Е. П. Блаватская. История удивительной жизни - [106]
Заключение Харрисона о том, что Блаватская не писала письма Махатм, было подтверждено исследованиями трёх независимых экспертов. Далее в этой главе приводятся основные сведения о деле Куломбов-Ходжсона.
В начале 1884 г., перед тем как отплыть из Индии в Европу, Елена Петровна нанесла визит принцу Харисингхджи в Вареле в сопровождении Мохини, доктора Гартмана и Эммы Куломб, которая попросила взять её с собой. Ранее Куломб безуспешно пыталась получить от этого богатого раджи две тысячи рупий и надеялась, что на этот раз её цель будет достигнута. Узнав о последней попытке, Елена Петровна сделала ей выговор, в ответ на что Куломб рассвирепела и поклялась отомстить: «Я не прощу её до конца моих дней и причиню ей столько боли, сколько смогу»[668].
Поэтому для Е. П. Блаватской не было неожиданностью то, что Куломб питала к ней недобрые чувства. Она писала об этом Синнетту:
Свои предательские планы она начала строить ещё в 1880 г., с первого дня, когда они с мужем появились в Бомбее [штаб-квартире ТО], босые, голодные, без гроша за душой. Она пыталась продать мои секреты преп. Боуэну из «Бомбей Гардиан» в июле 1880 г. и в итоге продала их преп. Паттерсону в мае 1885-го… Так на что мне жаловаться? Разве Учитель не предоставил мне выбирать – последовать наставлениям Будды, который предписывает нам накормить даже умирающую от голода змею, презрев страх, что она обовьётся вокруг кормящей её руки и укусит; или столкнуться с кармой, которая непременно настигнет того, кто отворачивается от пороков и мучений и обделяет помощью страдальца или грешника[669].
Ещё до отъезда в Европу Куломб попросила Елену Петровну ограничить доступ в её комнаты всем, кроме неё и её мужа, дабы защитить их от ущерба. Когда же Е. П. Блаватская возразила, что уже разрешила доктору Гартману пользоваться её библиотекой, Эмма разволновалась и настояла на том, что, если ему или кому-либо ещё будет позволено проходить в комнаты, она «не отвечает» за то, что может случиться. Тогда Елена Петровна уступила её требованиям.
Из всех сотрудников Адьярского ТО Олькотт меньше всего был склонен подозревать Куломбов, поскольку был с ними в хороших отношениях. Кроме того, они работали усердно и без нареканий. Пятого апреля, когда Олькотт вместе с Мохини ехал поездом из Парижа в Лондон, к нему загадочным образом попало письмо от одного из Учителей:
Не удивляйтесь новостям, которые можете получить из Адьяра, и не расстраивайтесь. Вполне вероятно – хоть мы и пытаемся предотвратить это, насколько нам позволяет Карма – что вас ожидают большие неприятности в Обществе. Под вашей крышей годами жила предательница и недруг, а миссионеры только того и ждут, чтобы извлечь пользу из любых сведений, которые им предложат. Готовится заговор. Её разозлило появление мистера Лэйна Фокса и власть, которую вы дали комитету управления[670].
В то же время в Индии 26 апреля другое письмо непостижимым образом настигло доктора Гартмана, главу комитета управления:
На протяжении вот уже некоторого времени эта женщина ведёт дипломатические подготовительные переговоры с врагами нашего дела, миссионерами. Она надеется получить от них более 2000 рупий, если поможет им разрушить или хотя бы навредить Обществу, подпортив репутацию его основателям. Отсюда и намёки на «люки» и хитрости. Более того, при необходимости люки обязательно найдутся, поскольку их постепенно подготавливают… Всё, что я Вам только что рассказал, храните в строжайшей тайне. Не давайте ей повода подозревать, что вы всё знаете, но, если хотите услышать мой совет, будьте благоразумны. И всё же действуйте без промедления[671].
Комитет отреагировал не сразу, но предпринял при этом крайние меры. Судебное разбирательство состоялось 14 мая, в ходе которого Куломбам предъявили обвинения в ряде проступков, включая шантаж, вымогательство, поклёп и злоупотребление средствами Общества. Поскольку обвинения были неоспоримы, супругов выгнали[672]. Комитет возликовал, наконец избавившись от докучливой пары, однако униженные и горящие жаждой мщения, Куломбы направились прямиком в распростёртые объятия христианских миссионеров.
Пишет Р. А. В. Моррис:
Миссионеры добились желаемого. Окружённые ореолом господствующей расы, они убедили себя, что брахманизм как вероисповедание «низшей» расы является малоценной религией, которая с течением времени будет неизбежно вытеснена христианством. Соответственно, когда группой европейцев [и одним американцем] был учреждён журнал «Теософист» и основано активное движение за возрождение местных религий в их первозданной чистоте, миссионеры почувствовали угрозу своему расовому и религиозному превосходству и тут же прибегли к тактике очернения репутации своего ведущего оппонента с тем, чтобы вытеснить с поля её саму и её Общество[673].
Фактически комитет управления был в шаге от того, чтобы выгнать Куломбов несколькими неделями ранее, но воздержался, получив следующее письмо от К. Х.:
До тех пор, пока чувство справедливости не развито в совершенстве, предпочтительнее совершить ошибку, оказав милосердие, чем допустить малейшее проявление несправедливости. Мадам Куломб – медиум, а потому не несёт ответственности за многое из того, что она делает и говорит. В то же время она добрая и щедрая. Если правильно вести себя с ней, она может стать хорошим другом. У неё есть слабости, но их пагубное влияние можно преуменьшить, повлияв на её разум дружеским, доброжелательным отношением. Её натура медиума может оказаться очень полезной, если правильно её использовать. Посему я желаю, чтобы она продолжила заниматься ведением хозяйства, при этом комитет управления, разумеется, должен тщательно контролировать её и следить за тем, чтобы она не допускала лишних трат. Общество нуждается в реформах, которые куда проще провести, если сотрудничать с мадам Куломб, а не противостоять ей… Покажите это мадам К., и тогда она согласится объединить усилия с вами
