Его Величество Авианосец - [29]

Но вот, наконец, завыли басовито до этого тоненько пищавшие гравитаторы, выйдя тоже на форсажный режим, и болтанка и перегрузки прекратились. Билл выдохнул: можно расслабиться, и просто лежать. Ждать новых указаний.

Собственно, догадаться нетрудно: чёртовы учёные скорее всего обнаружили (или – додумались с помощью пресловутой «дедукции») до чего-то такого, что опять нужно уносить ноги – на этот раз из системы Кромуса.

Причём – уносить быстро.

А ещё на донышке сознания трепетало сожаление, что так и не удалось выяснить – кто же кого «сделает»: то ли Мвемба – кристалл, то ли кристалл – Мвембу!..

– Ну а теперь, когда у нас «есть время», так как чёртовы модули прибудут на Кромус только через десять минут, и вывезут разведчиков за ещё пятнадцать, будьте добры, уважаемые, объясните, кто первый додумался до этой мысли!

– Он! – подполковник и доктор одновременно и весьма невежливо указали друг на друга прямо пальцем.

Генерал зарычал:

– Бросьте мне ваши чёртовы субординационные и «вежливые» игры! Мне нужно знать!

– Ну, тогда скажу так. – слово взял, покивав головой, Мангеймер, – Додумался подполковник. А сформулировал угрозу, высказав в конкретной форме, я.

– Так-то лучше, доктор. Собственно, я так и полагал. Подполковник Дорохов. Два дня гаупвахты за «придерживание» важнейшей информации. Затем – медаль Конгресса, повышение, персональная пенсия, льготы при выходе в запас, и всё такое прочее, что положено спасителю пятидесяти тысяч шкур.

А пока – в карцер. Я распоряжусь, чтоб полковник Саймон там всё приготовил для того, чтоб вы пережили форсажный режим. Всё, идите.

– Есть два дня гаупвахты, сэр.

Дорохов, встав, переглянулся с доктором. Тот тоже поднялся на ноги:

– Знаете что, господин генерал, сэр… Если вы не возражаете, я тоже посижу в карцере. С подполковником. Это будет мне, так сказать, справедливым наказанием. За тупость и предвзятость. Я бы и всё своё чёртово «научное подразделение» туда с собой захватил, но, боюсь, вы этого не одобрите.

– Да уж… Ладно, чёрт с вами. – генерал сжал губы и сопел так, что, казалось, трепещет портрет Президента Содружества на противоположной от карты стене, – Идите, сидите. У меня и без вас, детективов доморощенных, забот хватает.

Отделение Билла из ангара бегом отправилось в казарму, где всем пришлось раздеться до белья, быстро нацепить противоперегрузочные костюмы, кислородные маски, и буквально попадать по кроватям. Лейтенант лёг, только убедившись, что все лежат и помалкивают. Сердитое моргание, сопение, и укоризненные взгляды за попытки возразить, или оспорить его приказ, он явно не посчитал.

Ожили маршевые двигатели – все отсеки заполнило басовитое гудение на пределе слышимости. Биллу казалось, что от сверхнизких вибраций развалятся двухъярусные койки, и рухнет подволок. Однако завывание перешло в рёв, ужасающий, словно «Рональда Рейгана» засунули в чудовищную Ниагару подлинно космических масштабов, вой, а затем и надсадный комариный писк… А ничего с ними не случилось – старину «Рональда» крепко сработали на стапелях Ньюхевена. И он отлично выдержал экстремальный режим старта. Когда содрогание корпуса почти прекратилось, лейтенант, вынув загубник, проорал:

– Никому не вставать, и маски не снимать ещё пять часов! – после чего сунул назад в рот и свой кислородный прибор.

Билл подумал, что, в принципе, разумно. Резервуар с аварийным запасом кислорода находится под каждой койкой, а лежать и нихренанеделать – заветная мечта каждого десантника. Лишь бы денежки шли.

Так они и лежали.

Он пробовал, было, уснуть, но ничего не вышло. Переглядывание с Пауэллом и Юнусовым тоже оказалось неинтересным. Пришлось сунуть в уши наушники, и включить аудиокнигу. Билл предпочитал на ночь самые обычные сказки братьев Гримм. Не то, чтоб они успокаивали, но… Очаровательный древний наив и простота изложения позволяли легко отключиться от действительности.

В которой имелась до дрожи пугающая вещь: пережить взрыв сверхновой не удавалось ещё никому. Ну, по крайней мере, оставаясь в пределах системы. Из которой сейчас старина Авианосец уносил их задницы с максимально возможным ускорением. (Спасибо гравикомпенсаторам!)

Разбудил его могучий удар, от которого он вылетел бы с чёртовой койки, если б не страховочные ремни – похоже, гравитаторы оказались или не в состоянии справиться с авральным ускорением, или получили повреждения! Да точно: он понял, что тело потеряло вес, и пытается всплыть к потолку!

В казарме слышались крики, стоны и вопли получивших удары и травмы от страховочных ремней, но свет ещё горел, и воздух, судя по всему, имелся. Перекрыл шум и гул от нестройной ругани включившийся динамик системы аварийного оповещения:

– Внимание в отсеках! Смотреть и слушать! При обнаружении утечек воздуха, или любых других неисправностей жизнеобеспечивающих систем – докладывать на мостик немедленно! Ситуация на настоящий момент такова: нас догнало облако плазмы, в которую превратилась покинутая нами система, и поддала, если мне позволительно так выразиться, коленом под зад старине Авианосцу. И ожидается ещё и бомбардировка осколками рассыпавшихся планет. Маршевые двигатели полностью выведены из строя, часть кормы просто сгорела, сплавилась. Но жилые отсеки не пострадали. Во всяком случае… – сообщение оказалось прервано новым ударом. Билл почувствовал, как «Рональд Рейган» начал вращаться вокруг своей оси.