Эцитоны бурчелли - [2]

Раиса Павловна. Наверное.

Анна Павловна. Еще кто?

Раиса Павловна. Должен был быть Степан Петрович, но он неожиданно вылетел к себе в Заполярье. Мама сейчас здесь, у нас живет, так что ее вызывать не пришлось. Я ей пока ничего не говорила, зачем человека в преклонном возрасте лишний раз тревожить? Узнает сразу, со всеми вместе. Я просто не представляю себе, что ей придется сегодня услышать из уст зятя?!

Анна Павловна (помолчав). Платон Петрович меня тоже приглашал или это ты сама, по своей инициативе?

Раиса Павловна. Он просил собрать всех близких родственников. Всех! Ты моя сестра и после мамы для меня самый близкий человек. И в любом случае ты была бы сегодня здесь, возле меня! (Дрогнувшим голосом.) Я пока еще пользуюсь в этом доме правами хозяйки. Конечно, может быть, уже завтра... (Умолкает.)

Анна Павловна. Возьми себя в руки, Раиса! Возьми себя в руки! Я почему-то убеждена, что все будет хорошо. Хотя твоя срочная телеграмма меня тоже выбила из колеи. (Достает из сумочки телеграмму, читает вслух.) "Отложи все дела обязательно будь воскресенье пяти часам у нас даче". (Кладет телеграмму обратно в сумочку.) Что я могла подумать? Хоть бы ты как-то пояснее написала!

Раиса Павловна. А что я могла написать? Что? Я же ничего не знаю! Ничего! (Чуть не плача.) Боже мой! Чем я это заслужила? На одиннадцатом году совместной жизни...

Анна Павловна (смотрит на свои ручные часики). Ждать осталось недолго. Через полтора часа все выяснится и прояснится. Как мама?

Раиса Павловна. Ничего. Ночью была гроза, так она себя неважно чувствовала. А сейчас ничего. Удовлетворительно.

Анна Павловна. Где она?

Раиса Павловна. У себя, наверху.

Анна Павловна. А ей не трудно подниматься на второй этаж?

Раиса Павловна. Там ей больше правится. А потом - одна она по лестнице не спускается и не поднимается. Кто-нибудь из нас - я или Дуняша - ей помогает.

Анна Павловна (поднимаясь). Пойду поздороваюсь. (Вспомнив.) Кстати, как ее челюсть, которую я ей вставила?

Раиса Павловна. Что-то не очень удобно. Жалуется на прикус.

Анна Павловна. Надо будет посмотреть. (Смотрит в сад.) А у вас тут прелестно! Земной рай!

Раиса Павловна. Ты же знаешь - все своими руками! Все сама! И сад, и дом, и двор... Сколько сюда вложено, если бы ты только знала!.. И души, и фантазии...

Анна Павловна. И денег.

Раиса Павловна. О деньгах я уже не говорю. А эти последние два дня мне почему-то ничего не дорого! Хожу как потерянная. Хотели этим летом к сторожке зимний гараж пристраивать - кирпич завезли, - а мне кажется, что строить уже ни к чему. На душе какое-то гнетущее, тревожное чувство...

Анна Павловна. Все равно вы здесь живете как в раю. Ты не думай, я тебе не завидую, я всю жизнь в городе прожила, но ваша дача, ваш участок, действительно, что-то особенное! Пойду разденусь и поднимусь к маме. (Уходит в дом.)

Раиса Павловна, оставшись одна, в раздумье поправляет

веточки одного из находящихся на веранде растений, затем

тоже уходит в дом. Некоторое время сцена пуста.

Доносится звук приближающегося мотоцикла. Потом он

внезапно обрывается. Слышны голоса.

Появляются супруги Хвощ. Афанасий Иванович Хвощ - с

бородой, в спортивной курточке на "молнии", в белом

круглом блестящем защитном шлеме с дымчатым забралом от

солнца, что делает его похожим на марсианина. В руках у

него альбом для зарисовок. Его жена Серафима в красной

спортивного покроя куртке и таких же брюках.

Хвощ (не снимая шлема, в изнеможении опускается в кресло на веранде). От города до места за пятьдесят пять минут! Средняя скорость семьдесят два километра в час. Ничего себе!

Серафима. С тех пор как я достала тебе этот импортный шлем, ты совершенно перестал думать о моей голове.

Хвощ. Я предлагал тебе его надеть, но ты же отказалась.

Серафима. Он мне велик. Я бы в нем утонула. И потом - какая разница? Если я останусь жива, а ты разобьешься, то мне ведь от этого легче не будет: у меня на руках останется альбом твоих карикатур и двое малых детей!

Хвощ. Опять я виноват. Ты же сама подгоняла меня.

Серафима. И, кажется, напрасно... Что-то нас никто не встречает. Кажется, мы первые!.. (Уходит в дом.)

Оставшись один, Хвощ, все еще не снимая шлема, начинает

делать в альбоме какие-то зарисовки. На веранду выходят

Раиса Павловна и Серафима.

Раиса Павловна (увидев Хвоща в шлеме). Боже! Что у вас на голове?

Хвощ (поднимаясь). Здравствуйте, Раиса Павловна! На голове у меня шлем.

Серафима (раздраженно). Да сними ты его наконец! Глупо и смешно!

Хвощ (снимает шлем и кладет его на балюстраду). Простите! (Садится. Продолжает рисовать.)

Серафима. Так что же все-таки у вас тут случилось, Раиса Павловна? Нас несколько дней не было в городе, мы вашу телеграмму получили только сегодня утром. Вы говорите, что отец здоров? Так в чем же дело? Что за срочность? То по три месяца не видимся - и ничего! - а то вдруг такой вызов!

Раиса Павловна (растерянно). Сима! Что я вам могу сказать?..

Серафима. Где отец?

Раиса Павловна. В это время дня, как всегда, в лесу.

Серафима. Ну так что же все-таки у вас произошло? Какое событие?

Раиса Павловна. К большому сожалению, к тому, что я вам уже сказала, я ничего добавить не могу.