Эхо драконьих крыл - [4]
Последующие семнадцать лет я жила в ожидании вновь услышать это звучание и мечтала повстречать истинного дракона из легенд — огромного, дикого и яростного и в то же время обладающего могучей силой речи и разума. Он не предал бы меня смерти за то, что я осмелилась заговорить с ним. Я бы получила от него учтивый ответ, и мы узнали бы друг друга поближе и поведали бы друг другу о своей жизни… Вдвоем с ним мы изменили бы весь Колмар. Люди обрели бы новых собеседников и открыли бы для себя иной путь к познанию жизни и истины, и произошло бы это потому, что я осмелилась на такое, о чем прочие даже не могли помыслить.
И меня будут называть по имени, которое я сама взяла для себя из Древнего Наречия, — будут называть те, кто придет следом и кому будет известно о моих деяниях. Они назовут меня Ланен Кайлар Дальней Странницей, Скиталицей Запределья.
…На этом сладкие мои грезы обрывались, и я засыпала в слезах.
Мир мой изменился на двадцать четвертом году жизни. Хадрон, упокой небо его душу, в конце концов устал разводить лошадей и растить дочь, не видя впереди ничего определенного. В середине лета скончался, и мы с Джеми погребли его на холме, обращенном к северным равнинам. После смерти Хадрона его земли и имущество перешли ко мне, что потрясло меня до глубины души. Я была уверена, что его наследником станет Джеми или Вальфер, но мертвый Хадрон оказался более милостив, чем был при жизни. Обширность его земельных владений, многие из которых я никогда раньше не видела, поразила меня — равно как и нажитое им богатство. Я довольно хорошо представляла себе, как управлять поместьем, ибо долгие годы была для Джеми правой рукой, но истинные размеры владений внезапно меня озадачили. Я все еще считала Джеми своим наставником, а он продолжал меня обучать и первые месяцы помогал мне. К своему огорчению, я обнаружила, что мне случилось обрести еще одного ценного управляющего — в лице моего двоюродного брата Вальфера.
Уже много лет Вальфер жил со мною в мире, хотя я так и не смогла простить ему того, что, пока меня держали здесь взаперти, он все время был на стороне Хадрона. Даже в детстве я считала его скучным и весьма недалеким, и ничто не способно было изменить мое мнение. Его занимало лишь поместье; у него всегда было одно-единственное желание — научиться разводить и обучать лошадей так же умело, как это делал его дядюшка. Он не предполагал, какое место ему предстоит занять после кончины Хадрона; но то, что он работал теперь на меня, его, похоже, нисколько не смущало, поэтому мы никогда с ним об этом не разговаривали.
Смерть настигла Хадрона, когда он взялся было за приготовления к Большой ярмарке, и после его кончины обнаружилось, что дел предстоит сделать много, а рук на все не хватает. На ферме имелось с дюжину взрослых лошадей, выезженных и приготовленных в этом году для продажи. Хадрон с Джеми ежегодно отправлялись в Иллару — и теперь я, как наследница Хадрона, должна была взять на себя все его прежние заботы. Не будь я тогда слишком утомлена, я бы испытала восторг при мысли, что мне наконец предстоит увидеть королевскую вотчину Илсы. Но тяжесть и усталость превозмогали все. Я не пыталась сделать вид, будто горько оплакиваю смерть Хадрона, — но все же я ощущала потерю, и мне было тяжко оттого, что я так мало заботилась о собственном отце. Хотя должна признать: все-таки мне казалось, словно у меня с плеч свалился непосильный груз.
До самой ночи накануне нашего отъезда я не могла больше ни о чем думать, и лишь тогда у меня внезапно словно бы открылись глаза.
…Лошадей мы оставили на ночь в стойлах. Рано утром нужно было отправляться в дорогу: ярмарка была в двух неделях пути, и вряд ли мы добрались бы до места раньше — Джеми, я и еще трое работников, которые должны были помогать нам с лошадьми. Такие ночи накануне отправления всегда волновали меня, даже когда сама я еще никуда не ездила; это было время конца и нового начала, полное обещаний и перемен. Джеми уже отправился спать, и работники разбрелись по своим углам. Мы с Вальфером как раз закончили последние приготовления, и я устало побрела через вымощенный каменными плитами двор, когда при свете факелов Вальфер вдруг взял меня за руку и заставил остановиться, сказав, что хочет мне кое-что сообщить.
— Что такое? — спросила я, недоумевая, зачем нужно было останавливаться.
Я вся перепачкалась и истомилась, и мне ужасно хотелось принять ванну и поскорее лечь в постель.
— Ланен, я… Со смерти Хадрона прошло вот уже шесть недель. Кроме меня тут больше некому за тобою присмотреть, — он умолк, словно чего-то выжидая.
Я рассмеялась.
— Странно ты рассуждаешь, Вальфер. За мною вот уже двадцать лет присматривает Джеми. Почему же со смертью Хадрона это должен делать кто-то еще? К тому же я пока что не встретила человека, который согласился бы удостоиться подобной чести, да я и сама никому этого не желала бы, — сказав это, я направилась к дому.
— А как же я? — воскликнул Вальфер.
Тут я остановилась.
— А что — ты? — спросила я как можно мягче, вновь повернувшись к нему.
Все женщины наделены предчувствием, остерегающим их в подобных случаях. Я была поражена: он ведь почти обручен с Алисондой — деревенской девушкой! Но я уже знала, что сейчас может произойти, и отчаянно соображала, как же мне выкрутиться и при этом не повести себя с ним слишком грубо. Он мне не нравился, но в некоторых случаях нелишне проявить и сострадание.
Она слышала Зов неведомого — но считала это сном... Она видела в мечтах драконов — но ее называли безумной... Сон оказался ЯВЬЮ, безумие — РЕАЛЬНОСТЬЮ, а девчонка с заштатной фермы — дочерью могущественного мага и нареченной невестой Короля Истинных Драконов. Но ныне ее супруг закован в ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ теле — и лишился возможности принимать драконье обличье. Теперь он не в силах защитить от темных сил чернокнижника Бериса ни себя, ни жену, ни их будущего наследника. Остается одно — отыскать и призвать на помощь затерянный, проклятый Меньший род Драконов...
Сознание возвращалось медленно, с трудом проталкиваясь сквозь пелену забытья. Сперва ощутил, что лежу на жёстком, холодном покрытии. Резко, словно толчком, вернулось обоняние. Причём сразу оповестило, что вокруг воняет. Нет, не так - воняет писец как. Какой-то посторонний предмет мешал нормально дышать. На ощупь вроде как жёстко закреплённого респиратора.
Моля луну о том, чтобы та забрала меня из этого мира, я даже не подозревала, что меня услышат. Но кто мог знать, что странный лес, которого раньше не было — это древний Переход Между Всеми Мирами? К тому же, мне впервые повезло как никогда. Вместо фиктивной свадьбы — полная свобода. Вместо грядущей смерти от руки правителя соседнего королевства — гипотетически счастливая жизнь. Лес даровал мне магию, проявил эльфийскую кровь и дал возможность начать жить заново. У меня наконец-то появился шанс найти друзей и собственное место жизни.
Он очнулся по ту сторону арки среди тысяч людей, не помня своего имени. Единственное, что сообщили — на следующий этап пройдет только половина. Остальные — умрут. И кто же станет покровителем безымянного человека, что волею судьбы скоро обретет новое имя?
Давным-давно, в волшебной стране Эквестрии… на смену идеалам дружбы пришли алчность, паранойя, война. В итоге мир был уничтожен огнём бесчисленных мегазаклинаний и цивилизация, какой её знали раньше, перестала существовать. Но город Хуффингтон выстоял. Мир раскололся, но зловещие, пропитанные радиацией башни «Ядра» остались стоять. Ранее — центр научных исследований военного времени, ныне — потрепанный временем дремлющий город, полный отравленных тайн и опасных сокровищ. Неуверенная в себе кобыла-единорог, обременённая чувством вины, оказывается втянута в паутину интриг Хуффингтона.
Пролилась кровь эльфов и настал Час Презрения. Время, когда предателем может оказаться любой и когда никому нельзя верить. Войны, заговоры, мятежи, интриги. Все против всех и каждый за себя. Но по-прежнему таинственно сплетены судьбы ведьмака Геральта, чародейки Йеннифэр и Дочери Старшей Крови, княжны Цириллы…
Цири, дитя Предназначения, заплутала между мирами. Погоня следует за ней по пятам, и снова, снова — не то место, не то время. Кто в силах спасти ее? Кто способен помочь? Лишь Геральт, ведьмак, мастер меча и магии. Тот, кому не страшны ни кровопролитные сражения, ни полночные засады, ни вражьи чары, ни жестокая сила оружия. Тот, который — один против всех. Тот, которого ведет, направляя, таинственная воля судьбы…
«Кровь эльфов» — конечно же, роман о ведьмаке Геральте. Равно как и роман о княжне из Цинтры, воспитанной ведьмаками и ставшей ведьмачкой. Это книга о Каэр Морхене — цитадели ведьмаков. Их доме. Это произведение о жизни и смерти, любви и разлуке. О верности долгу и о Предназначении… О великой войне и ее последствиях. О мире, в котором все меньше места остается для магии и все больше — для материализма… И связующим звеном не только всего романа, но цикла в целом была и есть Цири — Дитя Старшей Крови…Маленькая принцесса Цири из Цинтры — девочка, чья судьба неразрывно связана с простым ведьмаком — представителем исчезающей профессии, является, как гласят пророчества, носительницей «старшей» — эльфийской — крови.
Мастер меча, ведьмак Геральт, могущественная чародейка Йеннифэр и Дитя Предназначения Цири продолжают свой путь — сквозь кровопролитные сражения и колдовские поединки, предательские засады и вражеские чары. Весь мир против них, но их ведет и направляет таинственная судьба. Дитя Предназначения любой ценой должна войти в Башню Ласточки.