Единственная моя - [50]

– Прекратите! Прекратите! – послышался женский голос.

Затем прогремел ружейный выстрел, и беснующаяся толпа затихла.

Медленно покачиваясь, Майлз поднялся на ноги и попытался вытереть рукавом кровь с лица. Позади толпы на тележке возвышались две фигуры: мужчина в развевающейся накидке с винтовкой в руке... и женщина о Боже – в мантилье с лисьим воротником, с закрученными в узел волосами и очками на носу... Она ткнула хлыстом в толпу, словно это был штык.

– Люди! – крикнула Оливия. – Вы похожи на стаю злобных гиен.

– Кто это такая, черт побери? – проворчал кто-то. Майлз застонал, и у него промелькнула мысль отдаться на милость кровожадной толпы.

Дэмиен спрыгнул на землю, затем помог сойти Оливии. Высоко вскинув подбородок, глядя прямо перед собой, она шагнула прямо в толпу, поднимая брови на любого, кто осмеливался встать у нее на пути. Наконец, подойдя к Майлзу, она посмотрела на него.

– Возможно, вы соизволите представить меня своим коллегам.

В ответ Майлз лишь холодно улыбнулся.

– Что ж, прекрасно. – Повернувшись, она сказала:

–Я жена мистера Уорвика.

Тишина, потом кто-то гоготнул. Кто-то прошептал:

– Я ее знаю. Это дочка лорда Девоншира. В Миддлхэме ее называют «старым люнетом»[5].

Толпа попятилась, давая ей больше места. Дэмиен подошел и хлопнул Майлза по плечу.

– Вижу, ты демонстрируешь свой обычный такт и дарование, Кембалл.

Майлз закрыл глаза.

– Что, черт возьми, вы здесь делаете?

– Полагаю, не имеет значения, что мы с твоей женой только что спасли твою шкуру.

Он осторожно дотронулся до рассеченной губы, разбитой челюсти и распухшего века.

– Похоже, ты немного опоздал, Дейм. Это было случайно или намеренно?

– А ты как думаешь?

– Думаю, ты, возможно, подстрекал их.

– Не угадал. Я не наблюдатель. Я больше склонен к человеческому участию. Я бы сломал тебе челюсть.

Оливия бросила на них суровый взгляд через плечо.

– Думаю, джентльмены, сейчас не время и не место для колкостей. – Обращаясь к Майлзу, добавила:

– Осмелюсь заметить, сэр, что вам следует поскорее выйти из этого довольно опасного положения, иначе они внезапно вспомнят, что они больше злы на вас, чем ошеломлены моим появлением здесь.

Дэмиен усмехнулся.

Майлз сердито посмотрел на него.

– Добрые люди, – сказала Оливия достаточно громко, чтобы быть услышанной сквозь новый гул недовольства. – Убийство вашего работодателя крайне недостойный добрых христиан поступок. И какую пользу вам оно принесет?

– Доставит мне большое удовольствие, – выкрикнул кто-то.

– Могло бы доставить... если бы вы не оказались после этого без работы – или на виселице. Сладок ли окажется вкус мести, когда ваши дети будут умирать с голоду?

– Наши дети уже и так умирают! – крикнула женщина.

Гул одобрения пронесен по толпе. Повернувшись к Дэмиену, Оливия сказала:

– Думаю, нам следует найти нейтральную почву, милорд. Боюсь, мы ничего не добьемся до тех пор, пока эта ситуация не будет разрешена.

* * *

Нейтральной почвой оказалась таверна «Белая Лошадь». После длительных препирательств двери были закрыты для всех кроме Делани, Уоллиса, Макмиллана, Дэмиена, Майлза и Оливии. Рассевшись по обе стороны стола они все молча ждали, пока хозяин таверны поставит на стол кружки с темным пивом. Затем трактирщик встал, уперев руки в бока, недовольно поглядывая на Майлза и Дэмиена. Дэмиен ответил ему взглядом, в котором явно читался совет держать свое мнение при себе. Майлз, однако, не отрывал глаз от Оливии, когда она взяла свою кружку и поднесла ко рту, взглядом скользнув к нему поверх края кружки.

– Это все напрасная трата времени, – проворчал Джейк. – Я не привык иметь дело с женщинами.

– Ага, – поддакнул Герберт. – С каких это пор Уорвикам требуется, чтобы за них говорила баба?

– Поймите, я ни за кого не собираюсь говорить, – ответила Оливия. – Но очевидно, что вы, джентльмены, расходитесь с моим мужем по вопросу руководства этими рудниками.

– Чертовски верно, – отозвался Джейк. – Того что мы сыты по горло пустыми обещаниями.

– Понятно. Мы с графом Уорвиком пространно обсуждали этот вопрос, и, надеюсь, мы все согласны, что основная проблема состоит в недостатке денежных средств у моего мужа... и плохом руководстве.

Майлз сузил глаза.

– Таким образом, – продолжала Оливия, – я здесь для того, чтобы гарантировать вам, что будет сделано все возможное, чтобы обеспечить благополучие рабочих и их семей.

Герберт холодно взглянул на нее.

– А как вы собираетесь это сделать, мэм?

– Подписав контракт, в котором мы с мужем гарантируем определенные права и привилегии каждому работнику, включая гарантию прибыли, реконструкции, ремонта и...

– Прошу прощения, – вмешался Майлз, поднимаясь со стула. Холодно улыбнувшись Оливии, он мягко обхватил ее руку своими поцарапанными пальцами и добавил:

–Я бы хотел поговорить с тобой наедине.

Оливия взглянула на лица своих собеседников, отражающих противоречивые чувства, и последовала за Майлзом в заднюю часть таверны. Он не отодвинул для нее стул, но уселся на свой верхом, спиной к дверям и сверлил ее взглядом до тех пор, пока она не села, сплетя пальцы вокруг сумочки, лежащей на коленях. Она спокойно и открыто встретила его взгляд.