Эдатрон. Лесной край. Том 1 - [69]

Мужчина зачем-то потоптался у входа, кашлянул наконец и зашел внутрь. Ольт тут же занял свое место у трубы. Слышно было, как шумно вошел Кривой.

— Звал, Крильт?

— Да, присаживайся. Вина наливай — это не та бурда, которую остальные пьют. И меня не забудь. Промочим горло, а то этот спотыкач достал уже, скоро забуду вкус настоящего вина.

Слышно было, как льется жидкость, как поудобнее устраиваются разбойники, затем шумное бульканье и удовлетворенное кряканье.

— Зачем звал? — Кривой был немногословен.

— Да узнать хотел, как там наши дела. Тут Вьюн хлеба принес, оставили чуток для твоих. Забери, отнеси, а то, когда еще придешь в гости. Совсем ты нас забыл, Кривой. Совсем забыл… Ах, хорошо пошло. Ты пей, пей.

— А чего ходить, ноги бить без толку? Дела идут и именно потому, что я не гуляю туда-сюда.

— Это — да! Если бы не ты, точно говорю, я бы это дело и не поднял. Да ты не обижайся, это я с чего говорю-то… Скучно мне и поговорить не с кем. Только мы с тобой тут — и люди, с кем можно словом живым перемолвиться. Хорошее винцо Вьюн принес. Его Бенкас у каких-то торговцев с Юга по бешенным деньгам закупает для графа. А я вот тоже, как граф… Ха-ха! Наливай!

Видно вино и в правду было крепкое. Атамана развозило прямо на глазах. Ну или, если взять Ольта, то на ушах.

— Ладно, Крильт. Вино и в правду неплохое, но я, пожалуй, пойду. Пока твои мужики весь хлеб не оприходовали. Через седмицу жди с грузом.

— Эх, не уважаешь ты меня, не ценишь наше братство боевое… Но ты прав, мои разбойнички, они такие, глаз да глаз за ними нужен. Ладно, только скажи по пути Вьюну, что завтра надо сходить к Кведру, сказать, что купец на этот раз будет с большим обозом и охраной. Пусть декады через две держит наготове десяток Мальта. Может понадобиться. Перед сбором точнее скажу. Сам понимаешь не хотелось бы их привлекать, делиться с ними неохота. Да и чем меньше они про нас знают, тем лучше. Сам не хочу выходить, что-то ноги у меня устали. Хе-хе… Пускай Вьюн сейчас выходит, чтобы к завтраму успеть.

— Не поминал бы ты боевое братство, не дай Единый услышит кто. И насчет Вьюна… Ты его атаман, тебе с ним и говорить. Меня твои делишки с этими Кведрами, Мальтами не волнуют. Сам знаешь, у меня своих дел полно.

— Вот, что ты за человек, Кривой? — принужденно рассмеялся атаман. — И то тебе не так, и это…

— Ты знаешь, как я отношусь к этим северным баронам и графам.

— Война кончилась уже давно, Кривой, а они нам еще пригодятся, когда мы поднимем восстание. Может они мне тоже не нравятся, но я же терплю. В конце концов, мы, можно сказать, один народ.

— Крильт, я в твои дела не суюсь, вот и ты меня не учи, кого мне любить. Давай лучше я еще налью. И в правду, доброе вино Бенкасу поставляют.

— Наливай. Злой ты, Кривой, ну да ладно. Сам переговорю с Вьюном, только ты уж посиди со мной, допьем винцо-то. Поговорим хоть, вспомним былое.

Кривой ничего не ответил, видно наливал или не хотел обострять отношения. Разбойники еще раз выпили, потом еще. Неизвестно, стали ли они спотыкаться, согласно названью того питья, которое потребляли, так как уселись за стол и больше не вставали, но языки у них развязались. Хотя разговаривал в основном только атаман. Кривой все больше молчал, да где нужно поддакивал. Но ничего интересного Ольт больше не услышал, что-то о бытовухе, о какой-то бабе, о еще чем-то непонятном и далеком. Этот Кривой оказался еще тем молчуном. Даже надравшись вдрызг, он не проронил не одного лишнего слова. В конце концов выпивка кончилась и Кривой, немногословно попрощавшись, вышел. Крильт посмотрел ему вслед и когда тот достаточно удалился, презрительно сплюнул на пол.

— Чистоплюй. — одним только словом выразив свое отношение к Кривому. Затем вполголоса зарычал какую-то песню, но, не допев, вдруг откинулся на нары и задрав к потолку бороду захрапел. Ольт еще немного послушал и поняв, что ничего интересного больше не будет, тихонько удалился. Надо было найти укромное место и все хорошенько обдумать.

Хорошее место нашлось неподалеку от лагеря разбойников в густых зарослях лещины. Небольшая полянка в метра дав шириной, бывшее лежбище какой-то дикой лесной животины, вытоптанное от когда-то частого употребления. И от объекта наблюдения совсем рядом, и от случайного обнаружения защищено, вряд ли кто специально полезет в непроходимые кусты. Расположившись, перекусил тем, что положила ему в дорогу Истрил. Затем прилег, поерзав и постаравшись устроиться поудобнее. Пора было браться за дело. То есть — хорошо подумать. Еще в той жизни у него была такая привычка, прежде чем браться за что-то новое, надо было все досконально обдумать. Вот он по старой привычке и прилег подумать.

Если бы кто-нибудь со стороны увидел лежащего мальчишку с прикрытыми глазами, то вряд ли догадался бы, какие мысли бродят в вихрастой голове. А если бы догадался, то ужаснулся бы тому, что десятилетний пацан обдумывает о том, как убить полтора десятка взрослых мужиков. А что придется убивать, об этом вопрос даже не стоял. Не в первый раз. Еще в той жизни и за речкой пришлось повоевать, и в буйные девяностые пару раз руки замарал. Времена такие были, хочешь выжить — убивай.