Джон Кеннеди. Рыжий принц Америки - [8]

Джек чувствовал: при всей комфортности его жизни, благополучие не гарантировано. Конкуренция никогда не была для него абстракцией. Рядом всегда был соперник — брат-первенец.

Если их каникулы приходились на отъезды отца, Джо всегда норовил командовать. Он был крупнее, сильнее и любил драться. За свою помощь он требовал от младших подчинения. И годы спустя, когда Джека спрашивали, что его больше всего напрягало в детстве, он говорил: «Джо. Потом это сгладилось, но когда я был мальчишкой, он меня реально доставал».

Но Джек не сдавался и всегда давал сдачи. Порой состязания и столкновения между старшими братьями бывали жестоки. Годы спустя младший брат Бобби рассказывал, как он и сестры в ужасе дрожали наверху, пока на первом этаже братья увлеченно тузили друг друга.

Отца устраивало их соперничество. Пока было под контролем. Он считал, что так парни лучше подготовятся к встрече с взрослой жизнью. А пока, рассчитывал он, успешность и властная повадка Джо-младшего будут для Джека стимулами к лучшей учебе.

Кроме того, их соперничество вовсе не всегда было «силовым». Отец побуждал детей к спорам и сам в них участвовал. Причем как равный. При этом, превосходя их опытом и знаниями, он не навязывал свое мнение, а внимательно слушал. Прежде чем опровергнуть чье-либо слишком необоснованное суждение остроумным замечанием. Если речь заходила об экономике или внутренней политике, он твердо отстаивал политику Рузвельта и ценности Новой сделки: ограничения рыночного произвола, помощь бедным, сильную систему соцобеспечения.

В книге «Я за Рузвельта» Джо писал: «Я не скрываю политических амбиций. Они касаются и моих детей… Как отец, я отвечаю за будущее семьи. А как гражданин, рад, что близкие мне принципы и философия не тонут в тумане дешевых эмоций».

Но его второго сына Джека мало занимали Рузвельт и его политика. Его влекла история…

6

Он зачитывался историческими романами и биографиями царей, полководцев, духовных лидеров и ученых, ну а современную, так называемую «реальную» политику считал скучной. Пока. Любовь к такому чтению он сохранил на всю жизнь. «Джек считал, что историю творят герои… — говорила позже его жена Жаклин. — Он видел в ней мир, где живут идеалы».

Но и реальность брала свое: «Он целовался с Бетти Янг!» — писала отцу сестрица Джин, советуя отшлепать ловеласа-лоботряса. Но Джо избегал наказаний. Он не хотел рождать в детях неврозы и ранить тонкую душу Джека — имел на парня серьезные виды.

Рассчитывал на него.

Меж тем Джек окончил школу. Высокий, стройный, с гривой рыжих волос, он нравился девушкам, а среди ребят слыл парнем что надо. И при этом видел в Джо недостижимый идеал! Джо был рожден побеждать — умный, полный шарма, опыта и знаний, открывших ему двери Гарварда.

Именно Гарвард отец считал университетом, достойным его сыновей. Но Джек внезапно показал характер: решил поступать в Принстон. Может, потому, что хотел выйти из тени Джо?

Отец не возражал. В его шкале мужских достоинств умение делать собственный выбор стояло на высоком месте. Но приняв решение Джека, он предложил ему, пока суть да дело, поучиться в Лондонской школе экономики у профессора Харольда Ласки — экономиста и социалиста. Джо уже учился у него и нравился ученому. Ласки писал: «Он хочет стать президентом».

Джо-старший был рад. Это стремление старшего сына совпадало с его планами. Больше того — и с планами насчет остальных детей. Стратегия состояла в том, чтобы продвинуть их в высшие сферы власти и бизнеса. Джо хотел покорить Америку. Знал: это возможно. Перед ним был пример. Он сам.

Разве не осуществил он великую американскую мечту? Разве не испытал ее реальность на личном опыте? А если он смог, то почему не смогут дети?

Кем он видел старшего сына? Очевидно — президентом.

А кем — Джека? Государственным секретарем или министром обороны.

Следующего сына Бобби? Министром юстиции или финансов.

Девочки станут женами видных предпринимателей, военных и гражданских чиновников и деятелей искусств. А если появятся новые мальчики, то и им найдется место в его планах: конгрессмены, ученые, общественные деятели… Для Кеннеди нет преград. Они должны править Америкой. Или, по меньшей мере, принимать в этом участие.

Причем еще при его жизни! Слышите? Чтобы он успел увидеть плоды своих трудов.

Жаль, профессор Ласки не успел сообщить об амбициях Джека. Едва они познакомились, как тот подцепил желтуху и отплыл домой. Там он выздоровел и отправился было в Принстон. Но рецидив болезни вновь сбил его с ног — пришлось взять отпуск. Удобство домашней жизни и здравый смысл взяли верх над своенравием. Джек решил идти в Гарвард.

— Ну что ж, — сказал отец, — молодец. Мы всегда принимаем те решения, которые отвечают ситуации. Надо бить по воротам — бьем. Надо уходить в оборону — защищаемся. Надо ставить паруса — ловим ветер, а пора возвращаться домой — берем курс на гавань. Но при этом мы — всегда первые. Таковы Кеннеди.

Глава третья. Таковы Кеннеди

1

«Не хотите играть — держитесь подальше от футбольного поля. А если начали — играйте. А то вас перестанут замечать и отправят есть на кухню… Но на площадке не больно-то выпендривайтесь. Даже если в школе играли в защите… Если в игре кто-то из Кеннеди ошибется, сохраняйте спокойствие. Но — не чрезмерное! Носитесь как угорелый и орите как оглашенный; но не делайте вид, что вам слишком «вштырило»: Кеннеди могут решить, что вы играете не всерьез.