Единая-неделимая - [19]
Торговали на ярмарке готовыми костюмами. Тут же на толчке примеряли их, ушивали, перешивали, переставляли пуговицы и пряжки. Торговали кожами, сапожным товаром, конской сбруею, мехами лисьими, кошачьими, собачьими, шеншеля и соболем, — чем угодно.
За рядами, на пыльной площади, было людно и гамно. Там казаки навели лошадей, цыгане пробовали иноходцев и, привязанные рядами к телегам с сыном, чинно стояли широкие тамбовские выкормки с раздвоенными крупами, с блестящей ложбиной, «хоть спать ложись», с волнистыми, заплетенными и примасленными хвостами.
Подле лошадей ходили крестьяне, помещики в фуражках с алым околышем или в белых с белым козырьком, «степных», сновали цыгане, выхваливая лошадей, божились, кричали, засматривали в зубы, духи в ноздри и трогали ноги. Тут запрягали и распрягали, делали «прикидки» на бегунках; седлали и скакали, размахивая локтями и дико ухая.
Димитрий помнит, как с отцом и с дедом Мануилом ходил он по ярмарке и ему казалось, что тут были все библейские племена. Он видел осанистых, бородатых москалей, торговавших красным товаром, немцев-тавричан, привезших свои длинные тачанки на высоких, окованных железом колесах, изящные, полированного дерева бланкарды и тарантасы (Бланкарды и тарантасы — виды экипажей). Были тут татары, торговавшие мылом, греки со сладостями, цыгане с лошадьми, персы с золотом и бирюзою, кавказцы с шалями, башлыками и серебром, сарты (Сарты — устаревшее русское название узбеков, живших оседло в оазисах) с шелковыми изделиями. Откуда наехали они? Откуда взялись? Куда денутся и что будут делать?
Еще красивее, оживленнее, гулче и гамнее была ярмарка по вечерам. Осенняя ночь была темна, тепла и тиха. Небо горело звездами, и под ним, далеко по степи, точно отражения звезд, светились костры заночевавших в поле гостей. В рядах блистали огнями цветные фонари и лампы. В их свет полымем вскидывался яркий парус развернутого куска красного кумача и зыбким калейдоскопом струились ярко освещенные пестрые платки. Алые, синие, белые и зеленые огни каруселей крутились в стороне. Там вспыхивали бенгальские огни, летали ракеты, бил барабан, звенели тарелки, и шарманка сипло орала плачущий вальс — «Березку».
Из деревянных дощатых балаганов слышались звуки трактирных органов, скрипки, гармоники и пианино. Женские голоса визгливо пели шансонетки и русские частушки.
Оттуда в темноту ночи выбегали пестро наряженные арфистки, звенел деланный смех, доносились поцелуи и визги.
От больших трактиров шел пьяный гам, нестройное пение, крики, вопли и шум драки. Там дежурили полицейские в. белых кителях с длинными полами и с желтыми револьверными шнурами.
И странно было подумать, что пройти одну версту от этого шума и блеска огней, — и будет тишина темной ночи, звезды в небе и бесконечная, бескрайняя, безлюдная степь.
В ту самую осень, когда Димитрий был первый раз в морозовском саду, он шел с отцом и дедом с ярмарки к своей телеге, и у ярких, гудящих органами балаганов наткнулись они на помещика Морозова.
Морозов шел в белой фуражке на затылке, в расстегнутом кафтане, обнимая одною рукою пестро одетую женщину с большими глазами, а другою ведя под руку другого, сильно пьяного пана в черном котелке на затылке.
— Р-расшибу! — кричал барин в котелке.
— Шик, блеск, иммер элеган… — пел Морозов, — и пустой карман!..
Девица продолжала жалобным тонким голосом:
Ах, если б не карман с дырой, Он был бы мой герой!
Отец Димитрия снял, проходя мимо Морозова, шапку и сказал потом, снисходительно улыбаясь:
— Загуляли, Николай Константиныч. Должно, хорошо урожай продали.
VI
Все это были блестки на ровном поле однообразной и скучной слободской жизни. Но сколько накопилось их за время детства и отрочества Димитрия!
Теперь Димитрий прощался с этою слободской жизнью и, стоя в степи, прощался и с самою степью.
Кто знает, что будет в будущем марте?
Тяжело было думать о том, что надо идти и о чем-то просить молодого паныча Морозова.
Он знал теперь его хорошо, завидовал ему и почему-то ненавидел его крутою, беспощадною ненавистью.
На морозовском дворе служил конюхом их же тарасовский мужик — Финоген. Называли его в слободе и в экономии Винодеем. У Винодея был сын Иосиф — Иоська. Иоська был одних лет с Димитрием. Они вместе учились в школе, и Димитрий часто ходил через степной бугор на морозовский двор к разбитному и веселому Иоське.
1 сентября — праздник псовой охоты. В Константиновке собирались окрестные мелкотравчатые. С морозовского, не видного со степи двора, укрытого краем балки, ранним утром неслись звуки медного рога. Ему вторили лай, визг и завывание собак.
Димитрий бегом сбежал в балку и остановился у ворот. Он не узнал морозовского двора. Всегда пустой и сонный, с вяло бродящими по нему собаками, с тишиною, нарушаемой лишь стуком ножей на кухне или бранью девушек в прачечной, он жил теперь шумною жизнью. В левом от ворот углу сбилось в плотную стаю штук восемнадцать пестрых собак. Белые, в желтых и черных отметинах, с задранными кверху гонами, на низких ногах, связанные попарно смычками, они толпились, осаживаемые Винодеем и Иоськой. Иоська сидел на невысоком плотном пегом коне, на казачьем седле и злобно кричал, щелкая длинным тяжелым арапником:
Автобиографический роман генерала Русской Императорской армии, атамана Всевеликого войска Донского Петра Николаевича Краснова «Ложь» (1936 г.), в котором он предрек свою судьбу и трагическую гибель!В хаосе революции белый генерал стал игрушкой в руках масонов, обманом был схвачен агентами НКВД и вывезен в Советскую страну для свершения жестокого показательного «правосудия»…Сразу после выхода в Париже роман «Ложь» был объявлен в СССР пропагандистским произведением и больше не издавался. Впервые выходит в России!
Краснов Петр Николаевич (1869–1947), профессиональный военный, прозаик, историк. За границей Краснов опубликовал много рассказов, мемуаров и историко-публицистических произведений.
Роман «С Ермаком на Сибирь» посвящен предыстории знаменитого похода, его причинам, а также самому героическому — без преувеличения! — деянию эпохи: открытию для России великого и богатейшего края.
Дневник Начальника конвоя Российской Императорской Миссии в Абиссинии в 1897-98 году.
Екатерининская эпоха привлекала и привлекает к себе внимание историков, романистов, художников. В ней особенно ярко и причудливо переплелись характерные черты восемнадцатого столетия – широкие государственные замыслы и фаворитизм, расцвет наук и искусств и придворные интриги. Это было время изуверств Салтычихи и подвигов Румянцева и Суворова, время буйной стихии Пугачёвщины…В том вошли произведения:Bс. H. Иванов – Императрица ФикеП. Н. Краснов – Екатерина ВеликаяЕ. А. Сапиас – Петровские дни.
Роман замечательного русского писателя-реалиста, видного деятеля Белого движения и казачьего генерала П.Н.Краснова основан на реальных событиях — прежде всего, на преступлении, имевшем место в Киеве в 1911 году и всколыхнувшем общественную жизнь всей России. Он имеет черты как политического детектива, так и «женского» любовно-психологического романа. Рисуя офицерскую среду и жизнь различных слоев общества, писатель глубиной безпощадного анализа причин и следствий происходящего, широтой охвата действительности превосходит более известные нам произведения популярных писателей конца XIX-начала ХХ вв.
Роман Дмитрия Конаныхина «Деды и прадеды» открывает цикл книг о «крови, поте и слезах», надеждах, тяжёлом труде и счастье простых людей. Федеральная Горьковская литературная премия в номинации «Русская жизнь» за связь поколений и развитие традиций русского эпического романа (2016 г.)
Роман «Испорченная кровь» — третья часть эпопеи Владимира Неффа об исторических судьбах чешской буржуазии. В романе, время действия которого датируется 1880–1890 годами, писатель подводит некоторые итоги пройденного его героями пути. Так, гибнет Недобыл — наиболее яркий представитель некогда могущественной чешской буржуазии. Переживает агонию и когда-то процветавшая фирма коммерсанта Борна. Кончает самоубийством старший сын этого видного «патриота» — Миша, ставший полицейским доносчиком и шпионом; в семье Борна, так же как и в семье Недобыла, ощутимо дает себя знать распад, вырождение.
Роман «Апельсин потерянного солнца» известного прозаика и профессионального журналиста Ашота Бегларяна не только о Великой Отечественной войне, в которой участвовал и, увы, пропал без вести дед автора по отцовской линии Сантур Джалалович Бегларян. Сам автор пережил три войны, развязанные в конце 20-го и начале 21-го веков против его родины — Нагорного Карабаха, борющегося за своё достойное место под солнцем. Ашот Бегларян с глубокой философичностью и тонким психологизмом размышляет над проблемами войны и мира в планетарном масштабе и, в частности, в неспокойном закавказском регионе.
Сюжетная линия романа «Гамлет XVIII века» развивается вокруг таинственной смерти князя Радовича. Сын князя Денис, повзрослев, заподозрил, что соучастниками в убийстве отца могли быть мать и ее любовник, Действие развивается во времена правления Павла I, который увидел в молодом князе честную, благородную душу, поддержал его и взял на придворную службу.Книга представляет интерес для широкого круга читателей.
В 1977 году вышел в свет роман Льва Дугина «Лицей», в котором писатель воссоздал образ А. С. Пушкина в последний год его лицейской жизни. Роман «Северная столица» служит непосредственным продолжением «Лицея». Действие новой книги происходит в 1817 – 1820 годах, вплоть до южной ссылки поэта. Пушкин предстает перед нами в окружении многочисленных друзей, в круговороте общественной жизни России начала 20-х годов XIX века, в преддверии движения декабристов.