Джунипер - [6]
Келли всегда спасала попавших в беду живых существ, особенно питбулей. С сильными животными она чувствовала родство. Она часто говорила о том, как сильно ей хочется прикоснуться к тигру. В то время я писал о зоопарке в Тампе и наблюдал за работниками, ухаживающими за двумя суматранскими тиграми. Келли просила устроить ей встречу с ними. Она надеялась погладить одного из них.
— Тигра? — переспросил я, полагая, что она шутит. — Тебе повезет, если он не откусит тебе руку.
— Я буду осторожна. Я бы просто секундочку погладила его.
Она была головоломкой, разгадать которую я никогда бы не смог.
Казалось, она не нуждалась ни в чем, кроме того что я не в состоянии был дать ей. Она не любила разговаривать. Иногда, задав ей вопрос, я пятнадцать минут ждал ответа чаще всего в виде предельно лаконичного утверждения. Таинственная и независимая, она отказывалась раскрываться до тех пор, пока сама не была к этому готова. Я ушел от разговора только один раз, когда поздно ночью Келли спросила, когда вся эта игра в прятки закончится.
«Понимаешь, тебе не нужно разбираться со всем этим в одиночку, — сказала она. — Я бы хотела, чтобы ты позволил мне сделать это вместе с тобой».
Это отрезвило меня и подчеркнуло различия между нами. Келли желала контакта с хищником, а я боялся животных, особенно собак, что было связано с неприятным инцидентом, произошедшим в детстве, когда я работал разносчиком газет. Келли с легкостью занималась домом: она вечно чинила двери и полки с помощью целого арсенала инструментов. Я же вряд ли смог бы вбить гвоздь. Дед Келли дал пощечину ее бабушке за то, что та проголосовала за демократа. Мой дед как-то признался, что голосовал за республиканца. Наш стиль письма тоже был абсолютно разным. Мои работы переполнены деталями, в то время как работы Келли настолько лаконичны, что читателю приходилось самому додумывать подробности. В своих статьях, как и в жизни, она оставалась неприступной.
Келли было тридцать, и она только начинала жить. Мне было сорок шесть, и я до сих пор приходил в себя после развала первого брака. Я не мог понять, почему Келли с таким жаром настаивает на том, что мы созданы друг для друга. Ее вера в меня во многом была основана на моем умении быть отцом.
«Я видела результат твоей работы, — сказала она мне. — Я знаю, на что ты способен».
Не было никаких сомнений в том, что я подготовлен к отцовству.
Будучи старшим из пяти детей в семье, я тренировался быть папой с детства.
Даже когда я был ребенком, я представлял, как вырасту и буду держать на руках маленькую девочку.
Когда моя бывшая жена родила нашего первенца, я был настолько уверен в том, что это будет девочка, что не мог поверить своим глазам, когда медсестра подала мне красного и извивающегося младенца. «Что за ерунда у моей дочери между ног?» — подумал я.
Когда Нэт и Сэм были совсем маленькими, я танцевал с ними, положив их на плечо, пока они не заснут. После развода мы с мальчиками стали ближе. У них была неразрывная связь с матерью, но теперь я один мог распоряжаться нашим временем. Я будил их песнями из «Волшебника страны Оз» и учил готовить на нашей маленькой кухне. Иногда котлеты разваливались еще до того, как мы успевали положить их на булочки, а омлеты обычно получались слишком жидкими или горелыми, но все это не имело никакого значения.
Нэт и Сэм были еще в садике, когда я разучил с ними тексты песен «Thunder Road» и «Badlands». Я научил их выть, как Уилсон Пикетт, и ухать, как «Битлз». Особенно напряженно мы работали над визгом Маккартни, который звучит во время того, как Леннон поет второй куплет песни «Bad Boy». Внутри этого сиплого крика заключен целый мир, и мне было важно, чтобы мои мальчики это понимали. Я хотел, чтобы они были жесткими и сильными и знали, что они никогда не будут одиноки.
Наши дни и ночи были наполнены историями. Дождливыми субботними днями я снова и снова показывал им «Звездные войны». Раскачиваясь на качелях на детской площадке, мы воображали себя пилотами звездного истребителя T-65 X-крыла, атакующими Звезду Смерти. Когда мальчики подросли, они стали одержимы Гарри Поттером. В то время первые книги этой серии только появились, и, когда выходила очередная часть, они просили меня купить сразу две книги, чтобы иметь возможность читать одновременно. С одиннадцати лет они регулярно проверяли электронную почту, надеясь получить приглашение в Хогвартс.
Я не знаю, что Келли привлекало во мне, помимо моих отцовских навыков. Я не был так же умен, как она, и писал не так хорошо. Я не был столь же очаровательным, умным и талантливым, как другие ее мужчины. Самое интересное, что я мог — сводить Келли на фильм, а затем составить карту-историю по его мотивам, зарисовав ее на салфетке из греческого ресторана. «Мы можем просто поесть?» — говорила она нетерпеливо.
Что-то внутри меня надломилось. Я боялся, что могу лишь скользить по поверхности, но не способен при этом углубиться в то, что действительно имело значение, или хотя бы распознать это.
Утром в ванной я едва узнавал мужчину, который смотрел на меня из зеркала. Вокруг глаз простирались морщины, а на лице застыло выражение замешательства, характерное для человека, беспрестанно играющего в прятки.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
Для Сары алкоголь был «бензином для приключений». Она проводила вечера на коктейльных вечеринках и в темных барах, где с гордостью оставалась до последнего звонка. Пьянство она воспринимала, как свободу, а себя считала сильной, просвещенной женщиной XXI века. Но всему есть своя цена. И Сара дошла до той черты, за которой зияла бездна. Ей нужна была веская причина, чтобы начать новую жизнь, перестать заниматься саморазрушением и попытаться спасти себя. Отказавшись от алкоголя, она обнаруживает в себе человека, которого упорно хоронила с 13-летнего возраста, и этот человек на ее удивление оказался сильным и стойким, точно знающим, чего он хочет и как этого достичь.
В возрасте 24 лет я чуть не покончил с собой. В то время я жил на Ибице, в очень красивой вилле на тихом побережье острова. Совсем рядом с виллой была скала. Охваченный депрессией, я подошел к краю скалы и посмотрел на море. Я пытался найти в себе смелость прыгнуть вниз. Я ее не нашел. Далее последовали еще три года в депрессии. Паника, отчаяние, ежедневная мучительная попытка пойти в ближайший магазин и не упасть при этом в обморок. Но я выжил. Мне уже давно за 40. Когда-то я был практически уверен, что не доживу до 30.