Эффект бабочки - [86]
Только вот выбор передо мной простой — стану обывателем, пущу ситуацию на самотёк, и повторится история Второй Мировой. С учётом иных попаданцев — не факт, что изменившись к лучшему.
Да и… кто сказал, что в прошлое попали только мы трое? Не исключено, что по миру бродят выходцы из двадцать первого века. И куда они пойдут…
— Убит случайный прохожий, — зачитывает вслух утреннюю газету Зак, прерывая мои размышления, — Барни Сильвер…
— Это не тот упитанный мальчишка, у которого сестричка ещё такая… доступная, — интересуюсь вяло.
— Он, — машинально отвечает Зак, усмехнувшись похабно и тут же спохватываясь, — Эрик, как ты можешь! Погиб человек, которого мы знали!
— Можем на похороны сходить, — не понимаю причину волнения. С Барни я лично не знаком — так, пухлая физиономия в толпе, которую окликнули по имени. Несколько раз пересекались на вечеринках, да кивали друг другу, когда встречали в коридорах института. Раза два, кажется…
— Да, сходить надо, — грустно говорит Зак.
— Сестру утешить… что!? Я по-христиански!
— Сочувствую вашему горю, — говорю после похорон Марте Сильвер, — хороший был парень.
— А она ничего так… пухленькая немного, но вполне, вполне… Да и глаза блядские, недаром парни говорят — та ещё штучка! Не то чтобы парней как перчатки, но если уж дала, то — ух! ВСЁ в постели делает. Может, подкатить?
Голос приобретает хрипотцу, а участия чуть больше, чем следует.
— Спасибо, мистер Ларсен…
— Эрик, просто Эрик, — а вот это уже флирт.
— Эрик, — повторяет она, стрельнув глазами, — мы с Барни сводные и никогда не были близки, но всё же родня.
— А это значит да…
— Сочувствую вашему горю, — погладить по руке, властно и уверенно. Не отнимает…
— Всё-таки хороший ты парень, — подошёл ко мне после похорон расчувствовавшийся Зак, в глазах у которого ещё виднелись невысохшие слёзы, — хотя и притворяешься зачем-то чёрствым. Но я понял — ты же в Латинской Америке вырос, ты не умеешь по другому!
Вздыхаю чуточку напоказ — дескать, раскусил, на самом деле я чувствительный и сентиментальный, готов всплакнуть над судьбой Оливера Твиста [139], пока никто не видит. Приятель доволен своей проницательность и я добиваю его:
— Пройдусь наверное, тяжело как-то.
— Револьвер с собой? — Тревожно интересуется Зак. Вместо ответа хлопаю по кобуре под мышкой.
— И на щиколотке ещё.
Времена сейчас такие, что без оружия никуда. Гангстерские войны по какой-то причине всколыхнули низы общества, убивают сейчас удивительно легко.
Убийство Сильвера не затронуло ничего в моей душе, но натолкнуло на идею. Вопрос с Берти нужно решать, не слишком затягивая, так почему бы и не сейчас? Под шумок…
Тридцать четвёртая глава
Мэнни по прозвищу Большой не слишком удивился записке, найденной в кармане пальто после прогулки по Бродвею. Чернокожий бандит слышал пару раз о подобных случаях и обычно они предвещали серьёзное дело.
— На прогулке подкинули, значит… Кто бы это мог быть? — Низкий лоб громилы пошёл морщинами от непривычных усилий — Мэнни думал. Едва грамотный, дураком он себя не считал, и не без оснований. Другое дело, что с детства привык больше полагаться на силу и чудовищную, совершенно животную интуицию.
Интуиция молчала и потомок африканских рабов с изрядной примесью крови белых господ, решил пойти на встречу в одиночку.
— С парнями-то оно конечно безопасней, — бормотал он, одевая стёганый жилет из хлопка, способный задержать револьверную пулю. В комплекте к жилету шли два револьвера сорок пятого калибра и изукрашенный индейскими орнаментами серебряный кастет чудовищного веса — едва ли не фунт! — Но так и спугнуть клиента можно. Центральный парк… ага, ага…
Ещё раз продравшись глазами через печатные буквы записки, запомнил-таки условленное место и вышел. Прохожие расступались перед могучей фигурой, шествовавшей с неотвратимостью ледокола.
Рост свыше шести с половиной футов [140], плечи едва ли не в половину роста, бочкообразная грудь и внушительный живот. Венчала сооружение голова, череп которой антропологи могли бы признать переходным звеном между обезьяной и человеком. Сходство с гориллой поразительное, лет тридцать назад Мэнни могли бы с некоторым успехом демонстрировать в цирке, как полуобезьяну.
Даже белые джентельмены из южных штатов, приехавшие в Нью-Йорк по делам, торопливо уступали дорогу хтоническому [141] существу. Потом белым становилось неловко от собственного неподобающего поведения… и они предпочитали не вспоминать о воплощении Первобытной Африки.
В парк Мэнни пришёл к условленному времени, когда уже начало смеркаться. Усевшись на скамейку, чёрный широко раскинул руки. Не то чтобы прохожие горели желанием подсесть к нему, но вдруг найдётся какой-то неадекват?
— Ты и правда Большой, — послышался голос из-за стоящего рядом со скамейкой большого дерева, — не оборачивайся!
Мэнни отвернулся, успев заметить южный горбоносый профиль. Большего разглядеть в надвигающейся темноте не получилось.
— Евреи или итальяшки, — мелькнули мысли, и негр насторожился. Влезать в мафиозные войны желания не было… с другой стороны, именно сейчас можно сколотить капитал и обрести какую-то известность. Сейчас, пока они заняты междоусобными разборками, маленькая рыбёшка имеет шансы откормиться без пригляда хищников покрупней.
Трансвааль, Трансвааль – страна моя… ПЫ. СЫ. Всем читателям, жаждущим дискуссии, посвящается. Надоело дискутировать. У меня не двадцать и не двести подписчиков, и если я буду в очередной раз (как правило, предыдущих ссылок никто не читает) доказывать свою позицию, притом со ссылками, а потом и с другими, потому как «читательское ИМХО» несомненно важнее и он НЕ ХОЧЕТ видеть мои аргументы, то у меня НЕ останется времени и сил ПИСАТЬ. Ну, не хочет и не хочет… «Старенькие» мои читатели знают, что к истории я отношусь достаточно дотошно, и если выстраиваю какие-то сюжетные линии и пишу о каких-то вещах, имевших место быть в прошлом, то опираюсь я на логику и факты. Интерпретация этих фактов – дело десятое, да и логика у людей разная), но тут уже писательское ИМХО важней) Если вы нашли какую-то неточность или хотите ткнуть невежественного меня носом – ссылки в студию! Не обижайтесь на эти двойные стандарты), но как я уже писал выше – не хочу тратить время на пустые дискуссии.
Жизнь не балует Егора, и приключений у героя больше, чем хотелось бы, подчас очень невесёлых. Удары судьбы, способные искалечить жизнь, лишь закаляют его, выковывая из резкого уличного мальчишки - гражданина. ПЫ. СЫ. Ещё раз повторяю, хруста булок НЕ будет. Балы, красавицы, меценатство и Лучшие Люди России если и будут упоминаться, то чаще всего - с позиции ГГ, заведомо пристрастной. ПЫ. ПЫ. СЫ. Будет Одесса и не только она, приключалово и политика, р-романтика и учёба, работа и всё-всё-всё.
Падают Титаны, обращаясь в прах, меняются части Великого Механизма, и ведущие роли начинают играть совсем другие народы и Идеи. Русским Кантонам предстоит выдержать важнейший экзамен, в котором будет решаться – станет ли территория полноценным государством. Враги говорят, что Кантоны скроены на живую нитку и не выдержат испытания, а лидеры новорожденного государства молчат, но планы у них… … Наполеоновские!
Приключения на суше и на море, в Африке и везде, где только понадобится ГГ и автору!
Что такое сказка? Это история. История, полная необычного, ужасного и чудесного, заставляющая птицу вашей фантазии расправить крылья и приготовится к полету длиною в одну повесть и… чуть дальше. Потому что, несмотря на все чудеса и небывалые несуразности, сказка несет в себе смысл. Такой старый и знакомый. Несет через века и такие же, но уже забытые, истории. И пусть иногда она бывает страшной, я считаю, что главное, что она должна нести в себе — это крупицу счастья. Настоящего, когда ты сопереживаешь героям и иногда улыбаешься, но сам не знаешь — почему… Я не говорю, что написал хорошую историю, слишком мало опыта.
Что делать человеку, причастному к уничтожению мира, в котором он жил? Тем более не хотевшему причинять кому либо страдания… Произведение о том, как два друга находят вход в древние немецкие подземелья. И весёлые поиски сокровищ перерастают в нечто кровавое. Первая часть романа «Крик в потерне». .
Два друга, два разных пути в незнакомом, странном мире. Одному суждено стать скандинавом, другому славянином – так было и в ролевой игре, в которую они играли дома, на Земле. Но только ли одни они являются реконструкторами в этой новой реальности? И как устроен этот мир? Об этом и многом другом – в заглавном произведении сборника «Реконструкторы», написанном на стыке социальной, космогонической фантастики и стимпанка.Помимо соавторской повести, в сборник вошли по три рассказа (в авторской версии) Ильи Тё («Аврора, жди меня, я иду», «Трубка мира» и «Баллистика Талиона») и Андрея Скоробогатова («Их нет», «Седые небеса Мансипала», «Игрушка на снегу»).
Как вышло, что в XIX веке Россия навсегда лишилась своих земель в Северной Америке? Что это, просчет царской дипломатии или тайна, которую успешно держали «забытой» на протяжении сотни лет? Наши современники Дмитрий и Марго ведут это почти детективное расследование. Головокружительный сюжет в лучших традициях авантюрного, исторического романа, яркие образы, умение автора передать неповторимую атмосферу и аромат далекой эпохи — всё это поможет вам шагнуть в эпоху последних лет царствования императрицы Екатерины II.
Этот сюжет я сочинил в девятом классе! Тогда это была повесть, а герой был школьником и его звали Леонид. Повесть называлась «Лёнька и Цезарь». Но через 32 года героя стали звать Иваном и он стал студентом. Идеи не умирают они живут даже через 32 года!
1812 год, Россия. Французская армия вот-вот будет в Москве. Спасая раненого жениха, русского офицера Алексея Рощина, самоотверженная дворянка Ирина Симеонова тайными тропами везет его в свое лесное имение. Благодарный за спасение, Рощин надевает страстно обнимающей его девушке фамильное кольцо. Но что это? Под рогожей с офицером оказалась не Ирина, а незнакомка, назвавшаяся кузиной Жюли… Конфуз. Правда, Жюли невероятно бойка, ее острый язычок и смелость помогают беглецам уйти от французов. Но откуда она взялась и почему ее горячие объятья так волнуют чужого жениха?..
Изменений всё больше, и вот-вот История сорвётся неудержимой лавиной, сметая всё на своём пути. Мир никогда не станет прежним. К худу ли, к добру… Попаданцы сами не знают это, верша историю и искренне надеясь на лучшее — лично для себя, для страны или всего мира… Убит Рузвельт, СССР прекратило сотрудничество с США и вовсю сотрудничает с Германией. Сталин и… а вот тут неожиданный поворот — Рейхсканцлер Вильгельм Маркс у руля. Правого крена больше не будет! Курс прямой и немного влево!
Бабочки Бредбери хрустят под ботинками, будущее никогда не станет прежним! От успехов захватывает дух, но малейшая неудача может обернуться катастрофой всему миру. А пока… пять минут, полёт нормальный!Вторая книга цикла «Великая Депрессия».