставляя наших современников взирать на него с любопытством и восхищением. История Тевтонского ордена представляет собой масштабное полотно, на котором запечатлены значимые события и личности; она естественно вписывается в историю стран Европы.