Егор Молотков и сыпучая карта - [20]

– Как это «чего»? – Папа становился все грустнее, прямо на глазах. – Как это «чего»? Да никогда у нас такого на автостанции не случалось, чтобы прямо из салона воровали аккумулятор! Он дорогой, новый, импортный!

– Простите… я не совсем уяснил, – дедушка Гайкин на всякий случай отставил свой стаканчик с какао на соседний столик. – Сергей, вы сказали… что украден аккумулятор?

– Ну конечно! – пожал плечами Сергей Молотков. – Меня клиент просил купить самый лучший. Я купил по пути, когда ехал за Егором. И засунул его в мешок, что нашел в гараже…

Гайкины переглянулись с таким видом, будто только что выиграли миллион в лотерею.

– А где же… Папа, где кубик? – робко спросил Егор. – Железный кубик, что был в мешке?

– Он не железный, – хмуро ответил папа. – Там не поймешь какой сплав, пила не берет. На станке у меня в тисках висит… Не до него.

– Он не украден. Не украден, не украден… – радостно зашептала Гайкина.

– Сергей, скорее… Пойдемте проверим! – Не в силах сидеть, дедушка Гайкин буквально приплясывал на месте.

– Да забирайте вы свою железяку, – отмахнулся папа. – Мне вот аккумулятор новый покупать… Сплошные расходы. Найти бы этого воришку, руки бы выдернул!

– Позвольте я куплю вашему клиенту новый аккумулятор, – попросил дедушка Гайкин. – Только пойдемте скорее…

И побежал впереди всех в цех. Лера бежала за ним. Папа-Молотков спросил у сына-Егора: «Откуда у тебя такие ненормальные друзья?»

Егор не поверил своим глазам, когда увидел, что папа не обманывает. То, что они оплакивали, спокойненько пристроилось на верстаке, зажатое в тисках. Дедушка Гайкин завернул кубик в газету, сунул за пазуху и уже не выпускал.

– Теперь мы точно можем навестить вашу бабушку, – напомнил он.

Папа Егора побежал отпрашиваться с работы. Директор по такому случаю отпустил его. Спустя полчаса все сидели вокруг бабушки. Ольга Сергеевна повела себя странно. Вначале жутко рассердилась на сына и внука, что те привели к ней дедушку Гайкина. И даже отвернулась к стенке. Но скоро оказалось, что бабушка сердится вовсе не потому, что пришел Гайкин, а потому, что она не накрашена и не одета в красивое платье.

– Может, вы мне все-таки объясните, что происходит? – в четвертый раз спросил у всех папа Егора. – Какие карты? Какие охотники?

– Сережа, я удивляюсь, как таких бестолковых держат на серьезной работе, – сказала бабушка.

– Но я правда ничего не понимаю, – пожаловался папа.

– Я сама никогда ничего не понимала, – посочувствовала сыну бабушка. – Хотя жила с твоим отцом много лет.

– Некоторые вещи можно разглядеть только в детстве и в старости, – словно извиняясь, объяснил Максим Гайкин.

– Но ведь можно обратиться в полицию, – уперся папа. – Если эти люди… охотники, или как их там, вламываются в квартиру, значит, они преступники. Пусть их посадят в тюрьму.

– Серых охотников трудно посадить в тюрьму, – грустно сказал дедушка Гайкин. – И дело не в них. Меня пугает их хозяин…

Егор хотел спросить, кто такой хозяин, но тут медсестра принесла бабушке бутерброды, а Лера приложила палец к губам. Дедушка Гайкин тоже вел себя странно, не к месту хихикал, подскакивал и путал слова. В принципе, Егор уже привык, что дед и внучка оба слегка чокнутые. Но, взяв бабушку Егора за руку, дедушка Гайкин словно потерял остаток мозга. Папа-Молотков наблюдал за своей матерью, разинув рот. Словно для приличия немножко поболтав о сломанном замке и разбитой голове, дедушка Гайкин и бабушка Егора заговорили на своем, не понятном ни для кого, языке.

– Брюки дудочкой, – вскрикивал Гайкин. – У меня был самый высокий кок на макушке!

– Вы дрались из-за меня три раза, – довольно хихикала бабушка. – Особенно долго и красиво перед премьерой индийского фильма с Раджем Капуром.

– Отец Семена ездил на трофейной «эмке», – притворно багровел Гайкин. – Поэтому ты выбрала его!

– А ты, предатель, целовался со Светкой и даже угощал ее мороженым. Самым дорогим, за двадцать две копейки! – зловеще вспоминала бабушка.

– Она меня бросила, – погрустнел Гайкин. – Оля, я герой водевиля. Моя жена сбежала во Францию с продавцом колготок.

– Я читала все газетные заметки про тебя, – серьезно сказала бабушка. – И Семен мне не мешал. Мы вместе радовались, когда тебя назначили главным конструктором.

– Я не знал, что Семена с нами нет, – понурился Гайкин.

– Четыре года, – кивнула бабушка. – А ты… давно один?

– Я не один, – Гайкин притянул к себе внучку. – У Лерочки еще брат годовалый есть.

Бабушка Молоткова и дедушка Гайкин улыбнулись друг другу той тихой и загадочной улыбкой, которой иногда обменивались папа и мама Егора. Особенно когда думали, что Егор уже спит, а сами сидели в обнимку в кресле и смотрели телевизор. А потом бабушка и дедушка принялись петь песни. Вроде незнакомые, но Егору скоро стало казаться, что он их уже когда-то слышал. Мальчик сам не заметил, как стал подпевать, и его папа тоже. Дедушка Гайкин запевал глубоким баритоном, бабушка вступала альтом. Папа стал отбивать мотив вилкой по железной кружке, а Егор – колотить ложкой по батарее. Получилось очень красиво, настоящий оркестр. Слушая, как все поют и играют, Лера заулыбалась.