Джордж Лукас. Путь Джедая - [161]

Лукас заинтересовался. Он уже больше десяти лет пытался перевезти ILM на ранчо Скайуокер, но теперь изменил решение – и свои планы. Он собирался построить отдельный комплекс цифровых искусств – в котором разместились бы ILM, THX, «ЛукасАртс» и главные офисы «Лукасфильм» – на открытом месте, на территории Президио, вместо списанного военного медицинского центра имени Леттермана. Или по крайней мере таков был план. «Лукасфильм» была, возможно, одной из самых узнаваемых и самых успешных компаний в мире, но в переговорах с соседями по округу Марин Лукас узнал, что далеко не все хотят жить и работать рядом с ним или его бизнесом. Несколькими годами ранее в Модесто даже вели споры о предложении поставить статую в честь Лукаса, и некоторые городские чиновники скрывали свое неприятие за аргументом о том, что нельзя использовать городской бюджет для возведения статуи в честь вообще кого-либо – даже самого знаменитого жителя города. В итоге деньги собрали частным образом и поставили скульптуру, изображающую двух подростков, опирающихся на «Шевроле» 1957 года, – отсылка к тем дням, когда Лукас ездил по улицам Модесто, и к «Американским граффити». Большого скандала не случилось, но посыл был ясен: не все любят Джорджа Лукаса.

Лукас представил проект цифрового комплекса доверительному фонду «Президио» в 1998 году, и он оказался среди предложений от нескольких других местных инвесторов, в том числе могущественной компании «Шоренштайн». Генеральный директор «Лукасфильм» Гордон Рэдли активно продвигал проект, уверяя скептиков, что «речь идет совсем не о «Звездных войнах», и сравнивая его с коммуной художников. Хотя Лукас планировал оставлять как можно меньше следов и построить все с учетом особенностей окружающей среды, многие местные жители не вполне верили этому. «Я не верю, что передача земли в аренду Лукасу послужит интересам общества, – заявил один критик, но тут же признал: – И все же будет лучше, если придет Лукас, а не куча венчурных инвесторов»[1376].

Возражения были громкими, однако оставались в меньшинстве. 14 июня 1999 года доверительный фонд «Президио» одобрил план Лукаса по превращению медицинского центра имени Леттермана в комплекс цифровых искусств. Здесь, у подножия моста Золотые Ворота, недалеко от складского помещения, в котором Лукас и Коппола открыли «Зоотроп» сорок лет назад, Лукас соорудил финальную часть своей киноимперии.

Наконец, как он сказал, у него «получится создать организацию, которая будет делать такие фильмы, какие [он] хочет делать»[1377].

Но сначала – еще «Звездные войны».

12. Циничный оптимизм. 1999–2005

Ко времени премьеры «Эпизода I» в мае 1999 года Лукас писал сценарий для «Эпизода II» уже почти год. Он мучился с ним куда больше, чем с остальными, потому что во втором фильме имелась серьезная любовная линия, основанная на персонажах и диалогах – не самой сильной стороне Лукаса. По его собственной оценке, потребовалось четырнадцать или пятнадцать черновиков, прежде чем он почувствовал себя достаточно уверенно, чтобы передать сценарий ассистенту, который перепечатал его. По центру титульной страницы, датированной 13 марта 2000 года, Лукас написал:

ЭПИЗОД II. БОЛЬШОЕ ПРИКЛЮЧЕНИЕ ДЖА-ДЖА

Заглавие было шуточным: так Лукас показал, что воспринял близко к сердцу критику «Скрытой угрозы». В «Эпизоде II» Бинксу досталась маленькая второстепенная роль, а все большие планы на неуклюжего гунгана Лукас отложил. Лукас всегда защищал этого всеми ненавидимого персонажа; он даже рассказал на выставке «Дисней Экспо» в 2015 году, что на создание Бинкса его частично вдохновил внешний вид и поведение Гуфи («Знаю, теперь вы будете видеть его совсем по-другому, – сказал Лукас с улыбкой. – Я люблю Гуфи, и я люблю Джа-Джа»). Поклонники с удовольствием строили теории о том, что в сюжетной линии с Джа-Джа, от которой Лукас отказался, мямлящий комичный персонаж оказался бы хладнокровным лордом ситхов[1378]. В ответ Лукас лишь загадочно молчал.

Он решил, что больше не будет использовать пленку, и публично объявил, что «Эпизод II» снимет целиком на цифровую камеру. После тщательной проверки цифровой записи из «Скрытой угрозы» – в итоге вышло около шести минут боев на световых мечах – Лукас убедился, что на цифровую камеру можно снимать так же чисто и гладко, как и на пленку. В некоторых случаях запись получалась даже чище, и требовалось только по-другому установить свет, чтобы смягчить резкие переходы между объектами на переднем и заднем плане. Чтобы все правильно выглядело и работало, требовались специальные камеры и линзы, и их любезно предоставили «Сони» и «Панавижн»[1379]. В киноиндустрии начали причитать – особенно «там у них» в Голливуде – и опасаться за будущее кинематографа. Один репортер прямо спросил, будут ли картины теперь даже называть «фильмами» [1380]. Лукас посчитал, что тот воспринимает происходящее слишком буквально. «Их будут называть кино», – сказал он в утешение.

Произошла еще одна серьезная перемена при работе над «Эпизодом II»: впервые съемки «Звездных войн» проходили не в Лондоне, хотя Лукас все же надеялся снять несколько эпизодов в «Элстри». На этот раз он открыл офисы «Джак Продакшен» в Австралии, в недавно основанной студии «Фокс» в Сиднее – настолько недавно, что «Эпизод II» стал первым масштабным фильмом, снятым там. Вновь Лукас арендовал все павильоны сразу на долгое время, что позволяло сохранять декорации, если на этапе постпродакшена потребуются дополнительные съемки или целые новые эпизоды.