Джордж Лукас. Путь Джедая - [120]
Первым сторонним проектом стал совместный фильм «Парамаунт» и «Дисней» – «Убийца драконов», хотя даже тут присутствовал налет семейности, ведь этот фильм написали, спродюсировали и срежиссировали два участника «мафии USC», Хэл Барвуд и Мэттью Роббинс. В следующие три года ILM занялась еще десятком проектов, благодаря которым добилась славы ведущей мастерской спецэффектов; за пятнадцать лет, с 1980-го по 1995-й, ILM выигрывала «Оскар» за лучшие визуальные спецэффекты тринадцать раз, часто соревнуясь с собой же в этой категории.
Один особый спецэффект оказал серьезное влияние на всю область, хотя фильм, в котором он впервые был показан, «Звездный путь 2: Месть Хана», даже не номинировали на «Оскар». Этот примечательный эпизод – компьютерная модель создания планеты со взрывающимися вулканами и формирующимися облаками – на самом деле появился из-за отчаяния Эда Кэтмелла, который потратил предыдущие два года на безуспешные попытки убедить Лукаса, что его компьютерное подразделение способно на большее, чем проектирование оборудования для цифрового монтажа и перезаписи. Стремясь доказать свою точку зрения, Кэтмелл и его команда создали эпизод с помощью особого приема компьютерной анимации, который стал известен под названием «Эффект Генезиса» в «Звездном пути 2». Кэтмелл называл его «шестидесятисекундной рекламой Джорджа Лукаса», которая доказывала, что с помощью компьютера можно создавать реалистичную анимацию, и надеялся на лучшее. Это была революционная работа – первый эпизод во всем кинематографе, созданный полностью компьютерной анимацией, – и восхитил всех, кроме Лукаса, который посмотрел его, стоя у двери, поздравил команду с успехом в одном из натурных кадров, а затем вышел[1070].
Однако Лукас был достаточно прагматичен, чтобы оценить эту работу как перспективную для ILM. Когда Марк Хэмилл, всегда готовый защищать «Звездные войны», узнал, что компьютерный отдел делает анимацию для соперничающей франшизы «Звездный путь», он накинулся на Лукаса с шутливым протестом. «Вы предатели! – рычал Хэмилл. – Джордж, как ты мог такое допустить?»
«Это бизнес, парнишка», – просто сказал Лукас[1071].
Лукас совсем не представлял, что же будет происходить в «Мести джедая». Помимо названия у него было лишь несколько заметок на желтых стикерах. Харрисон Форд, уставший от Хана Соло, убеждал Лукаса убить своего персонажа – но Лукас подстраховался в «Империи», просто заморозив Хана в карбоните. Его судьба, казалось, зависела от того, подпишет ли Форд договор на третий фильм, – но Лукас вставил условие о третьем фильме «Звездных войн» в договор Форда на несколько частей «Индианы Джонса», так что Соло остался жить.
Гэри Керц все еще сомневался. Керц и Лукас договорились сесть и обсудить сюжет заключительного фильма, и Керц, которому понравился более серьезный и взрослый настрой «Империи», хотел сделать третий фильм более трагическим, почти пессимистичным. «Изначальная идея была в том, чтобы разморозить Хана Соло в начале, – вспоминал Керц, – а затем он бы погиб в середине фильма во время нападения на имперскую базу»[1072]. После этого Лея осталась бы одна со своими обязанностями королевы возрожденного Альянса, «а Люк бы ушел в закат, метафорически, сам по себе. Такая концовка была бы горько-сладкой, – сказал Керц, – но я считаю, что драматически она сильнее»[1073].
Лукас даже не стал рассматривать ее, и Керц догадывался почему. Во время съемок «Империи» Керц потратил много времени на показ декораций представителям «Кеннер», компании по выпуску игрушек. Лукас явно следил за сохранением «игрушковых» качеств своей франшизы – и «поэтому Джордж решил, что не стоит убивать главных героев»[1074]. Или, как более язвительно описал Форд, «Джордж не думал, что у мертвого Хана есть будущее в виде игрушки»[1075]. «Очень жаль, – говорил Керц позднее. – Они зарабатывают на игрушках в три раза больше, чем на фильмах. Логично принимать решения в пользу этого бизнеса, но это не лучшая тактика для создания качественного кино»[1076].
Партнерство Лукаса и Керца, благодаря которому меньше чем за десять лет вышло три самых успешных фильма в истории кино, ступало по тонкому льду. Лукас все еще злился из-за перерасходов бюджета на «Империю», а Керц переживал из-за растущего влияния товаров на творчество. Но когда Лукас работал над первым синопсисом «Джедая» – отбросив идею Керца о горьковато-сладкой концовке – одно из событий сюжета окончательно сломало лед: Лукас вновь поставил нападение на Звезду Смерти в центр сюжета. «Это звучит неоригинально, – признался он, – но мы все равно так поступим»[1077].
Керц же не хотел повторяться. «Мы, можно сказать, разошлись, я не хотел снимать еще одно нападение на Звезду Смерти», – сказал он в интервью[1078]. «И мы договорились, что мне, возможно, стоит уйти»[1079]. Лукас позвал в «Джедая» Ховарда Казаняна, который уже успел поработать на финальном этапе съемок «Империи» и был продюсером «Ковчега». А Керц отправился работать с Джимом Хенсоном над амбициозным фильмом «Темный кристалл». «Никакой вражды между нами не было, – сказал Керц о своем уходе. – Просто [Лукас] знал, что ему будет комфортнее поручить производство “Джедая” кому-то другому, а я понял, что предпочитаю другой тип задач, когда мне не приходится повторять то, что я уже делал»
