Единая-неделимая - [45]
А что, если?..»
Вдруг жуткими и страшными показались ему улицы Петербурга. Три окна погасли. Сначала два, потом третье. И ряд домов стоял, как ряд огромных черных гробниц.
«А если платить за это придется? В будущей жизни?..
Святые отцы говорят: есть покаяние, есть и прощение. Да и такой ли грех? Женя Ершова замуж вышла. Двоих детей имеет. Возможно, что и счастлива. Нина Белянкина тоже утешится. Может, станет по субботам к другому ездить или дома сидеть — мужу чулки штопать… А Варвара Павловна? Посмотрим, что такое Варвара Павловна с ее тайной театральных чар и балетной туники.
А если расплата и в этой жизни. За все слезы… Плакала же тогда на конном заводе Женя… Плакала только что Белянкина. Вдруг за эти слезы заплатить придется своими слезами и кровью?..
Ну, что же? Моя плата — война. Я готов… Хоть завтра».
Морозов гордо выпрямился. Он посмотрел еще раз на спящий город. Точно вызов бросал и ждал, не ответит ли. Но тихо мерцали фонарные огни. Неподвижен был мертвый покой города.
Морозов опустил занавесь на окна и стал быстро раздеваться.
От всех этих мыслей не осталось и следа.
Хотелось спать. И, засыпая, он думал о Русалке.
VIII
Штаб-трубач Димитрий Агеевич Ершов проснулся в своей маленькой каморке при трубаческой команде раньше обыкновенного. Он засветил электрическую лампочку и посмотрел на стальные браслетные часы. Четыре часа. Усмехнулся и подумал: «культура… Это тебе не Тарасовка!..
Коли судьба не подведет, скоро эти железные часы без надобности будут. Золотые с Императорским орлом вздену, на золотой цепи».
Ершов облокотился на подушку. По красивому, смуглому лицу с небольшими усами и темными ресницами над карими глазами пробегали горделивые думы.
«Достиг! — думал он. — Папаше с мамашей и не снилось того. Солистом на корнете перед Государем Императором на Инвалидном концерте буду играть… Сверхсрочный штаб-трубач Кавалерийского Его Величества полка!..
Что ж?.. Мало?.. Жалованья с добавочными от полка семьдесят пять рублей в месяц выходит. Двадцать пять домой посылаю — мамаше. Они уж там вторую корову справили. Работника держат. В работниках мой же двоюродный брат — Ванько.
И сейчас же Димитрий подумал о Евгении.
«Полакомился паныч. А офицер хороший. До девок охоч, ну, однако, к солдатам справедливый. Вестовой его, Тесов, прямо-таки его обожает. Щедрый барин и с солдатом веселый. Что же, — Бог простит. Завтра скачет. Ему эта скачка все одно, что мне на концерте играть».
Вдруг вспомнил Димитрий свою арию… «А не позабыть бы… без нот ведь придется».
«Та-та-ти-па-па-па… тут пауза. А там аккомпанемент идет. Всего один такт, — и опять. Вот оно — трудное место. Чтоб не сорваться! Пи-па-па-па…»
Димитрий посмотрел на рабочий корнет, висевший над постелью на стене.
«Играть не на этом буду. Адъютант сказал: «Офицеры решили сложиться — серебряный купить. Четыреста — пятьсот целковых». Только скорее бы, чтобы успеть обыграть его, а то на новом звук нехороший».
Димитрий делал карьеру. Он твердо и не отвлекаясь, шел к своей цели. За женщинами он не бегал и цену себе знал. «После женюсь…» Когда оркестр их полка играл в Летнем саду по наряду, сколько нянек и бонн крутилось подле красавца штаб-трубача.
Если не было капельмейстера, то Димитрий, повесив корнет на складном пюпитре, дирижировал трубачами.
Стройный, высокий, с бархатными темными глазами, в фуражке с козырьком, с металлической нашивкой и шевроном на мундире, он привлекал общее внимание своей мужественной, изящной красотой.
Ему передавали записки и назначали свидания. Но он был равнодушен. «Без надобности все это. Так, дурость одна, внимание не стоящая».
В прошлом году, однако, ходил он к купчихе-вдове на Тележную улицу. Ладная была купчиха, красивая и сдобная. Пирогами его с сигом и вязигой кормила — живорыбный садок у нее был, и сама была сытая, крупитчатая, как пирог. Подарки ему дарила, — вот и эти стальные часы ее подарок.
Раз застал он ее с ее же приказчиком. Не понравилось. Ходить перестал.
«Все они, петербургские… — такие… До блуда охочи».
Теперь была у него такая дума. Дружил он с вахмистром 3-го эскадрона Семеном Андреевичем Солдатовым. Вахмистр шестнадцатый год служил на сверхсрочной службе — подпрапорщиком. В отцы годился Димитрию. У вахмистра была единственная дочь — Муся. Шло девчонке семнадцать лет. Кончала она театральное училище.
Димитрий мечтал при помощи поручика Волкова устроиться в Консерваторию, оттуда попасть в оркестр Императорской Оперы и тогда жениться на Мусе Солдатовой. «Изучу, как следует, музыкальное дело. Можно капельмейстером заправским сделаться, как Направник. Отчего бы и нет?» Димитрий погасил лампочку и лег на спину.
Он лежал и мысленно играл свою сольную арию. Дошел до трудного места и запутался. Запутался и заснул.
Ему снилось: едет он в отпуск в Тарасовку.
На станции тройка за ним подана, как за помещиком Морозовым подавали. Темно-караковые лошади — одна в одну. Коренник вершков шести ростом, хреновский рысак, а пристяжки арабские, кольцами вьются, скалят щучьи морды. Кучер толстый, в наваченном армяке, зад во все козлы и на грудях медаль, как у Государева кучера.
Автобиографический роман генерала Русской Императорской армии, атамана Всевеликого войска Донского Петра Николаевича Краснова «Ложь» (1936 г.), в котором он предрек свою судьбу и трагическую гибель!В хаосе революции белый генерал стал игрушкой в руках масонов, обманом был схвачен агентами НКВД и вывезен в Советскую страну для свершения жестокого показательного «правосудия»…Сразу после выхода в Париже роман «Ложь» был объявлен в СССР пропагандистским произведением и больше не издавался. Впервые выходит в России!
Краснов Петр Николаевич (1869–1947), профессиональный военный, прозаик, историк. За границей Краснов опубликовал много рассказов, мемуаров и историко-публицистических произведений.
Роман «С Ермаком на Сибирь» посвящен предыстории знаменитого похода, его причинам, а также самому героическому — без преувеличения! — деянию эпохи: открытию для России великого и богатейшего края.
Дневник Начальника конвоя Российской Императорской Миссии в Абиссинии в 1897-98 году.
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия – широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…В том вошли произведения:Bс. H. Иванов – Императрица ФикеП. Н. Краснов – Екатерина ВеликаяЕ. А. Сапиас – Петровские дни.
Роман замечательного русского писателя-реалиста, видного деятеля Белого движения и казачьего генерала П.Н.Краснова основан на реальных событиях — прежде всего, на преступлении, имевшем место в Киеве в 1911 году и всколыхнувшем общественную жизнь всей России. Он имеет черты как политического детектива, так и «женского» любовно-психологического романа. Рисуя офицерскую среду и жизнь различных слоев общества, писатель глубиной безпощадного анализа причин и следствий происходящего, широтой охвата действительности превосходит более известные нам произведения популярных писателей конца XIX-начала ХХ вв.
1758 год, в разгаре Семилетняя война. Россия выдвинула свои войска против прусского короля Фридриха II.Трагические обстоятельства вынуждают Артемия, приемного сына князя Проскурова, поступить на военную службу в пехотный полк. Солдаты считают молодого сержанта отчаянным храбрецом и вовсе не подозревают, что сыном князя движет одна мечта – погибнуть на поле брани.Таинственный граф Сен-Жермен, легко курсирующий от двора ко двору по всей Европе и входящий в круг близких людей принцессы Ангальт-Цербстской, берет Артемия под свое покровительство.
Огромное войско под предводительством великого князя Литовского вторгается в Московскую землю. «Мор, глад, чума, война!» – гудит набат. Волею судеб воины и родичи, Пересвет и Ослябя оказываются во враждующих армиях.Дмитрий Донской и Сергий Радонежский, хитроумный Ольгерд и темник Мамай – герои романа, описывающего яркий по накалу страстей и напряженности духовной жизни период русской истории.
Софья Макарова (1834–1887) — русская писательница и педагог, автор нескольких исторических повестей и около тридцати сборников рассказов для детей. Ее роман «Грозная туча» (1886) последний раз был издан в Санкт-Петербурге в 1912 году (7-е издание) к 100-летию Бородинской битвы.Роман посвящен судьбоносным событиям и тяжелым испытаниям, выпавшим на долю России в 1812 году, когда грозной тучей нависла над Отечеством армия Наполеона. Оригинально задуманная и изящно воплощенная автором в образы система героев позволяет читателю взглянуть на ту далекую войну с двух сторон — французской и русской.
«Пусть ведает Русь правду мою и грех мой… Пусть осудит – и пусть простит! Отныне, собрав все силы, до последнего издыхания буду крепко и грозно держать я царство в своей руке!» Так поклялся государь Московский Иван Васильевич в «год 7071-й от Сотворения мира».В романе Валерия Полуйко с большой достоверностью и силой отображены важные события русской истории рубежа 1562/63 года – участие в Ливонской войне, борьба за выход к Балтийскому морю и превращение Великого княжества Московского в мощную европейскую державу.
После романа «Кочубей» Аркадий Первенцев под влиянием творческого опыта Михаила Шолохова обратился к масштабным событиям Гражданской войны на Кубани. В предвоенные годы он работал над большим романом «Над Кубанью», в трех книгах.Роман «Над Кубанью» посвящён теме становления Советской власти на юге России, на Кубани и Дону. В нем отражена борьба малоимущих казаков и трудящейся бедноты против врагов революции, белогвардейщины и интервенции.Автор прослеживает судьбы многих людей, судьбы противоречивые, сложные, драматические.
Таинственный и поворотный четырнадцатый век…Между Англией и Францией завязывается династическая война, которой предстоит стать самой долгой в истории — столетней. Народные восстания — Жакерия и движение «чомпи» — потрясают основы феодального уклада. Ширящееся антипапское движение подтачивает вековые устои католицизма. Таков исторический фон книги Еремея Парнова «Под ливнем багряным», в центре которой образ Уота Тайлера, вождя английского народа, восставшего против феодального миропорядка. «Когда Адам копал землю, а Ева пряла, кто был дворянином?» — паролем свободы звучит лозунг повстанцев.Имя Е.