Е. П. Блаватская. История удивительной жизни - [49]

С началом Гражданской войны Олькотт поступил на военную службу и участвовал в нескольких кампаниях генерала Бернсайда. Позже он был назначен на должность специального следователя по выявлению коррупции и казнокрадства в военном министерстве[317]. Там ему было присвоено звание полковника. По завершении одного из дел ему телеграфировал военный министр Стэнтон:

Я сердечно поздравляю вас с результатом сегодняшнего суда. Он значит для правительства не меньше, чем победа в сражении.

Олькотт занимался аналогичной работой и в министерстве военно-морского флота. Позже, когда был застрелен Линкольн, он стал одним из трёх членов специального комитета по расследованию этого убийства.

После войны он три года изучал юриспруденцию, и в 1868 г. получил лицензию юриста в Нью-Йорке. Систематизировал сложную практику страхования и стал специалистом по таможенным пошлинам, налогообложению и страхованию, приобретя таким образом обширную и состоятельную клиентуру[318].

Интерес Олькотта к спиритуализму зародился ещё во времена его работы на ферме в Огайо, когда он навестил своих трёх дядюшек, ярых поклонников этого занятия[319]. При этом его воспитание было строго пресвитерианским.

Генри Стилл Олькотт (1832–1907), президент-основатель Теософского общества

Касаемо обстоятельств, которые привели к знакомству с Е. П. Блаватской, Олькотт писал в «Листах старого дневника»:

«Однажды в июле 1874 г. я сидел в своей адвокатской конторе, размышляя над сложным делом, которое мне поручила одна нью-йоркская компания, и вдруг меня осенило, что все эти годы я не уделял внимания спиритическому движению. Не знаю, какая ассоциация заставила мои мысли перейти от механической конструкции водоизмерителя к современному спиритуализму, но, как бы то ни было, я сходил к торговцу газетами за углом и купил у него „Знамя света“. В нём я прочёл описание одного невероятного явления, а именно отвердевания фигуры фантома, которое произошло в фермерском доме в óкруге Читтенден, штат Вермонт, в нескольких сотнях миль от Нью-Йорка. Я сразу же понял, что, если посетители фермы и вправду могли видеть, касаться и разговаривать со своими покойными родственниками, которые каким-то образом сумели на некоторое время сделать свои тела и одежду твёрдыми, видимыми и осязаемыми, то это является самым важным событием в области современных естественных наук. Я решил отправиться туда и увидеть всё своими глазами. Так я и сделал, убедился в правдивости истории, задержался там на три-четыре дня и вернулся в Нью-Йорк.

О своих наблюдениях я написал в нью-йоркскую газету „Сан“, и эта статья неоднократно публиковалась в других странах, поскольку описанные в ней факты были глубокомысленными и интересными. Тогда редактор „Дэйли Грэфик“ предложил мне возвратиться в Читтенден в сопровождении художника, который будет делать зарисовки по моему указанию и тщательно расследовать это происшествие. Оно так глубоко заинтересовало меня, что я отдал необходимые распоряжения касаемо дел в конторе и уже 17 сентября снова прибыл на „Ферму Эдди“, названную так в честь семьи владельцев. В этом таинственном доме, окружённом фантомами и наполненном явлениями самого невероятного характера, я пробыл две недели, если мне не изменяет память. Тем временем издание „Дэйли Грэфик“ дважды в неделю публиковало мои письма о „призраках Эдди“, каждое из которых сопровождалось изображением привидений, увиденных художником мистером Каппесом, мною, а также остальными зрителями сеансов, коих насчитывалось до 40 человек»[320].

Братья Уильям и Горацио Эдди – простые необразованные фермеры. В их семье издавна были люди со сверхъестественными способностями. В 1692 г. их прабабушку в четвёртом поколении признали ведьмой на суде в городе Сейлем, штат Масачуссетс. Во время своих сеансов Уильям производил материализацию умерших. Сеансы Горацио носили совершенно другой характер. Братья не брали денег за демонстрацию своих способностей, лишь за проживание и питание многочисленных постояльцев.

А вот что сообщает газета «Глобус», выходившая в соседнем городе Ратленде:

Полковник Генри С. Олькотт, которому газета «Дэйли Грэфик» поручила исследовать и докладывать о явлениях «Эдди», всколыхнул волну интереса по всей стране. До публикации его первого письма из Ратленда тема спиритуализма не поднималась в светских изданиях с тех пор, как всю Европу взбудоражили появившиеся в Англии статьи мистера Крукса и брошюра Альфреда Уоллеса. Теперь же нью-йоркские ежедневные газеты обсуждают спиритуализм на первых полосах – почти все они отправили репортёров в Читтенден, и их примеру последовали издания из Чикаго, Хартфорда, Рочестера, Олбани и многих других городов. Какова бы ни была правда о деле Эдди, нет никаких сомнений в том, что общественность с интересом гадает, правда ли, что духи умерших возвращаются к нам, или же это ложь[321].

В Нью-Йорке статьи Олькотта пользовались таким спросом, что цена экземпляра «Дэйли Грэфик» выросла до одного доллара. Именно столько заплатила Е. П. Блаватская за копию газеты. Со знакомой француженкой она отправилась на ферму Эдди, прибыла туда 14 октября и провела там две недели. Олькотт рассказывает: