Егерь - [87]

Охранники похоже еще не были оповещены о пропаже ковчега и прибывали в довольно скучающем состоянии духа. Ждать смены им предстояло еще довольно долго, ведь они только заступили на пост, а заняться здесь в принципе нечем. Они охраняли черный вход в темницу, которым пользовались только палач да работники кухни, что приносили еду для немногочисленных заключенных. На главном входе нести службу гораздо интересней. Иногда там можно встретить высокопоставленного члена инквизиции, который если в хорошем настроении то может и благословить тебя.

— Что несешь? — от нечего делать спросил инквизитор у палача.

— Отрубленную голову, — так же обыденно ответил он. — Смотреть будешь? — спросил он, поднимая холщевый мешок с которого упала на землю несколько капель свежей крови.

— Я тебе верю, проходи, — разрешил инквизитор, отпирая замок и распахивая перед палачом решетку. — Как ты этим можешь заниматься, меня от одной мысли об этом тошнит.

— Работа как работа, да и всегда можно использовать средство от тошноты, — произнес он.

— И что, работает? — заинтересовался инквизитор.

— Еще никто не жаловался.

— Врешь ты все, на меня например ничего не действует, — засомневался второй охранник. — Хотя если сработает, обещаю выполнить любую твою просьбу.

— Хорошо, — согласился палач, кладя мешок с головой на землю.

Спустя мгновение два инквизитора были обезглавлены.

— Теперь вас никогда не стошнит, — спокойно произнес палач беря со стола ключи от решетки. — А что касается обещания, то никому не рассказывай о моем средстве.

Палач тихонько свистнул, а когда увидел выглянувшего из-за угла Волкера, махнул ему рукой.

Хронист Перси: Запись двадцать девятая.

Путь в убежище, после того как они попали в дом палача, уже не представлял особой опасности.

— Не думал что когда-нибудь придется этим воспользоваться, но видимо пришло время, — произнес палач, разгребая всяких хлам сваленный у стены подвала.

На самом деле он не собирался заниматься уборкой в доме который должен был покинуть навсегда. Он кое что искал и не без труда, конечно, но ему это удалось. Откинув в сторону прогнившую корзину, он открыл спрятанный под ней рычаг. Уперев ногу в стену он что есть силы потянул его на себя. Давно неиспользуемый механизм начал было сопротивляться, но быстро спасовал перед грубой силой палача и со скрипом сдвинут те части, ради которых его и создали. По стенам подвала отчетливо пробежал хруст треснувшего дерева и стук друг о друга камней.

— Надеюсь ты не настолько расстроен потерей работы, чтобы похоронить себя заживо? — скромно поинтересовался Волкер.

— Нет, — ответил палач, хлопнув его по плечу. — Я родился и вырос в убежище, так что это в прямом смысле возвращение домой. Не стоит здесь задерживаться, механизм строился вместе с домом, еще задолго до того как появилась инквизиция. Хочется конечно надеяться на лучшее, но я совершенно не уверен, насколько его хватит держать такую нагрузку.

Из подвала палача они спустились в знакомый уже по недавнему путешествию туннель и прошли по нему еще около двухсот метров, прежде чем палач остановился. Сдвинув несколько камней, он освободил еще один рычаг, который как две капли воды походил на тот, что он активировал в подвале. Потянув и этот на себя, он некоторое время прислушивался, а когда в туннеле послышался звук падающих камней он крикнул: — Бежим!

Они едва успели свернуть за угол когда их нагнала волна из песка и пыли. Удар оказался достаточно сильным чтобы сбить беглецов с ног.

— Больше так не делай, — сплюнув набившуюся в рот пыль попросила Селеста.

— Не буду, — как всегда немногословно ответил палач.

— Теперь преследование нас с этой стороны уже точно не будет, — заметил Перси и полез в свою сумку, что висела на плече Селесты. — Мне нужно восстановить силы, — объяснил он заметив удивленный взгляд с ее стороны.

— Хочешь на несколько часов отключиться, чтобы мы тебя на собственном горбу таскали по туннелям? — спросила она в лоб.

— Мысль интересная, но потеря бдительности в последний раз мне стоила слишком многого, — успокоил ее хронист, вливая в себя содержимое какого-то флакона.

Перси улыбнулся Селесте, а потом его скрутило в бараний рог от боли. Она попыталась хоть как-то облегчить его страдания, но не знала как это сделать.

— Не трогай его, — произнес Волкер, удерживая ее за плечо и не давая броситься ей на помощь хронисту. — Он сейчас не контролирует свое тело. Нервы настолько обострены, что любое касание воспринимается слишком болезненно и вызывает оборонительную реакцию. Перси неосознанно может сделать тебе больно, через пару минут он будет в порядке.

Волкер оказался прав, и через короткий промежуток времени Перси действительно перестал корчиться в судорогах и сплюнув кровь из прикушенной в момент конвульсий губы, поднялся на ноги.

— Я в норме, можно идти, — произнес он беря у Селесты сумку.

Палач молча развернулся и пошел первым. После получасового блуждания по туннелям они вышли к границе владений Чаминга. Их уже там ждала троица что помогла проникнуть в казематы инквизиторов.

— Чаминг ждет, — сказал один из них и направился к замку.