Эдем в подарок - [40]

— Прекрати это! — Дрожащим голосом потребовал я.

— Рад бы, но не могу, — признался вирус, — ты понимаешь, я этого не могу сделать.

— А кто хвастался, что способен уничтожить любую бактерию, микроба и прочую дрянь? Ты же мне доказывал, что способен защитить меня от всего этого!

— От этого не могу. Я не волшебник и запрограммирован так, чтобы не причинять вреда этим бактериям.

Я поднялся и направился к маленькому окошку. Интересно, а что там творится? И, что самое обидно, что бы я там ни увидел, вряд ли я не смогу теперь разобраться, реально ли то, оно или опять глюки.

Но в этот момент дверь отворилась и в мою камеру смертника вошла Нида! Так, кажется, тема сменилась. Шаманка приблизилась ко мне, что-то сказала на своём непонятном языке и поставила на пол глиняный горшочек с каким-то тёмным дымящимся месивом. Что бы это значило? Ах, да, я ведь давно не ел, теперь мне должны привидеться всякие яства — радость обжоры!

— Что это? — Поинтересовался я у своей галлюцинации. — Девушка, а вы бы, ей Богу, помылись бы, причесались — цены бы вам не было! Знаю я одну, она на вас похожа. Хороша, зараза! Но стерва. Хотя такую красоту не испортят даже немытые волосы и грязь под ногтями.

Вирка подошёл и грубо толкнул меня в бок.

— Заткнись, — прошипел он, — хорошо, что она тебя не понимает.

— Она, что, настоящая? — Обескуражено спросил я.

— Конечно. Еду тебе принесла, чтобы ты тут с голодухи не загнулся.

Я посмотрел на бурое скользкое месиво и поморщился. Если это еда, то я её есть не стану. Понимаю, что тюремная баланда — это не черепаший суп, но нельзя же кормить человека чем-то похожим на дерьмо! В еде я консервативен, как ни в чём другом! Все эти изыски и извращения на кулинарную тему категорически не признаю.

Нида что-то, как мне показалось, возмущённо сказала и я уставился на Вирку, ожидая перевода.

— Она говорит, чтобы ты поел, ничего другого у неё нет. Скот продолжает дохнуть и мяса тебе не положено, потому что виной всему этому — ты. Нечего было нарушать покой духов и злить их сверх всякой меры.

Здравствуйте, люди добрые! Я-то при чём? Может, на их коров, или кто там у них, ящур напал, а я виноват! Нашли стрелочника. Да я даже не знаю, что у них там за скотина такая.

Нида продолжила свою речь, возмущённо тыча в меня пальцем. А Вирка старательно перевёл её слова:

— Ты прогневал духов и они теперь мстят! Нельзя было нарушать покой духов. Есть места, где духи запрещают нарушать тишину, а ты её нарушил.

— Да слышал я уже это! Раскаиваюсь. Всё осознал. Скажи ей пусть она возьмёт меня на поруки, а? Кто знал, что у них тут так строго с этим делом? Табличку бы повестили: «Не шуметь», — посоветовал я.

Нида ещё что-то сказала и ушла, одарив меня на прощанье возмущённым взглядом, от которого мне стало стыдно, как будто я попался на чём-то постыдном. Всё-таки, эти красивые женщины умеют вогнать мужика в краску. Перед ними всегда чувствуешь себя немного неполноценным. И не важно, что красавица — дикарка и ни слова не говорит по-русски и что моется она в год три раза по заказу.

— Слушай, Вирка, а глюки-то прекратились! — Радостно воскликнул я.

— Это не надолго, — «обнадёжил» меня он. — Просто ты отвлёкся. Сейчас всё вернётся. А ты, давай, ешь, неизвестно когда ещё тебе предложат отобедать. А ничего другого у нас нет.

Я взял в руки горячий горшочек и принюхался. Вроде пахнет нормально. В принципе, если не зацикливаться на внешнем виде, то есть можно. Похоже на кашу какую-то… Тёмную…Скользкую. Интересно, а чем есть, руками, что ли? Я растерянно посмотрел на Вирку. Тот устало напомнил:

— Ну, давай, сними запрет и представь ложку. Я же без твоего разрешения никак не могу тебе помочь.

Да, сурово у них там всё. Инициатива, как водится, наказуема. Вот он корчит из себя непонятно что, а сам без меня никто и ничто. Запрет я снял, но в этот момент на меня накатила вторая волна галлюцинаций. Неудачно всё совпало, потому что теперь весь этот бред тот час же материализовался вместе с вожделенной ложкой. Теперь нас в камере было уже не двое, а четверо: я, Вирка и Толян с Надюхой. Хорошо хоть, что в тот момент меня не посетило что-то более страшное!

Надюха подошла ко мне, взяла горшок с «кашей» и брезгливо понюхала.

— Да, Олежек, паршиво тебя здесь кормят, — сказало она, — а, помнишь, как ты мою стряпню ругал? Вот теперь ешь то, что дают и радуйся.

Я совсем забыл, что это всего лишь моя фантазия, услужливо материализованная вирусом. Надька получилась такой живой и настоящей, что не поверить в неё было невозможно. Толян заржал и тоже поспешил вставить своё веское слово:

— Ешь, Лёлик, а то скоро ноги протянешь от голода.

— Не протяну, — упрямо тряхнул я головой и, содрогаясь от отвращения, съел первую ложку.

Как ни странно, но ничего страшного не произошло. Каша оказалось всего лишь приторно-сладкой, но есть её можно было. Правда, я сразу же обнаружил в ней каких-то мелких жучков, видимо, местный аналог наших долгоносиков. Ну, естественно, кто мне даст нормальную еду. Видимо, решили скормить просроченный продукт — чего добру пропадать, а пленнику, да ещё и обречённому на смерть, и такое сгодится.