Е. П. Блаватская. История удивительной жизни - [174]

Затем, в апреле 1893 г., Джордж Райт, представитель ТО в Чикаго, получил приглашение явиться в офис президента Парламента. Райт вспоминает: «У меня дыхание перехватило, когда он сообщил мне, что Комитет религий единодушно согласился предоставить ТО собственный отдельный конгресс на время великого Парламента религий и назначил меня председателем Комитета организации»[1009].

Уильям К. Джадж, международный вице-президент ТО и основной организатор Теософского конгресса, был назначен его председателем [согласно отчёту Теософского конгресса]. Для собраний Конгресса были назначены два дня: 15-е и 16 сентября. Его посетила такая толпа слушателей, что организаторы Парламента вынуждены были устроить два дополнительных собрания в выходные дни перед общим Парламентом, и ещё одно – в вечерние часы. В день заключительного собрания зал на 4000 мест был переполнен: сотни людей стояли в проходах и у стен. Два выступления Анни Безант были посвящены вопросам кармы и перерождения в контексте социальных проблем, как и доклады ещё нескольких теософов. Джадж выступил перед Парламентом с продолжительной речью об «утерянной гармонии христианства», как он часто называл реинкарнацию. На следующий день, также перед Парламентом, он рассуждал о перерождении с точки зрения универсального закона цикличности. Его речь, однако, была неожиданно прервана одним из распорядителей Парламента – пресвитерианским священником. Как оказалось, в другом зале проходило Пресвитерианское собрание, на которое никто не пришёл. Он предположил, что часть публики забрела в этот зал из-за путаницы в расписании, и предложил им немедленно перейти в другой зал. Ни один из слушателей даже не пошевелился![1010]. В заключение исторического собрания доктор Бэрроуз объявил:

Парламент продемонстрировал нам, что христианство всё ещё является великим катализатором гуманизма… что ни один учитель не идёт в сравнение с Христом, и нет другого Спасителя, кроме Христа… Надеюсь, ни один из присутствовавших здесь представителей Востока не принял проявленное нами почтение за готовность американцев заменить свою веру восточными религиями[1011].

Однако, по словам историка Карла Джексона, впечатления других свидетелей оказались совершенно иного характера.

Наблюдатели на заседаниях неоднократно отмечали положительное впечатление, производимое докладчиками из Азии. Утверждая, что Парламент стал «фактом», «принципы и уроки» которого «никогда не будут изжиты» из сознания американских христиан, Флоренс Уинслоу приписывала это «яркой индивидуальности» людей, которые представляли в конгрессе индуизм, буддизм, конфуцианство и синтоизм. Их «вдумчивость, искренность, преданность и духовность» делала невозможной саму мысль о том, что восточные религии «падут или бесследно исчезнут» перед торжествующим христианством. Она превозносила Дхармапалу как «смиреннейшего из людей, испытывающего почти христианское почтение к Христу», и восхваляла Вивекананду как «одного из самых глубоко– и широкообразованных людей» своего времени, а также «великолепного оратора».

Люси Монро, освещавшая собрания в газете «Критик», тоже находилась под глубоким впечатлением от Дхармапалы и Вивекананды, которых назвала «самыми убедительными персонами в Парламенте». Она предположила, что «самым значимым результатом» Парламента стали «чувства, которые он вызвал в отношении иностранных миссий». «Англоговорящую публику впервые заставили почувствовать неуместность ситуации, в которой полуобразованные богословы отправились наставлять этих мудрых и эрудированных жителей Востока»[1012].

Такие взгляды были далеки от точки зрения, преобладавшей на Западе 18 годами ранее, когда Е. П. Блаватская начинала свою общественную деятельность, направленную против убеждений, будто азиаты – невежественные дикари, а их религия – смесь суеверий. Но первые шаги в этом направлении были сделаны ещё до неё. Американские сторонники трансцендентальной философии, Р. Эмерсон, Г. Торо и У. Уитмен, открыто говорили о своём преклонении перед Востоком. Их убеждения разделял и сэр Эдвард Арнольд, прославившийся своей книгой о жизни Будды «Свет Азии» и переводом «Бхагавад-Гиты», который он озаглавил «Небесная песня» – Ганди особенно любил это английское изложение классического индийского произведения. В 1888 г. королева Виктория в знак признательности за труды Арнольда пожаловала ему титул кавалера Ордена Индийской империи. Когда в 1892 г. умер Теннисон и предстояло выбрать нового поэта-лауреата Англии, её выбор пал именно на Арнольда. Однако премьер-министр Глэдстоун пожелал видеть на этом месте фундаменталиста.

Как-то раз сэра Эдвина спросили, знаком ли он с Е. П. Блаватской. Он ответил:

– Я хорошо знал мадам Блаватскую и знаком с полковником Олькоттом и Синнеттом. Нет никаких сомнений в том, что теософское движение оказало сильнейшее влияние на человечество. Оно заставило массу людей понять то, что в Индии понимали всегда – важность невидимых вещей. Настоящая вселенная – это то, чего мы не можем увидеть, и каждый простой индийских крестьянин с рождения знает об этом. Теософы продемонстрировали нынешнему поколению необходимость признать существование невидимого. Человеческие способности к восприятию крайне ограничены, и всем следует знать, что за их пределами находится бескрайняя область развития