Эхо - [16]
— Что? — Фридрих не верил своим ушам. — Ты донесешь на родного отца?
Элизабет вздернула подбородок:
— Партия вознаграждает за стойкость и честность. Если бы в моей семье были несогласные и я о них умолчала в ответ на прямой вопрос, это сильно повлияло бы на мое положение в Союзе, а как следствие и на мою работу в больнице. Я лишилась бы возможности работать по профессии. Для меня это был бы конец.
— Для тебя? — повторил Фридрих. — А отец как же? Противников Гитлера сажают в тюрьму, и они там умирают от непосильной работы. А я? Меня могут убить на операционном столе за то, что у меня есть изъян.
В горле у него стояла горечь.
— Фридрих, молчи! — строго сказал отец.
Что такое? Отец сошел с ума?
Отец вцепился обеими руками себе в волосы. Потом выпрямился, расправил плечи, пристально посмотрел на Элизабет, а вслед за тем — в глаза Фридриху:
— Фридрих, слушай меня внимательно. Элизабет права. Мы — законопослушные немцы.
— Но…
— Ни слова не желаю слышать в этом доме против Гитлера и нацистов, — твердо сказал отец.
Фридрих так и ахнул:
— Отец, ты же не можешь с ними соглашаться…
Голос отца задрожал от гнева:
— Ни! Слова! Больше! Понятно?
Никогда в жизни отец так не кричал на Фридриха.
Он ответил шепотом:
— Да.
Отец взял со стола пачку бумаг и снова шлепнул их на стол перед Элизабет.
— Здесь все, что тебе нужно: твое свидетельство о крещении, наши с мамой брачные свидетельства, свидетельства бабушек и дедушек. Можешь быть спокойна, ты стопроцентная немка. А сейчас мне надо готовиться к уроку, скоро придет ученик.
Отец быстрыми шагами вышел из кухни.
Элизабет собрала документы и тоже ушла, напевая себе под нос.
Фридрих еще долго смотрел ей вслед.
Пронзительно взвизгнул закипающий чайник.
10
Фридрих поднялся к себе в комнату, не представляя, как справиться с тем, что сейчас произошло.
Нужно было успокоиться и привести мысли в порядок. Фридрих расстелил на письменном столе посудное полотенце и разложил на нем инструменты, чтобы почистить губную гармонику. Крошечной отверткой он отвинтил винты, которыми крепились верхняя и нижняя крышки.
Снизу доносились привычные звуки виолончели: отец начал урок. Вскоре зазвучала прелюдия из Сюиты для виолончели № 1 Баха. Фридрих поднял голову, прислушиваясь к арпеджио.
В рваных аккордах ему чудились отголоски спора между отцом и Элизабет. В чередовании нот — то вниз, то вверх — они словно вновь перекидывались репликами. Постепенно напряжение в музыке росло, будто не высказанная словами тревога. Последняя печальная нота повисла в воздухе, так и не найдя разрешения.
Фридрих склонился над гармоникой. Осмотрел корпус из грушевого дерева и платы с язычками. Обмакнул тряпочку в спирт и протер все детали гармоники. Мягкой кисточкой прочистил гребенку. Подождал, пока платы просохнут, и снова привинтил их к корпусу. Подул в отверстия, пройдясь по всей гамме.
Повторил гамму еще раз, отнял гармонику от губ и уставился на нее.
— Третья и восьмая ноты, — сказала Элизабет, остановившись на пороге.
— Точно, — согласился Фридрих. — Звучат на полтона ниже. А у тебя, как раньше, хороший слух.
— Не зря отец годами заставлял меня упражняться на пианино. Можно войти?
Фридрих пожал плечами.
Сестра присела на его кровать и окинула взглядом комнату:
— Ничего не изменилось.
Фридрих тоже осмотрелся. Элизабет права. На постели — то же лоскутное одеяло, что было у него в детстве. На комоде — стопки нот. На письменном столе — папина с мамой свадебная фотография в рамке.
— Мне нравится.
— Ну еще бы. Ты никогда не любил перемен, — сказала она ласково.
Неужели надеется сделать вид, будто ничего не случилось?
Снизу доносился голос отца, что-то объясняющего ученику. Потом снова послышалась прелюдия. Фридрих взял крохотный инструмент с острым лезвием и чуть-чуть поскреб медные язычки. Подул, поскреб еще немного. Убедившись, что гармоника настроена верно, Фридрих привинтил крышки и еще раз пробежался по октаве.
Элизабет наклонила голову к плечу:
— Звучит как-то по-другому, не как другие губные гармошки.
Фридрих был с ней согласен. У гармоники был теплый, нежный звук.
— Жаль, она неприемлема. Совсем как я.
Элизабет мигом посуровела:
— Почему ты не хочешь понять? Я верю в Гитлера и в его идеи! Он — наш добрый отец, он хочет вывести страну из мрака нищеты и размытых национальных ценностей к величию и благосостоянию.
Она вновь как будто читала вслух по тому же сценарию, что и Ансельм.
— Я хочу все свои силы и старания посвятить Союзу немецких девушек! Они меня ценят. За навыки медсестры, за моральный облик и примерное поведение. Для них… Для них я что-то значу!
— Ты и для нас очень много значишь. И ты не обязана все повторять за ними. Раньше у тебя обо всем было собственное мнение.
— А теперь у меня такое мнение! Вдобавок девушки из Союза мне как сестры. У меня никогда не было сестер. Мы — одна семья.
— У тебя уже есть семья!
— Там другое. Масштабнее. Мне нравится быть частью большого сообщества. — Элизабет рассматривала лоскутное одеяло на кровати, словно ничего интереснее в жизни не видела. — Фридрих, ты не задумывался о том, каким было мое детство?
— Таким же, как у меня, — ответил Фридрих.
Эсперанса думала, что всегда будет жить с любимыми родителями в богатом доме, полном слуг, носить нарядные платья и получать дорогие подарки к праздникам. Но внезапное несчастье перевернуло ее мир: бандиты убили ее отца, зажиточного мексиканского землевладельца, и Эсперансе с матерью пришлось бежать из родной страны в США. Изнеженная девочка оказалась в лагере сельскохозяйственных рабочих с больной матерью. Она проявляет незаурядное мужество, упорно трудится, преодолевая усталость и нужду, и, наконец, словно птица феникс, возрождается к новой жизни.
…Я не помню, что там были за хорошие новости. А вот плохие оказались действительно плохими. Я умирал от чего-то — от этого еще никто и никогда не умирал. Я умирал от чего-то абсолютно, фантастически нового…Совершенно обычный постмодернистский гражданин Стив (имя вымышленное) — бывший муж, несостоятельный отец и автор бессмертного лозунга «Как тебе понравилось завтра?» — может умирать от скуки. Такова реакция на информационный век. Гуру-садист Центра Внеконфессионального Восстановления и Искупления считает иначе.
Сана Валиулина родилась в Таллинне (1964), закончила МГУ, с 1989 года живет в Амстердаме. Автор книг на голландском – автобиографического романа «Крест» (2000), сборника повестей «Ниоткуда с любовью», романа «Дидар и Фарук» (2006), номинированного на литературную премию «Libris» и переведенного на немецкий, и романа «Сто лет уюта» (2009). Новый роман «Не боюсь Синей Бороды» (2015) был написан одновременно по-голландски и по-русски. Вышедший в 2016-м сборник эссе «Зимние ливни» был удостоен престижной литературной премии «Jan Hanlo Essayprijs». Роман «Не боюсь Синей Бороды» – о поколении «детей Брежнева», чье детство и взросление пришлось на эпоху застоя, – сшит из четырех пространств, четырех времен.
Hе зовут? — сказал Пан, далеко выплюнув полупрожеванный фильтр от «Лаки Страйк». — И не позовут. Сергей пригладил волосы. Этот жест ему очень не шел — он только подчеркивал глубокие залысины и начинающую уже проявляться плешь. — А и пес с ними. Масляные плошки на столе чадили, потрескивая; они с трудом разгоняли полумрак в большой зале, хотя стол был длинный, и плошек было много. Много было и прочего — еды на глянцевых кривобоких блюдах и тарелках, странных людей, громко чавкающих, давящихся, кромсающих огромными ножами цельные зажаренные туши… Их тут было не меньше полусотни — этих странных, мелкопоместных, через одного даже безземельных; и каждый мнил себя меломаном и тонким ценителем поэзии, хотя редко кто мог связно сказать два слова между стаканами.
Пути девятнадцатилетних студентов Джима и Евы впервые пересекаются в 1958 году. Он идет на занятия, она едет мимо на велосипеде. Если бы не гвоздь, случайно оказавшийся на дороге и проколовший ей колесо… Лора Барнетт предлагает читателю три версии того, что может произойти с Евой и Джимом. Вместе с героями мы совершим три разных путешествия длиной в жизнь, перенесемся из Кембриджа пятидесятых в современный Лондон, побываем в Нью-Йорке и Корнуолле, поживем в Париже, Риме и Лос-Анджелесе. На наших глазах Ева и Джим будут взрослеть, сражаться с кризисом среднего возраста, женить и выдавать замуж детей, стареть, радоваться успехам и горевать о неудачах.
«Сука» в названии означает в первую очередь самку собаки – существо, которое выросло в будке и отлично умеет хранить верность и рвать врага зубами. Но сука – и девушка Дана, солдат армии Страны, которая участвует в отвратительной гражданской войне, и сама эта война, и эта страна… Книга Марии Лабыч – не только о ненависти, но и о том, как важно оставаться человеком. Содержит нецензурную брань!
«Суд закончился. Место под солнцем ожидаемо сдвинулось к периферии, и, шагнув из здания суда в майский вечер, Киш не мог не отметить, как выросла его тень — метра на полтора. …Они расстались год назад и с тех пор не виделись; вещи тогда же были мирно подарены друг другу, и вот внезапно его настиг этот иск — о разделе общих воспоминаний. Такого от Варвары он не ожидал…».
Эта книга – гимн любви, над которой не властна ни война, ни время – две самые сокрушительные силы на земле. Две истории любви, рассказанные самой Афродитой, перенесут вас во времена Первой мировой войны. Война стала причиной, по которой они встретились. Она же их и разлучила. Хейзел и Джеймс познакомились на приходских танцах, а затем юношу отправили на Западный фронт. Девушка всегда мечтала поступить в консерваторию и стать профессиональной пианисткой, но бесстрашно последовала за возлюбленным туда, откуда не возвращаются. Родные и близкие Колетт погибли.
Лэйни Тейлор – автор бестселлеров New York Times, призер многочисленных литературных конкурсов, чьи романы переведены на 17 языков. «Мечтатель Стрэндж» – победитель премии Printz Honor Books 2018 и финалист премии National Book 2017. Лазло Стрэндж, юный сирота, вдохновенный библиотекарь, чья одаренность скрыта за грубой наружностью, грезит историями о потерянном городе. Две сотни лет назад безжалостные боги похитили небо и отрезали Невиданный город от остального мира. В битве за свободу он потерял самое драгоценное – имя, остался только Плач. В надежде вернуть утраченные небеса вынужденный лидер Эрил-Фейн собирает ученых со всего света.
Долгожданное продолжение международного бестселлера и бестселлера New York Times «Жестокий принц». Одна из самых ожидаемых книг 2019 года! Неповторимая история о смертной девушке, которая благодаря своему упорству, хитрости и коварству поднялась на трон мира фейри! Джуд связала Кардана обещанием подчиняться ей, обещанием, которое продлится ровно год и один день. Теперь она главная фигура за троном, которая дергает за ниточки и умело манипулирует королем. Но Джуд ввязалась в опасную игру фейри, не имея ни друзей, ни союзников.
Принцесса Лира — сирена, дочь Морской королевы и самая опасная из всех подводных обитателей. С раннего детства Лира ведет охоту на принцев — заманивает песней, топит корабли и вырывает сердца. Сирена бесстрашна и своевольна. Но когда она нарушает запрет, безжалостная мать превращает ее в смертную девушку. Теперь, чтобы вернуться домой, она должна принести сердце знаменитого убийцы сирен — принца Элиана — или навсегда остаться в человеческом теле. Принц Элиан — наследник трона могущественного королевства и капитан прославленной команды охотников на сирен.