Ее темное желание - [68]

– Но успеет ли она прийти вовремя? – спросил Повелитель дэмов, словно все это было лишь игрой. – Или она слегка задержится? Ведь есть еще третье имя – и, Десмонд, я должен признаться, кажется, ты обладаешь определенными достоинствами, хотя мне еще предстоит узнать, каковы они. Потому что тебя ищет кое-кто еще. К сожалению, за тебя может выступить только один человек – таков закон. У второй души будет выбор, хочет ли она превратиться в дэма или предпочтет быть сожранной ими. Ты и я, мы можем разойтись во мнениях, кого же нам предпочесть. Я за то, чтобы поддержать даму. – Он тихо рассмеялся. – Прости мне мой эгоизм, но мне в этом замке уже надоедают все эти крики и вой проклятых, и я вижу в Лэйре больший потенциал в качестве своей последовательницы. Может, ты, несмотря на это, захочешь пожелать удачи второму кандидату? Но хорошо подумай и выбирай взвешенно. Они оба не смогут выиграть эту гонку. В ней будет проигравший – и он проиграет многое, мой принц.

Повелитель дэмов показал на салфетку, лежавшую рядом с тарелкой Десмонда. Тот поднял ее дрожащей рукой, и его взгляд упал на лежавший под ней кинжал с клинком, богато украшенным гравировкой. Ему не нужно было присматриваться поближе – он знал, что на нем изображены горы Немии. Он сам заказал эту гравюру, подготовил эскиз и, чувствуя, как тепло согревает сердце, показал ювелиру, какие мелкие детали для него особенно важны.

– Кадиз Хелльна, – мрачно и хрипло произнес Повелитель дэмов. – Третье имя – «Кадиз». А теперь скажи мне, кого мы поддержим – Кадиза или Лэйру, Лэйру или Кадиза. Почему мне начинает казаться, что ты уже не в первый раз стоишь перед этим выбором?

Глава 26 Лэйра

Зена Алсьяна, Зена Алсьяна, Зена…

Что-то вырвало меня из темноты. Ничего не было видно, я лишь ощутила резкую боль в руке и услышала тяжелое дыхание. Повелитель дэмов убьет меня, подумала я и, сжав кулак, нанесла удар. В ушах шумела кровь, и еще снова и снова повторялись эти два слова: Зена Алсьяна, Зена Алсьяна, Зена…

– Лэйра!

Мой кулак во что-то врезался, и в тот же момент я поняла, что значит слово, которое я только услышала: мое собственное имя.

Я поспешно потерла лицо, стирая с него что-то склизкое, мутно-зеленое, состоящее из водных растений, и наконец снова обрела способность видеть. Согнувшись, я стояла по пояс в воде в каком-то озерце. Йеро крепко держал меня за плечи, и, если я правильно разглядела его кровоточащие губы, это ему я только что как следует заехала по лицу.

– О нет, – прошептала я. Голос звучал сипло. – Это была я? Извини.

Йеро встревоженно посмотрел на меня. Если бы я не знала его лучше, я бы решила, что его лицо выражает растерянность. На берегу пруда сидела Вика, уткнув в ладони заплаканное лицо. Бледный Аларик стоял у нее за спиной и тяжело дышал, слегка приоткрыв рот. Как раз в этот момент он натягивал на свой мокрый торс предмет одежды, который я никогда не видела раньше, – ни на нем, ни на ком-то другом. Я знала о нем только по картинкам в книгах.

– Нам показалось, что мы потеряли тебя, – тихо сказал мне Йеро. – Прошла целая вечность, прежде чем ты вынырнула, а когда это случилось, ты просто лежала на воде, ровно и неподвижно, будто ты…

Меня трясло. Йеро помог мне выбраться на скользкий берег и позволил мне рухнуть прямо в руки Вики.

– Что вообще произошло?

Вика всхлипнула несколько раз, прежде чем обрела способность говорить хоть сколько-нибудь внятно.

– Волна поднялась и утянула нас под воду. Здесь мы вынырнули – мы все. Даже наши мешки всплыли в этом пруду, и твой мюродем вместе с поясом. Ты его, наверное, потеряла. Только ты… тебя не было.

– Не было… – Я ощупала свое тело, проверяя, все ли на месте. То, что я потеряла в воде клинок, мне не пришло в голову. Коснувшись шеи, моя рука застыла, и, хотя я должна была радоваться, что выжила, грудь сдавила печаль. Мой круглый камушек пропал.

– Как долго меня… не было?

– Слишком долго, чтобы тебе хватило воздуха, – рассудительно произнес Аларик. Мне было не разобрать, что выражает его взгляд. Аларик смотрел на меня так, будто знал обо мне что-то, что его тревожило.

– Я не знаю, что произошло. – Я так замерзла, что могла врать, не боясь покраснеть. Я собиралась рассказать правду остальным, но не Аларику. Он не должен был ничего узнать о моей встрече с Повелителем дэмов – для этого я ему все еще слишком мало доверяла.

К своей радости, в отдалении я наконец разглядела Каэ.

– Каэ вытащила меня, – тихо сказала Вика. – Я же не очень хорошо плаваю.

В конце концов я почувствовала такое облегчение, что все остались живы и целы, что даже не стала возражать, когда Вика принялась осторожно осматривать рану у меня на голове.

– Боюсь, придется просто подождать, пока заживет, – сказала она. – У нас нет ничего хоть чуть-чуть сухого, чтобы перевязать.

Аларик поднял сочащийся водой заплечный мешок, держа его за ремни.

– Идем дальше? Или, может, раз уж все промокло, поплывем?

Кое-кто тут слишком сильно переживает обо мне, подумала я, подавив разочарование. Было лучше, когда он вообще обо мне не думал.

Когда я поднялась на ноги, меня слегка пошатывало. Наши припасы были в худшем состоянии: сушеное мясо можно было есть и мокрым, но теперь оно не могло долго храниться. Хлеб и травы пришли в негодность, а сыр от воды стал склизким. Моя карта Немии промокла и могла порваться от любого неверного движения. Но само изображение не пострадало. В Немии был день – дождливый летний день, и я даже на расстоянии ощутила эту хрупкую смесь облегчения – ведь дождь нужен для хорошего урожая – и страха перед водопадами и наводнениями.