Ехиднаэдрон - решето джамблей - [5]

Во-вторых, именно профессор Эдуаро Линсано из Падуи (а не кто-либо иной) является авторитетом для цивильной части группы. Этот невысокий полненький дядька, чем-то похожий на провинциального булочника, кажется, был очень неординарной персоной.

В-третьих, в группе не сложились добрые отношения между военными и цивильными. Только майор Корнс и отчасти контр-адмирал Ниллер нашли общий язык с учеными.

Между тем, игра взглядов завершилась, и Аслауг сказала:

— Конечно, многомерная частотная свертка сама собой не расшифруется.

— Не факт, что свертка расшифруется даже при помощи нас, — заметила Жози.

— Скоро мы с Томасом подкинем вам еще, — сообщил Майкл Стефенсон.

— Ты умеешь поднять настроение, — проворчала голландка.

— Но, Аслауг, мы не виноваты, что эта штука сигналит, — сказал майор Корнс.

— Да, как обычно. Никто ни в чем не виноват, но вокруг полная задница.

— Опять ты про задницу, — проворчала Жози, — ладно, идем работать.

Профессор Линсано тронул ладонью за плечо Юлиана Зайза и предложил:

— Пройдемся, посмотрите корабль, и заодно поговорим.

— ОК, — коротко согласился Юлиан.

Глава 3. Мезальянс многогранника с ехидной

Хвостовой сектор галереи 200-футового катамарана «Гулливер» была самым удобным местом, чтобы поговорить на открытом воздухе при движении в открытом море. Около минуты Юлиан оценивал формы дизайна, доступные взгляду. Это было непросто из-за довольно узкого сектора обзора, и из-за того, что дело было поздним вечером. Корабль освещался лишь минимальным количеством бортовых огней. Итальянский профессор молчал и не мешал. Через минуту независимый консультант по ЯД произнес:

— Извините, мистер Линсано, просто мое профессиональное любопытство.

— О! Не извиняйтесь, мистер Зайз. Мне тоже любопытно: что вы скажете о корабле?

— Я скажу, это напоминает Dani-Explorer-SWATH, модель 2016 года. Профиль с малой площадью ватерлинии. Погруженные поплавки на пилонах. Это объясняет, что качка в открытом море почти незаметна: ценное свойство для корабля с точной аппаратурой.

— Что ж, мистер Зайз, вы дали лаконичную и четкую характеристику «Гулливера».

— Но, — сказал Юлиан, — наверное, меня привезли сюда не ради характеристик корабля.

— Вы ошибаетесь! — объявил итальянец, — Дело именно в вашей способности определять характеристики корабля. В частности, чужого межзвездного корабля 5I/Каимитиро.

— Я не понял, о чем вы, мистер Линсано.

— Я о вашем блоге «Еретический яхтенный дизайн», мистер Зайз, — вы там выложили несколько альбомов с эскизами яхт. Есть морские яхты. Есть воздушные яхты вроде дирижаблей. И есть космические яхты с парусами на солнечном или звездном ветре. Космический альбом называет «Решето джамблей». Странное название, кстати.

— Название из Эдварда Лира, — пояснил Юлиан.

Итальянский профессор покачал головой.

— Разумеется, из Эдварда Лира. Но в этой поэме не джамбли ходили по морю в неком решете, а яхтсмены-люди шли по морю в решете к Стране джамблей.

— Однако, мистер Линсано, по тексту поэмы, это было непростое решето. Может, оно казалось решетом только посторонним наблюдателям, но было инновационной яхтой с еретическим дизайном. Например, современная гоночная яхта-тримаран на подводных крыльях, с аутригерами на сетчатых консолях и жесткими узкими парусами-крыльями, выглядела бы для современников Эдварда Лира этаким взбесившимся решетом. И это позволяет предположить тайную часть сюжета поэмы о джамблях. Какие-то яхтсмены подобрали в океане бутылку с картой Страны джамблей, и с эскизами джамблийского скоростного решетоморфного парусника. Это мотивировало яхтсменов к действиям, о которых повествует опубликованная поэма сэра Эдварда

— У вас фантастическая фантазия, мистер Зайз. Извините за случайный каламбур.

— Это мое ремесло, — невозмутимо ответил Юлиан, — без такой фантазии независимому консультанту нет места на рынке ЯД, поделенном между брендовыми яхт-верфями.

— Что ж, я понял. А теперь я поясню, какая связь вашего альбома «Решето джамблей» с межзвездным объектом Каимитиро. У вас там есть эскиз старсейлора «Ехиднаэдрон». Звездный парусник — правильный звездчатый многогранник. Опять вышел каламбур.

— Жизнь сплошной каламбур, — тоном скучающего философа заметил Юлиан.

— Итак, — продолжил профессор, — вы нарисовали эскиз звездного парусника в форме ехиднаэдра, звездчатого 180-гранника с 270 ребрами и 92 вершинами. В этой фигуре, напоминающей морского ежа или свернувшуюся ехидну, вершины расположены на виртуальных поверхностях трех концентрических сфер. При этом…

Тут Юлиан слегка удивленно выдохнул: «У-упс» — поскольку за кормой «Гулливера» внезапно пропали буруны от работы гребных винтов. До этого они были видны в свете хвостовых огней.

— Мы ложимся в дрейф, — пояснил Линсано, — через полтора часа — сеанс наблюдения за Каимитиро. Нам необходимо стабилизироваться на определенных координатах.

— ОК. Я понял. А вы говорили о трех концентрических слоях вершин ехиднаэдра.

— Да, мистер Зайз. Я продолжаю. На внутреннем слое из 20 вершин можно построить правильный выпуклый многогранник — додэкаэдр, на среднем слое из 12 вершин — икосаэдр, и на внешнем слое из 60 вершин — усеченный икосаэдр, как футбольный мяч, сшитый из правильных пятиугольников и шестиугольников. Как вы догадались?