Эдельвейсы — не только цветы - [77]
Новость заинтриговала не только Головеню, многие навострили уши. Даже всегда мрачный, безногий Филенко приподнял голову: что там еще придумал Василь Василич?
— Не хочет плясать, пущай петухом споет! — подсказал кто-то.
— Спой, Серега! Ну что тебе стоит. Кукарекни и все, — сказал сосед по койке.
Головеня посмотрел на доктора:
— Вы меня разыгрываете, Василь Василич.
Темные густые брови врача поднялись на лоб:
— Я — разыгрываю? Забавно. Мне, что же, по-вашему, делать нечего? Выходит, я сюда приехал с Урала шутки шутить? Ошибаетесь, капитан!
— Что вы все — капитан да капитан! — вмешался Филенко. — Из него капитан, как из меня танцор, — и он похлопал себя по обрубкам ног.
— Ну, так слушайте, — махнул рукою врач. — Слушайте все! — он расправил в руках бумажку. — «За организацию обороны в Орлиных скалах, за мужество и героизм, проявленные в боях, присвоить лейтенанту Головене Сергею Ивановичу внеочередное звание — капитан!»
— Чудо! — присвистнул Филенко.
— Никакого чуда. Давайте поздравим капитана, — Василь Василич крепко пожал Головене руку. — А главное, — заключил он, — пожелаем ему здоровья.
— Что же ты стоишь? — дернул Сергея за гимнастерку Филенко. — Иди, я тебя, медведя, расцелую!
— Какой толк без чарки, — заметил Третьяк, стуча костылями.
— К обеду оно бы как раз.
— Правильно! — и Филенко оттолкнул от себя Головеню. — Сто грамм, потом расцелуемся.
— Сто грамм за ефрейтора пьют, а тут капитан, — рассудил старшина. — Самое красивое звание в армии.
— Тихо, — сказал Василь Василич. — Что с капитана положено, не пропадет. Человек он честный. Но сейчас не дело этим заниматься, друзья. Вылечитесь, кончится война, вот тогда и выпьем. А к тому времени, я так полагаю, Сергей Иванович станет полковником, а то и генералом. Вот тогда уж мы не отстанем от него.
Головене было приятно, что он выздоровел, что командование так высоко оценило его действия в Орлиных скалах.
И еще думалось: да, у него все хорошо, а как там, в Белоруссии, где остались мать, сестры… Живы ли? И как Наташа? Не хотелось бы оставлять ее здесь, но и брать с собой в горы — тоже. Война не для женщин. Там невыносимо тяжело даже мужчинам. Ратный труд не идет в сравнение ни с каким мирным трудом: без сна и отдыха, на холоде и жаре, в огне и дыму — и всегда под угрозой смерти! Женщина, которая сражается на фронте рядом с мужчиной, — это уже необыкновенная женщина! Она героиня уже потому, что пришла в окопы. И если даже не успела ничего сделать, все равно совершила подвиг.
После обеда Головеня прощался с товарищами. На нем была та же гимнастерка, в которой прибыл сюда, та же простреленная пилотка. Он пожимал руки, а подойдя к безногому Филенко, расцеловал его. И когда, прикрыв за собой дверь, вышел, все, кто мог, потянулись к окну.
— Смотрите, вахтера обнимает.
— Душевный хлопец, — сказал Третьяк.
Он ушел, а говорили о нем еще долго, сетовали — так мало пожили вместе, не все сказали друг другу. А сколько можно бы еще сказать.
В тот же день капитан Головеня получил назначение в часть, которая формировалась в Сухуми.
Когда солнце опустилось в море и город погрузился во тьму, Сергей подошел к одиноко стоявшему на пустыре дому и постучал в окно. Окно тотчас распахнулось, и он увидел Наталку. Знала, придет: ждала его. Они прохаживались, смотрели на большие южные звезды, останавливались, слушали, как внизу, ударяясь о камни, шумит море. Слушали и молчали. Все главное уже было сказано, и разбавлять его водой, как выразился Сергей, не было смысла.
В этот вечер они вошли в дом вместе. Вошли и удивились: как это можно было жить порознь?
Вместе завесили окно одеялом, что Наташа принесла от сестры-хозяйки, зажгли огарок свечи. В комнате почти пусто: ржавая койка да колченогий табурет. Но им, молодым, хорошо!
— Стола не хватает, а вообще — рай, — сказал Сергей.
— Ладно, садись, буду картошкой угощать. Сергей хлопнул в ладони:
— Давай ее сюда, красуню! Давай нашу бульбочку! — и запел:
Слушая его, Наталка улыбалась: ей приятно, что у мужа хорошее настроение. Радость — признак здоровья, а здоровье — это счастье.
Уселись рядом на койке, поставили котелок с картошкой на табурет.
— Ну, чем не стол?
— Дай-ка хоть газетой застелю, — потянулась к табурету Наталка. И вдруг притихла, глядя на Сергея. Еще утром был лейтенантом, а теперь в петлицах вместо квадратиков — шпалы.
— Не понимаю. Ты… капитан?
— Угу, — промычал Сергей, уплетая картошку.
— Так что ж ты молчишь? Пришел и хоть бы слово!
Сергей вскочил на ноги, вытянулся в струнку:
— Товарищ генерал, разрешите представиться по случаю присвоения звания! — И, щелкнув каблуками, отступил назад, держа руку под козырек.
— Что ты, Сережа? — не поняла Наталка.
— Ну хоть команду «вольно» подай, что ли!
Но шутка пришлась не к месту. Шпалы в петлицах встревожили Наталку:
— Уедешь и забудешь меня, — произнесла изменившимся голосом.
— Забуду тебя?.. Почему?
— Ты теперь большой начальник.
— «Большой начальник!» Да ты что, неужели всерьез?
Наталка прижалась к нему — сильная, настойчивая:
Книга о людях, которым выпало на долю строить первенец наших пятилеток — легендарную Магнитку, о том, как в сложной обстановке, в преодолении огромных трудностей и лишений шло их духовное становление; как в годы войны, работая по-фронтовому, они считали себя бойцами крепости Магнитной.
Белорусский писатель Александр Лозневой известен читателям как автор ряда поэтических сборников, в том числе «Края мои широкие», «Мальчик на льдине», «В походе и дома». «Дорога в горы» — второе прозаическое произведение писателя — участника Великой Отечественной войны. В нем воссоздается один из героических эпизодов обороны перевала через Кавказский хребет. Горстка бойцов неожиданно обнаружила незащищенную тропу, ведущую к Черному морю. Лейтенант Головеня, бойцы Донцов, Пруидзе, дед Матвей, обаятельная кубанская девушка Наташа и их товарищи принимают смелое решение и не пропускают врага.
Вскоре после победы в газете «Красная Звезда» прочли один из Указов Президиума Верховного Совета СССР о присвоении фронтовикам звания Героя Советского Союза. В списке награжденных Золотой Звездой и орденом Ленина значился и гвардии капитан Некрасов Леопольд Борисович. Посмертно. В послевоенные годы выпускники 7-й школы часто вспоминали о нем, думали о его короткой и яркой жизни, главная часть которой протекала в боях, походах и госпиталях. О ней, к сожалению, нам было мало известно. Встречаясь, бывшие ученики параллельных классов, «ашники» и «бешники», обменивались скупыми сведениями о Леопольде — Ляпе, Ляпке, как ласково мы его называли, собирали присланные им с фронта «треугольники» и «секретки», письма и рассказы его однополчан.
Аннотация издательства: В однотомник Вадима Кожевникова вошли повести «Степан Буков», «Петр Рябинкин» и «Сидор Цыплаков». Советский человек, его психология, характер, его мировоззрение — основная тема настоящей книги. Один из героев повести, Рябинкин, бывший фронтовик, говорит; «Фронт — школа для солдата, но хороший солдат получится только из хорошего человека». Вот о таких хороших солдатах, о простых рабочих парнях и пишет В. Кожевников. В книге освещаются также важные, всегда волнующие проблемы любви, товарищества и морали.
В конце Второй мировой Гитлер поставил под ружье фактически все мужское население Германии, от подростков до стариков, — необученные, плохо вооруженные, смертельно испуганные, они были брошены на убой, под гусеницы советских танков. Одним из таких Todeskandidaten (смертников), призванных в Фольксштурм в последние месяцы войны, стал 43-летний фермер из Восточной Пруссии Пауль Борн. Он никогда не был правоверным нацистом, но ему пришлось с оружием в руках защищать гитлеровский режим, пройдя через все круги фронтового ада и мучительную Todeskampf (агонию) Третьего Рейха.3 января 1945 года его часть попала под сокрушительный удар Красной Армии и была смята, разгромлена и уничтожена за считаные дни.
Борис Андрианович Егоров известен читателю по неоднократно переиздававшемуся роману-фельетону «Не проходите мимо», по юмористическим рассказам, по сатирической повести «Сюрприз в рыжем портфеле».На этот раз он выступает в новом жанре. «Песня о теплом ветре» — первое лирическое произведение автора. В ней рассказывается о комсомольцах, которые в 1939 году пятнадцатилетними подростками по призыву партии пошли в артиллерийские спецшколы, а потом воевали на фронтах Великой Отечественной войны.Эта книга о героизме, о патриотизме, о дружбе и о любви.Повествование ведется от лица героя — Александра Крылова, сначала слушателя спецшколы, а потом командира артиллерийской батареи.
Аннотация издательства: Предыдущие книги Д. Ортенберга "Время не властно" и "Это останется навсегда" были с интересом встречены читателем. На сей раз это не портреты писателей, а целостный рассказ о сорок первом годе, ведущийся как бы сквозь призму центральной военной газеты "Красная звезда", главным редактором которой Д. Ортенберг был во время войны. Перечитывая подшивки "Красной звезды", автор вспоминает, как создавался тот или иной материал, как формировался редакционный коллектив, показывает напряженный драматизм событий и нарастающую мощь народа и армии.
Он вступил в войска СС в 15 лет, став самым молодым солдатом нового Рейха. Он охранял концлагеря и участвовал в оккупации Чехословакии, в Польском и Французском походах. Но что такое настоящая война, понял только в России, где сражался в составе танковой дивизии СС «Мертвая голова». Битва за Ленинград и Демянский «котел», контрудар под Харьковом и Курская дуга — Герберт Крафт прошел через самые кровавые побоища Восточного фронта, был стрелком, пулеметчиком, водителем, выполняя смертельно опасные задания, доставляя боеприпасы на передовую и вывозя из-под огня раненых, затем снова пулеметчиком, командиром пехотного отделения, разведчиком.