Джузеппе Бальзамо. Части 1, 2, 3 - [263]

— Позвольте мне вас запереть, чтобы по возможности не слишком подвергать вас риску, — предупредил он.

Графиня побледнела, подвинулась к герцогу и взяла его за руку.

Бальзамо вплотную подошел к двери, ведущей на лестницу, поднял голову и звучным голосом произнес по-арабски слова, которые мы переводим:

— Друг мой!.. Вы меня слышите?.. Если слышите, дерните дважды за шнур звонка.

Бальзамо стал ждать, поглядывая на герцога и графиню; они внимательно смотрели и слушали, но не понимали слов графа.

Звонок прозвенел громко и отчетливо, затем повторился.

Графиня подскочила на софе, герцог вытер платком пот со лба.

— Раз вы меня слышите, — продолжал Бальзамо на том же языке, — приказываю вам нажать кнопку, вделанную в правый глаз мраморного льва на камине, и чугунная доска камина отодвинется. Выйдите в этот проем, потом пройдите через мою комнату, спуститесь по лестнице и пройдите в комнату рядом с той, из которой я говорю.

Мгновение спустя легкий, едва различимый шум, похожий на вздох, на отзвук полета призрака дал понять Бальзамо, что его приказания поняты и выполнены.

— Что это за язык? — спросил Ришелье с деланным спокойствием. — Язык кабалистики?

— Да, герцог, это язык для беседы с духами.

— Но вы сказали, что мы все поймем.

— То, что скажет голос, — да, но не то, что буду говорить я.

— А дьявол уже здесь?

— Кто вам говорил о дьяволе, герцог?

— Но, по-моему, мы его и вызываем?

— Вызвать можно все, что представляет собой явление высшего порядка, сверхъестественное существо.

— А это явление высшего порядка, сверхъестественное существо?..

Бальзамо протянул руку к гобелену, скрывавшему дверь в соседнюю комнату.

— Оно непосредственно связано со мной, ваша светлость.

— Мне страшно, — прошептала графиня, — а вам, герцог?

— Признаюсь вам, графиня, что я предпочел бы сейчас быть в Маоне или Филипсбурге.

— Графиня и вы, господин герцог! Извольте слушать, раз вы хотели услышать, — строго проговорил Бальзамо.

Он повернулся к двери.

LXXXV ГОЛОС

Наступила торжественная тишина. Потом Бальзамо спросил по-французски:

— Вы здесь?

— Я здесь, — отвечал чистый и звонкий голос; пройдя сквозь обивку и портьеры, он отдался присутствовавшим металлическим звоном и мало напоминал человеческий голос.

— Дьявольщина! Это становится интересным! — проговорил герцог. — И все это без факелов, без магии, без бенгальских огней.

— До чего страшно! — прошептала графиня.

— Слушайте внимательно мои вопросы, — продолжал Бальзамо.

— Я слушаю всем своим существом.

— Прежде всего скажите мне, сколько человек сейчас со мной в комнате?

— Два.

— Кто они?

— Мужчина и женщина.

— Прочтите в моих мыслях имя мужчины.

— Герцог де Ришелье.

— А женщина?

— Графиня Дюбарри.

— Поразительно! — прошептал герцог.

— Признаться, я никогда ничего подобного не слышала, — дрогнувшим голосом сказала взволнованная графиня.

— Хорошо, — похвалил Бальзамо Лоренцу. — Теперь прочтите первую фразу письма, которое я держу в руках.

Голос повиновался.

Графиня и герцог переглянулись с удивлением, граничащим с восхищением.

— Что сталось с письмом, которое я написал под вашу диктовку?

— Оно летит.

— В какую сторону?

— На запад.

— Далеко отсюда?

— Да, далеко, очень далеко.

— Кто его везет?

— Человек в зеленом сюртуке, кожаном колпаке и в ботфортах.

— Он идет пешком или едет верхом?

— Едет верхом.

— Какой у него конь?

— Пегий.

— Где он сейчас?

Наступила тишина.

— Смотрите! — приказал Бальзамо.

— На большой дороге, обсаженной деревьями.

Что это за дорога?

— Не знаю. Все дороги похожи одна на другую.

— Неужели вам ничто не подсказывает, что это за дорога? Нет ни указательного столба, ни надписи, ничего?

— Погодите, погодите: ему навстречу едет карета… вот они поравнялись… она едет в мою сторону…

— Что это за карета?

— Тяжелый экипаж, в нем аббаты и военные.

— Дилижанс, — шепнул Ришелье.

— На экипаже нет никакой надписи? — спросил Бальзамо.

— Есть, — отвечал голос.

— Прочтите.

— На карете написано "Версаль" желтыми полустертыми буквами.

— Оставьте экипаж и следуйте за курьером.

— Я его больше не вижу.

— Почему?

— Дорога поворачивает.

— Сворачивайте и догоняйте его.

— Он погоняет коня изо всех сил… смотрит на часы.

— Что у него впереди?

— Длинная улица, великолепные дома, большой город.

— Следуйте за ним.

— Следую.

— Что там?

— Курьер беспрестанно наносит своему коню все новые удары, конь весь в мыле. Копыта так стучат по мостовой, что прохожие оборачиваются… Курьер свернул на улицу, которая уходит вниз. Он сворачивает направо. Конь замедляет бег. Всадник остановился у двери огромного особняка.

— Здесь надо за ним следить особенно внимательно, слышите?

Донесся вздох.

— Вы устали. Я понимаю, — сказал Бальзамо.

— Да, я в изнеможении.

— Пусть усталость исчезнет, я приказываю.

— Ах!

— Ну как?

— Благодарю вас.

— Вы по-прежнему чувствуете усталость?

— Нет.

— Видите курьера?

— Погодите… Да, да, он поднимается по большой мраморной лестнице. Впереди него идет лакей в расшитой золотом голубой ливрее. Он проходит через просторные сверкающие золотом гостиные. Подходит к освещенному кабинету. Лакей распахивает дверь, удаляется.

— Что вы видите?

— Курьер кланяется.

— Кому?

— Погодите… Он кланяется человеку, сидящему за письменным столом спиной к двери.