Эхо - [124]

— Но этого не произошло? — поинтересовался Дикон, как только сержант замолчал.

Харрисон пожал плечами:

— Так как он не всплыл, Аманда полагает, что он застрял в опорах, а затем был погребен в бетоне, которым строители заполняли пустоты под дощатым настилом.

— Неужели никто из них не заметил тела?

— Она говорит, что вернулась сюда в понедельник утром, но трупа не увидела. Потом она посчитала, что к ней обязательно должны были постучаться и сообщить, что Джеймс на самом деле никуда не пропадал, а мертв вот уже несколько недель. Это, по ее мнению, было только делом времени.

— Но и этого не произошло.

— Нет.

— Если тело находится под многотонным слоем бетона, то что там надеются обнаружить водолазы?

— Все, что угодно, подтверждающее ее заявление. Сейчас они там ищут какие-нибудь металлические предметы: его часы «ролекс», пряжку от ремня, заклепки от ботинок, пуговицы, даже молнию из ширинки. Если хоть что-то отыщется, тогда будем организовывать работы дальше и вскрывать бетонный пласт, чтобы отыскать скелет.

Дикон снова взглянул в сторону Аманды:

— Ну, а с какой стати она бы стала говорить неправду?

— Никто не может понять, почему вдруг она решила признаться. Ведь она могла запросто выкрутиться и с убийством де Врие. Показания Барри об изнасиловании дают ей право утверждать, что она только защищалась. Мы все еще пытаемся найти улики, чтобы доказать, что убийство было тщательно продумано, но удача нам пока не улыбнулась. Нет никаких записей телефонных разговоров, никто не видел ее машину в Дувре, а если Найджел когда-нибудь и посещал коттедж в Суэйе, никто его там не помнит. — Он мотнул головой в сторону реки. — Поэтому, зачем ей надо было рассказывать про все это? Чего она хочет добиться?

— Может быть, очистить свою совесть? — предположил Дикон.

Харрисон бросил окурок на землю и наступил на него носком ботинка:

— Вы романтик, Майкл. На дворе конец двадцатого столетия, и такое слово, как «совесть», давно забыто. Вместо этого люди обзавелись умными адвокатами. Неужели вы думаете, что Аманда стала бы рассказывать о Джеймсе, если бы ее не арестовали в связи с убийством де Врие? — Он с сомнением покачал головой. — Ее напряжение накапливалось в течение многих лет, и теперь она бы не вынесла два отдельных судебных слушания по двум различным убийствам. Один раз ее могут признать невиновной, но не дважды. Меньше всего ей хотелось бы, чтобы мы начали выкапывать Джеймса после того, как ее оправдают по делу Найджела. Правда, там от него немного осталось, чтобы можно было разобраться, отчего он все-таки умер. Однако Аманда теперь хочет быть уверенной в том, что больше против нее не будет выдвинуто никаких обвинений. И это совесть, да?

Дикон ответил не сразу, и некоторое время они молчали, наблюдая за группой полицейских на берегу:

— А как она выяснила, что это Найджел переслал ей тогда сообщение о виновности Джеймса? — наконец, спросил Дикон.

— После того как Стритер исчез, де Врие позвонил ей, чтобы выразить свое сочувствие, и все рассказал сам. Он объяснил это тем, что якобы хотел заранее предупредить ее о том, что Джеймса могут арестовать в любую минуту. Но он не мог официально рассказать ей об этом из-за положения, которое занимал тогда в банке. Однако Аманда отрицает вашу версию о том, что де Врие пользовался ею, как хотел. Она утверждает, что Найджел ничего не знал о смерти Джеймса, и их отношения всегда были дружескими вплоть до того вечера, когда он проник в ее дом и изнасиловал.

Дикон рассмеялся, но ветер тут же унес его смех куда-то вдаль:

— Она и не может сказать ничего другого, если на суде собирается делать упор на самооборону.

Харрисон с интересом посмотрел на журналиста:

— А почему вы так упорно настаиваете на том, что все было по-другому?

— Больше я уже ни на чем не настаиваю.

— Не понимаю.

Дикон вдавил свой окурок в землю:

— Теперь меня волнует только ее признание в том, что она убила Джеймса. Что же касается Найджела, я считаю, что он получил по заслугам, и неважно, один раз он ее изнасиловал, или сотню.

— Но вы же прекрасно понимаете, что это было не один раз.

— Конечно. — Он сунул замерзшие руки в карманы.

— Я считаю, что он полностью владел и ее телом, и душой лишь потому, что знал об убийстве. Я разговаривал с коллегой Лоренса, и он описывает Найджела как грубое и жестокое животное. Он говорил, что де Врие ничего не стоит оскорбить и унизить женщину, особенно, если она каким-то образом зависит от него. — Он приподнял одну бровь. — Послушайте, но ведь должна же существовать какая-то причина, по которой ей понадобилось убивать этого мерзавца. Вы, конечно, можете считать, что оба раза она убила случайно, обороняясь. Только я думаю иначе. Мне кажется, что она планировала это преступление все долгие годы после смерти Джеймса. И звонок Стритера с предложением о перемирии послужил как бы толчком к действию. Одно дело — быть объектом нападок в клеветнических листовках, которые ни один уважающий себя редактор даже читать не станет, и совсем другое, когда люди, которых следует остерегаться, предлагают сотрудничество по совету журналиста.

Харрисон поморщился: