Единственный мужчина - [48]
— Думаю, нам пора возвращаться, — решительно сказал он наконец. — Я ничуть не удивлюсь, если страховой агент появится к тебе уже сегодня вечером.
— Очень в этом сомневаюсь, — беззаботно ответила Пенни. — Ах, Джон, посмотри! Видишь вот тот большой дом с колоннадой? Перед ним такая же точно клумба в форме сердца, как и у нас в Уотерфорд-холле! Дай-ка я подойду и взгляну!
И не успел Джон остановить ее, как она уже метнулась через улицу, прислонилась к прутьям ограды и с любопытством принялась изучать так заинтересовавшую ее клумбу. Над ней как раз трудился садовник-негр. Поймав ее заинтересованный взгляд, он выпрямился и приподнял в знак приветствия соломенную шляпу.
— Добрый день, мэм, — приветливо произнес он. — Правда, чудесные цветы?
В этот момент рядом возник Джон и лицо садовника расплылось в радостной улыбке.
— Бог мой, мистер Джон! — протянул он. — Это точно вы, будь я проклят. Рад видеть вас, сэр. Что привело вас в наши края?
Лицо Джона приняло совсем неприсущее ему затравленное выражение.
— Я тоже рад видеть тебя, Лерой, — ответил он. — А это — моя невеста мисс Пенни Оуэн. — Он обернулся к ней. — Лерой — местный, из окрестностей Кларксвилля.
— Невеста? — воскликнул Лерой, как бы пробуя на вкус это слово. — Да что вы говорите? Ну а почему бы вам не зайти и не повидаться с мистером Ричардом, сэр? Уверен, он бы с удовольствием опрокинул стаканчик за ваше здоровье и за здоровье мисс Пенни тоже.
— Спасибо, Лерой, — сказал Джон, хватая Пенни за руку. — Нам пора бежать. Пенни вот ожидает сегодня вечером страхового агента, чтобы оценить ущерб, нанесенный ее дому ураганом. Поэтому мы должны ехать.
— Ну раз надо, значит — надо, — согласился Лерой, возвращаясь к прерванному занятию. — Вы обязательно должны перехватить его, леди. Если он не застанет вас дома сегодня, вы будете ждать его еще полгода. Ведь у них сейчас столько дел после этого урагана. Ну, тогда до свиданья! Будьте осторожны!
Пенни удивилась прыти, с которой Джон пытался убежать от этого дома.
— Что все это значит? — недоуменно спросила она. — И кто такой Ричард?
Джон обеспокоенно озирался по сторонам.
— Он юрист, — туманно разъяснил он. — Он здешний, практикует в Чарлстоне уже больше четверти века. Иногда ведет и мои дела… Он действительно неплохой человек.
— Тогда почему ты не захотел зайти к нему? — настойчиво продолжала свои расспросы Пенни.
— Потому что я хочу, чтобы ты была на месте — в Мерривилле, и встретила страхового агента, — настаивал он, уже начиная раздражаться.
— Но ведь это глупо! — продолжала упираться Пенни. К этому моменту Джону удалось дотащить ее до машины и усадить в нее. — Ведь мы же не договаривались на сегодня! Они там только сказали, что, возможно, пришлют кого-нибудь сегодня к вечеру. Мы даже не условились о каком-то определенном часе. Кроме того, я была бы не против знакомства с этим «неплохим человеком» — Ричардом. И мне очень хочется осмотреть этот прекрасный дом изнутри.
Джон, не обращая внимания на ее слова, пристегнул ее к сиденью ремнем безопасности и вставил ключ в замок зажигания. Его губы превратились в жесткую прямую линию. Джон нахмурился, а это было явным признаком окончательно и бесповоротно принятого решения.
— Да оставь ты эту ерунду, — посоветовал он спокойно, но решительно. Думаю, мы должны ехать.
— Но ведь это абсурд, — теперь пришел черед Пенни раздражаться. — Готова биться об заклад, что никаким страховым агентом в Мерривилле и не пахнет.
И вот тут-то она ошиблась… Едва повернув на дорогу, ведущую к ее разрушенному домику, она увидели блестящую красную машину, на борту которой красовалась огромная эмблема страховой компании.
— Эй, как тебе нравится это? — в голосе Джона прозвучали одновременно и торжество, и удивление.
— Вижу, — отозвалась его спутница, более раздосадованная, чем довольная.
Джон притормозил на обочине.
— Милая, садовник был прав, — наставительно сказал он. — Если не поймать этого парня сегодня, ты не увидишь его еще минимум полгода. Сходи, потолкуй с ним, а я пока заброшу все эти коробки домой и присоединюсь к тебе, как только освобожусь.
— Хорошо, — неохотно согласилась Пенни. — Но как я должна говорить с ним?
— Говорить особо ничего и не надо. Просто обрисуй ему ситуацию. Наверняка тебе прислали старого Тэда Квилти, а он очень опытный агент.
Но когда Пенни подошла к красному автомобилю, она не увидела в нем мужчины. Держа в руке рулетку, к ней повернулась женщина. И при этом весьма хорошенькая. Темные, гладко зачесанные волосы обрамляли ее изысканно накрашенное лицо, на котором своей особой жизнью жили необыкновенного фиалкового цвета глаза. Одета она была в прекрасно сшитый голубой костюм с перламутровыми пуговицами, которые блестели в лучах послеполуденного солнца. Губы, аккуратно накрашенные в форме сердечка, раздвинулись в ослепительной улыбке.
— Ну, здравствуй, — произнесла Брэнда Сью…
Глава 8
В первый миг Пенни захотелось просто провалиться сквозь землю — если бы такое было возможно. Вот уж кого она не ожидала встретить на развалинах своего домика, так это бывшую подружку Джона. Она даже моргнула пару раз, как бы желая прогнать это невероятное виденье. Но ее надежда не оправдалась. Без всякого сомнения перед ней стояла Брэнда собственной персоной. Более того, она улыбалась и протягивала ей руку. Пенни сделала осторожный шаг вперед и прикоснулась к длинным нервным, ярко наманикюренным, пальцам.
Восемнадцатый век. Казнь царевича Алексея. Реформы Петра Первого. Правление Екатерины Первой. Давно ли это было? А они – главные герои сего повествования обыкновенные люди, родившиеся в то время. Никто из них не знал, что их ждет. Они просто стремились к счастью, любви, и конечно же в их жизни не обошлось без человеческих ошибок и слабостей.
Они вдохновляли поэтов и романистов, которые их любили или ненавидели – до такой степени, что эту любовь или ненависть оказывалось невозможным удержать в сердце. Ее непременно нужно было сделать общим достоянием! Так, миллионы читателей узнали, страсть к какой красавице сводила с ума Достоевского, кого ревновал Пушкин, чей первый бал столь любовно описывает Толстой… Тайна муз великих манит и не дает покоя. Наташа Ростова, Татьяна Ларина, Настасья Филипповна, Маргарита – о тех, кто создал эти образы, и их возлюбленных читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Ревнует – значит, любит. Так считалось во все времена. Ревновали короли, королевы и их фавориты. Поэты испытывали жгучие муки ревности по отношению к своим музам, терзались ею знаменитые актрисы и их поклонники. Александр Пушкин и роковая Идалия Полетика, знаменитая Анна Австрийская, ее английский возлюбленный и происки французского кардинала, Петр Первый и Мария Гамильтон… Кого-то из них роковая страсть доводила до преступлений – страшных, непростительных, кровавых. Есть ли этому оправдание? Или главное – любовь, а потому все, что связано с ней, свято?
Эпатаж – их жизненное кредо, яркие незабываемые эмоции – отрада для сердца, скандал – единственно возможный способ существования! Для этих неординарных дам не было запретов в любви, они презирали условности, смеялись над общественной моралью, их совесть жила по собственным законам. Их ненавидели – и боготворили, презирали – и превозносили до небес. О жизни гениальной Софьи Ковалевской, несгибаемой Александры Коллонтай, хитроумной Соньки Золотой Ручки и других женщин, известных своей скандальной репутацией, читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Историк по образованию, американская писательница Патриция Кемден разворачивает действие своего любовного романа в Европе начала XVIII века. Овдовевшая фламандская красавица Катье де Сен-Бенуа всю свою любовь сосредоточила на маленьком сыне. Но он живет лишь благодаря лекарству, которое умеет делать турок Эль-Мюзир, любовник ее сестры Лиз Д'Ажене. Английский полковник Бекет Торн намерен отомстить турку, в плену у которого провел долгие семь лет, и надеется, что Катье поможет ему в этом. Катье находится под обаянием неотразимого англичанина, но что станет с сыном, если погибнет Эль-Мюзир? Долг и чувство вступают в поединок, исход которого предугадать невозможно...
Желая вернуть себе трон предков, выросшая в изгнании принцесса обращается с просьбой о помощи к разочарованному в жизни принцу, с которым была когда-то помолвлена. Но отражать колкости этого мужчины столь же сложно, как и сопротивляться его обаянию…