Джонни Д. Враги общества - [135]

Билли продолжали держать в чикагском офисе ФБР, на девятнадцатом этаже Бэнкерс-билдинга, и каждый день допрашивали под слепящей лампой в конференц-зале. Однако Билли ничего не говорила, и в конце концов Пёрвис с облегчением отослал ее в Сент-Пол, где она должна была предстать перед судом. Ничуть не лучше обстояли дела в Индианаполисе у Эрла Коннелли, который работал с родственниками Диллинджера. Он задержал его брата Губерта и еще нескольких двоюродных братьев, долго их запугивал, но они, похоже, не имели понятия о том, где прячется бандит. Один из родственников, Фрэнк Хэнкок, предположил, что Джон сейчас в Аризоне.

Пёрвис понимал: нужны более надежные информаторы, чем те, что уже были. Шпионы давали массу наводок, но после проверки все они оказывались ложными. Начальник отделения ФБР в Детройте Билл Ларсон всю эту неделю работал с одним словоохотливым информатором в Манси. Чтобы проверить его сведения, Пёрвис посылал своих людей в Манси, Форт-Уэйн, Элкхорн и Саут-Бенд, но ничего не подтверждалось. Эрл Коннелли нанял в качестве информатора Арта Магинниса, работавшего в страховой компании. Его направили на бензоколонку Диллинджеров, но никаких интересных сведений ему получить не удалось. В тот день, когда Диллинджер ограбил полицейский участок в Варшаве, Коннелли по наводке Магинниса устроил бесполезную засаду в Луисвилле (Кентукки). Пёрвис предложил назначить за сведения, которые приведут к аресту Диллинджера, награду 5000 долларов, однако Гувер эту идею отверг.

Налет в Варшаве свидетельствовал, что Диллинджер все еще где-то поблизости. В отсутствие Билли он вряд ли отправился бы снова на отдых во Флориду или Аризону. На выходных Пёрвис опять съездил в Саут-Бенд, а затем и в Манси, проверяя сведения, предоставленные информаторами, но безрезультатно. В понедельник 16 апреля Гувер стал проявлять нетерпение. Его подчиненные мотались по разным городам без всякого плана. Нужна была система правильной отработки версий. И в среду Гувер приказал Пёрвису прекратить разъезжать по Индиане и оставаться в Чикаго. Коннелли и других начальников отделений он обязал звонить Пёрвису хотя бы раз в день и сообщать обо всех своих версиях и находках. А на следующее утро фэбээровцы узнали, что Диллинджера видели в Су-Сент-Мари.

Пока Пёрвис, Коннелли и их люди обшаривали Индиану и Северный Кентукки в поисках Диллинджера, сам бандит оставался в Чикаго. В субботу, дождливым днем, следующим утром после налета в Варшаве, Арт О'Лири отправился на встречу с Диллинджером на углу Белден и Кэмпбелл-авеню. Увидев Диллинджера в автомобиле на противоположной стороне улицы, О'Лири поправил свою шляпу — это был знак, что за ним не следят. Диллинджер сделал то же самое, и О'Лири перешел улицу и сел к нему в машину.

Диллинджер сидел за рулем, шляпа у него была надвинута так низко, что почти скрывала лицо. Сзади расположились еще два человека, которых О'Лири не знал. На какую-то долю секунды помощнику адвоката показалось, что он попал в ловушку.

— Джонни, это ты? — испуганно спросил он.

— Конечно я.

— А ну-ка, сними шляпу.

Диллинджер рассмеялся и снял промокшую шляпу. Он представил О'Лири Джона Гамильтона. О'Лири пожал ему руку и заметил при этом, что на ней не хватает пальцев. Ван Митера Диллинджер представлять не стал. Встреча была короткой. Диллинджер просил выяснить, когда Билли отвезут в Сент-Пол, и сказал, что позвонит в понедельник, чтобы узнать все подробности.[238] Идея спасать Билли никому не казалась здравой. И Гамильтон, и Ван Митер пытались отговорить Диллинджера от этого дела. Еще меньше горели желанием помогать ему в этом Пикетт и О'Лири. Они решили между собой, что не будут ничего узнавать о переводе Билли в Сент-Пол.

В понедельник в 16 часов Диллинджер и сильно нервничавший О'Лири снова встретились, на этот раз на углу Норт и Кедзи-авеню. Договариваясь об этой встрече по телефону, Диллинджер произнес нечто загадочное: «32 запад и 16 север», но О'Лири понял, какое место он имеет в виду. В машине оказалась также Пэт Черрингтон. Она перебралась на заднее сиденье, чтобы О'Лири сел впереди. Позади него снова расположился Гамильтон, на коленях у него лежал покрытый одеялом автомат. О'Лири сообщил, что ничего узнать не удалось. Диллинджер был сильно разочарован. О'Лири сказал, что остается надеяться на суд.

— Мистер Пикетт поедет в Сент-Пол, чтобы ее защищать? — спросил Диллинджер.

— Я поговорю с ним об этом. Думаю, что да.

— Отлично, Арт. Тогда передай ему вот это: тут пятьсот долларов. — Диллинджер протянул пачку банкнот. — Кстати, узнал ты что-нибудь про врача, который делает пластические операции?

— Да. Лу говорит, что есть такой. Его зовут Ральф Робинд.

— А сколько он возьмет?

— Это будет тебе стоить пять тысяч долларов.

— Пять штук? А это не слишком жирно?

— Совсем нет, если учесть степень риска, — ответил О'Лири. — Слушай, а ты понимаешь, что ты считаешься самым опасным преступником во всех Соединенных Штатах?

Диллинджеру пришлось смириться с тем, что он никак не сможет помочь Билли, и ФБР вскоре перевезло ее в Сент-Пол. Пикетт отправился туда, чтобы защищать ее в суде. Одинокий, лишенный возлюбленной, на которой он собирался жениться, Диллинджер все больше впадал в депрессию. Его настроение стало бы еще мрачнее, если бы он узнал, что ФБР уже проверяет анонимный донос о деятельности доктора Ральфа Робинда.