Единорог - [31]

Лейла лежала, время от времени переворачиваясь, пытаясь тем самым привлечь внимание проходивших мимо мужчин.

Суррат вспомнил свою ночь с Лейлой. Через три часа он почувствовал свой сексуальный голод совершенно утоленным, но она продолжала настойчиво выказывать новые желания, и Суррата это постепенно довело до белого каления. Он с радостью отправил бы ее в нокаут, но это было исключено. Карц категорически запрещал причинение телесных повреждений «сотрудникам женской секции», как именовался на официальном языке сераль. Нарушение этого правила привело одного солдата удачи на арену, где он и сложил голову в поединке с Близнецами. Поэтому Лейла, не стесняясь, требовала от Суррата продолжения развлечений, в конце концов вполне прозрачно намекнув ему, что у него возникнут большие неприятности, если она запустит когти в собственное же тело, а потом завопит не своим голосом, призывая на помощь Майю, выполнявшую роль мадам.

Суррат почувствовал, как его бросает в пот при этих жутких воспоминаниях. Лейла была поистине безжалостна в своей погоне за наслаждением. Конечно, теперь Суррат мог заставить себя повествовать об этом с улыбкой и совсем уже искренне радоваться при мысли о том, каково приходится ничего не подозревающим новобранцам, но тогда ему пришлось несладко.

— Ты… Лейлу? — спросил он Хамида. Араб вскинул руку, чуть расставив указательный и большой пальцы.

— Очень недолго, — сказал он. — Она не годится для мужчины.

— Зато у нее богатая фантазия, — подмигнул Суррат. Ему хотелось заставить араба совершить опрометчивый шаг и записаться на всю ночь к этой стерве, чтобы она могла вволю порезвиться. — Одного раза тут явно недостаточно, дружище.

Хамид на это только поморщился.

— Нет человека, который доставил бы ей удовольствие, Суррат, — хмуро сказал он.

— Это так трудно?

— Нетрудно, если ты обезьяна. А для мужчины это просто опасно. Она может нанести удар по мужскому самолюбию. Причинить большой ущерб.

Суррат расхохотался. Его могучее тело заходило ходуном.

— Ах вы, чертовы арабы, — несколько раз повторил он. Хамид только пожал плечами. Они сидели и молча смотрели на работавших мужчин и бездельничавших женщин. Здесь собрались не все обитательницы сераля. Общая численность этого батальона шлюх достигала цифры пятьдесят, и кое-кто из них подписал контракт с обязательством оказывать определенные услуги за некоторую сумму, авансом переведенную на их банковский счет.

В большинстве своем они не проявляли никакого интереса к тому, ради чего собрались в этой долине мужчины. Их вполне устраивало их собственное положение, а все прочее никак не волновало. Впрочем, не все находились тут на добровольной основе. Троих приобрели в Саудовской Аравии как рабынь. Кроме того, имелись тут две венгерки и три китаянки, которые в своих странах были политическими заключенными, и для них, судя по всему, теперешнее существование было все равно куда более сносным, чем жизнь, которую они вели у себя на родине.

— Карц не желает принять решение насчет командирской вакансии? — спросил Хамид.

Суррат ловким движением прихлопнул муху, севшую ему на Шею, и сказал:

— Нет. Он ждет, не получится ли у него роман с Блейз и Гарвином.

Хамид погладил приклад автоматической винтовки М-16, лежавшей у него на коленях, и покачал головой.

— Глупо. Кто станет слушаться женщину?

— Она крутая женщина.

— Но все равно женщина.

— Карц потребовал у Контролеров ее досье. Оно поступило вчера, прилетело на «Голубке». — Это был двухмоторный шестиместный самолет, который сновал между долиной и Кабулом на юге и какой-то точкой на севере, местоположение которой знали только оба летчика и сам Карц.

— И он по-прежнему хочет эту женщину? — спросил Хамид.

— После того как он изучил ее досье, он хочет ее, дружище, как никогда прежде.

Араб какое-то время молча смотрел в пространство.

— Какие-то новости от шефа по кадрам? — спросил он.

— Вчера пришло донесение.

— Хорошие новости?

— И плохие, и хорошие. Он полагает, что у нее есть устойчивый контакт с человеком, который может быть связан с британской разведкой.

— А хорошие?

— С Модести Блейз что-то случилось. Она вдруг засуетилась. Мечется по всему свету. Афины. Бейрут. Франция. И все за последние дни.

— Что она делает?

— Играет в азартные игры. Вообще-то для нее это не в диковинку. Однако она играет по крупной в частных заведениях. А это уже новость.

— Что же тут хорошего?

— Карц говорил, что нужен рычаг воздействия. Азартные игры — это слабость. А там, где слабость, там, глядишь, и рычаг… Хамид сплюнул и погладил ствол винтовки.

— Глупо, — презрительно повторил он. — Карцу следовало бы выбрать двоих мужчин, и дело с концом.

Суррат промолчал, а когда заговорил, то так тихо, что работавшие рядом никак не могли бы его услышать.

— Хамид, ты первый раз работаешь с Карцем?

— Да.

— Тогда вспомни, что он говорил вам в первую встречу. Я слышу это уже третий раз. Те, кем мы командуем, — животные. Таких, как мы с тобой, очень мало. Людей, которые в состоянии сформировать и повести за собой группу боевиков, чтобы выполнить приказ Карца, раз-два и обчелся.

— Командовать могут многие!