Еда живая и мёртвая: научные принципы похудения - [5]
В тот же период Гален начал пристально изучать лишний вес и одним из первых пришёл к выводу, что с ним нужно бороться. Судя по той классификации ожирения, которую оставил учёный, в Римской империи данная проблема была более чем серьёзной. По мнению Галена, люди с излишками делились на полнотелых (эусаркос, εύσαρκος), толстых (пахис, παχύς) и страдающих ожирением (полисаркос, παχύσαρκος). Представителей последней категории великий врач описывал следующим образом: «не может идти, не потея; не может дотянуться до стола, сидя за ним, из-за размеров живота; не может свободно дышать; не может самостоятельно вымыться».
Работая с гладиаторами, Гален пришёл к выводу о необходимости личной гигиены, регулярных физических нагрузок и правильного питания – фактически диеты (кстати, слово «диета» греческого происхождения). Ему же принадлежит первый письменный отчёт о мерах по борьбе с лишним весом. В труде «De Sanitate Tuenda» («О гигиене») Гален пишет про здоровенного жирного парня, которого удалось вернуть к нормальным объёмам за короткое время: по утрам его заставляли бегать, пока он не покроется обильным потом и не упадёт без сил, затем интенсивно растирали и помещали в тёплую ванну. Следом шёл лёгкий завтрак и повторная тёплая ванна. Спустя несколько часов пациенту предоставляли возможность есть без ограничений, но только еду с невысокой энергетической ценностью, то есть овощи и фрукты. День завершался парой-тройкой часов физического труда, которому пациент был обучен. Как видите, рецепт Галена, составленный добрые две тысячи лет назад – пища с небольшим количеством калорий и физические упражнения – нашёл бы понимание и у современных диетологов.
На 850 лет позже великий арабский учёный и врач Ибн-Сина (Авиценна) записывал свои рецепты здорового питания в стихах, как требовала тогдашняя традиция. Он очень ратовал за умеренность: советовал есть понемногу, делать между едой перерывы 4 – 5 часов и съедать тот объём пищи, который желудку легко переварить, потому что самым тяжёлым бременем для организма является переедание. Но этим мудрым советам, увы, мало кто следовал – разве что бедняки, и те не по своей воле. А тучность вельмож и правителей арабского и персидского миров навсегда отпечаталась в легендах и сказках. Вспомните диснеевский мультфильм про Аладдина: отец принцессы Жасмин, султан, по современным меркам явно страдает ожирением, которое тогда считалось признаком богатства, ведь неограниченные количества еды тогда действительно были доступны немногим.
Пока Восток наслаждался эпохой просвещённого ислама, в Европе шло раннее Средневековье, или «Тёмные века». Еды в то время было мало, 95 % населения испытывало жёсткие ограничения в еде, поэтому постоянно происходили смерти от голода и болезни от недоедания, да ещё и регулярные неурожаи из-за несовершенного ведения сельского хозяйства и климатической нестабильности. Тогда тучность снова предсказуемо вошла в моду: личные запасы жира символизировали обильность и достаток и связывались с отменным здоровьем: считалось, что толстякам проще пережить эпидемии. В то время многие болезни советовали лечить обильной едой. В памятнике французской городской литературы конца XII – XIV веков «Романе о Лисе» главный герой лис Ренар (или Рейнеке) восстанавливал подорванное здоровье, набивая брюхо снедью и напитками. Да и в других сказках регулярно встречаются герои богатырского склада, которые на ужин съедали по пять караваев хлеба, пять жирных каплунов (кастрированных петухов, которых выращивали на мясо) и запивали это двумя галлонами вина. Временами такой подход приводил даже к трагикомическим ситуациям. Во французских хрониках упоминается весьма упитанный граф Де Фуа, живший в конце XIV века. Однажды этого графа хватил апоплексический удар (инсульт) на почве лишнего веса, и его слуги, желая помочь ему прийти в себя, принялись засовывать ему в рот «хлеб, воду, специи и всевозможные виды подкрепляющей снеди».
Историки еды, изучающие тот период, создали термин «авторитет большого человека» – понятно, что раскормиться до солидных размеров могли себе позволить только богатые и знатные люди, располагавшие средствами и властью. Порицание (разумеется, только со стороны равных) вызывали лишь те высокопоставленные дворяне, которые из-за своего большого веса и гигантских объёмов талии были не в состоянии залезть на лошадь и надеть доспехи и из-за этого не могли принимать участие в военных походах и других обязательных для благородных господ мероприятиях.
Даже христианство, которое относит чревоугодие к смертным грехам и призывает умерщвлять плоть (в том числе при помощи длительных постов), не слишком-то помогало в борьбе с избыточным весом. С амвонов церквей читались проповеди, в которых ожирение связывалось с моральным падением, но римские папы, епископы и священники рангом пониже и сами регулярно оказывались толстяками, и это, как ни парадоксально, только увеличивало их престиж в глазах простых людей. Сохранилась запись городской жительницы французского города Орлеана XIII века, которая с неприкрытым обожанием сообщает, что священники в её городе большие и толстые – они, видать, много едят, а значит, пользуются большим уважением. Ещё более красноречива была реакция нищих сицилийских крестьян, повстречавших однажды Фому Аквинского: по свидетельству очевидца, они норовили потрогать видного католического деятеля не столько из-за его святости, сколько из-за его внушительных размеров и пышности, так как ничего похожего на своём бедняцком острове они не видали.
