Екатерина II: алмазная Золушка - [139]

Такое было расположеніе нравовъ при концђ сея Императрицы, и она, скончавшись, оставила престолъ свой племяннику своему, сыну старшей своей сестры Анны Петровны, бывшей за Герцогомъ Голштинскимъ, Петру Федоровичу, государю, одаренному добрымъ сердцемъ, естли можетъ оно быть въ человђкђ, неимђющемъ ни разума, ни нравовъ; ибо впрочемъ онъ не токмо имђлъ разумъ весьма слабый, но яко и помђшанный, погруженный во все пороки, въ сластолюбие, роскошъ, пьянство и любострастіе. Сей взошедшій на всероссійскій престолъ, къ поврежденнымъ нравамъ бывъ самъ съ излихвой поврежденъ, равно по природному своему расположенію, такъ что и во все время царствованія Императрицы Елисаветы, старались наиболђе его нравы испортить, не могъ исправленія имъ сдђлать.

Сей Государь имђлъ при себђ главнаго своего любимца – Льва Александ. Нарышкина, человђка довольно умнаго, но такова ума, который ни къ какому дђлу стремленія неимђетъ, трусливъ, жаденъ къ честямъ и корысти, удобенъ ко всякому роскошу, шутливъ, и словомъ по обращеніямъ своимъ и но охотђ шутить болђе удобенъ быть придворнымъ шутомъ нежели вельможею. Сей былъ помощникъ всђхъ его страстей.

Взошедши сей Государь на всероссійскій престолъ, безъ основательнаго разума и безъ знанія во всякихъ дђлахъ восхотђлъ поднять вольнымъ обхожденіемъ воинскій чинъ. Всђ офицеры его Галстинскіе, которыхъ онъ малый корпусъ имђлъ и Офицеры гвардіи часто имђли честь быть при его столђ, куда всегда я дамы приглашались. Какіе сіи были столы?

Тутъ вздорные разговоры съ неумђреннымъ питьемъ были смђшаны; тутъ послђ стола поставленный пуншъ и положенный трубки, продолженія пьянства и дымъ отъ куренія табаку представляли болђе какой то трактиръ, нежели домъ Государской; коротко одђтый и громко кричащій оФицеръ выигрывалъ надъ прямо знающимъ свою должность. Похвала Прусскому Королю, тогда токмо преставшему быть нашимъ непріятелемъ, и униженіе храбрости россійскихъ войскъ, состовляли достоинство пріобрести любленіе Государево; и Графъ Захаръ Григорьевачъ Чернышевъ, при бывшей пробђ Российской и Прусской, взятой въ плђнъ артилеріи за то что старался доказать и доказалъ, что Россійская артилерія лучше услужена, не получилъ за сіе Андреевской ленты, которыя тогда щедро были раздаваемы.

Имђлъ Государь любовницу, дурную и глупую Графиню Елисавету Романовну Воронцову; но ею, взошедъ на престолъ, онъ доволенъ не былъ; а вскорђ всђ хорошія женщины подъ вожделеніе его были подвергнуты; увђряютъ, что Александръ Ивановичь Глђбовъ, тогда бывшій Генералъ – Прокуроръ и имъ пожалованный купно и въ Генералъ-Кригсъ-Комисары, подвелъ падчерицу свою Чеглокову, бывшую послђ въ супружествђ за Александромъ Ник. Загряскимъ, и уже помянутая мною выше Княгиня Елена Степановна Куракина была привожёна къ нему на ночь Львомъ Александ. Нарышкинымъ, и я самъ отъ нет го слышалъ, что безстыдство ея было таково, что когда по ночеваніи ночи, онъ ее отвозилъ домой по утру рано; и хотђлъ для сохраненія чести ея, а болђе, чтобы неучинилось известно сіе Граф. Елисаветђ Романовнђ, закрывши гардины ђхать, она напротивъ того, открывая гардины, хотђла всђмъ показать, что она съ, Госуда-ремъ ночь переспала.

Примђчательна для Россіи сія ночь, какъ разсказывалъ мнђ Дмитрій Васильевичь Волковъ, тогда бывшій его секретаремъ. Петръ Третій, дабы сокрыть отъ Граф. Елис, Романовны, что онъ въ сію ночь будетъ веселиться съ новопривозною, сказалъ при ней Волкову, что онъ имђетъ съ нимъ сіе ночь препроводить въ исполненіи извђстнаго имъ важнаго дђла въ разсужденіи благоустройства Государства. Ночь пришла, Государь пошелъ веселиться съ Княгинею Куракиною), сказавъ Волкову, чтобы онъ къ завтрему какое знатное узаконеніе написалъ, и былъ запертъ въ пустую комнату съ датскою собакою. Волковъ; не зная ни причины, ни намђренія Государскаго, незналъ о чемъ начать писать, а писать надобно. Но какъ онъ былъ человђкъ, догадливый, то вспомнилъ нерђдкія вытверженія Государю, отъ Графа Романа Ларіоновича Воронцова о вольности дворянства; сђдши написалъ маниФестъ о семъ. – По утру его изъ заключенія выпустили, и манифестъ былъ Государемъ апробованъ и обнародованъ.

Нетокмо ГосуДарь угождая своему любострастію, тако благородныхъ женщинъ употреблялъ, но и весь дворъ въ такое пришелъ состояніе, что каждый почти имђлъ незакрытую свою любовницу; а жены не скрываясь ни отъ мужа, ни родственниковъ, любовниковъ себђ искали. Исчислю-ли я къ стыду тђхъ женъ, которыя не стыдились впадать въ такія любострастія? Съ презрђніемъ стыда и благопристойности, иже сочиняетъ единую изъ главнђйшихъ добродђтелей женъ. Нђтъ да сокроются отъ потомства имена ихъ а роды ихъ, да не обезчещутся напамятованіемъ преступленія ихъ матерей и бабокъ; и тако довольствуясь описать какой былъ развратъ, подробно о любострастіяхъ ихъ, ни о именахъ ихъ не помяну; ибо въ самомъ дђлђ съ угрызеніемъ сердца моего принуждаю себя и тутъ гдђ необходимо должно поминать, именуя таковыхъ по причинђ сочиненія сего, опредђленнаго сокрыться въ моей Фамиліи.

И тако развратъ въ женскихъ нравахъ, угожденіе государю, всякаго роду роскошь, и пьянство составляло отличительныя и умоначертанія двора, а оттуда они уже нђкоторые разлилися и на другія состоянія людей, въ царствованіе Императрицы Елисаветы Петровны, а другія разливаться начали, когда супруга сего Петра Третьяго, рожденная Принцесса Ангальтъ – Цербская Екатерина Алексђевна, взошла съ низверженіемъ его, на россійский престолъ. Не рожденная отъ крови нашихъ государей, жена свергнувшая своего мужа возмущеніемъ и вооруженною рукою, въ награду за столь добродђтельное дђло корону и скиптръ россійской получила, купно и съ именованіемъ благочестивыя государыни, яко въ церквахъ о нашихъ государяхъ моленіе производится.