Джокер - [14]

— …Незалежной что ли?

— Совершенно верно. Я настоятельно требую присутствия при допросе сотрудника украинского посольства и переводчика.

— Переводчика-то зачем? — искренне удивился старший.

— А щоб було… — сварливо ответил я, исключительно из принципа переходя на ридну мову.

Тот еле заметно кивнул головой, и здоровяк, почти без замаха, но достаточно резко, ткнул меня с левой кулачищем в живот, целясь в солнечное сплетение. Если бы он туда попал как следует, вдохнуть воздух я смог бы к моменту очередного воссоединения Украины с Россией. К счастью, перед тем как кулак соприкоснулся с моим хилым тельцем, я успел немного согнуться, и удар пришелся в верхнюю часть груди. Все равно очень впечатлило.

— Хр-р-р, — прошептал я, обламываясь в коленях.

Упасть мне не дали. Страшный человек старшина Николаев несильно толкнул меня ладонью в лоб, отчего я улетел на кровать. Скорчился на ней и затих.

— Эй, ты как? — поинтересовался сидящий в кресле. — Идиот! — заорал он, обращаясь к напарнику. — Ты что наделал?

— Да, я его только задел чуток, видать, совсем гнилой, — виновато забубнил тот. Подошел ко мне, взял за шиворот и усадил на кровати. — Дыши давай, а то еще загнешься чего доброго. Отвечай за тебя потом, как за человека.

Немного продышавшись, я начал ныть, размазывая слезы по щекам.

— Как вам не стыдно? За что вы меня так? У меня, между прочим, инфаркт в прошлом году был!

— Эх, Вася, Вася, — пожалел меня старший, — Что же ты с больным-то сердцем в серьезные дела полез? Сидел бы себе дома у моря, абрикосы кушал…

— Какие дела? — полюбопытствовал я, вытирая платком лицо.

— Портфель, — напомнили мне из кресла.

— Под кроватью, — сознался я.

— Доставай.

Я встал на четвереньки и начал шарить под кроватью.

— Веселее, — подбодрил меня здоровяк и не сильно, но исключительно обидно пнул ногой под зад. — Не спи!

Я встал на ноги и протянул ему портфель:

— Вот, возьмите.

Старший поставил портфель себе на колени и щелкнул замками. Очень скоро его содержимое оказалось на журнальном столике.

— Что здесь? — строго спросил он, указав пальцем на некий завернутый в газету предмет.

— Ничего особенного, — тихо ответил я.

Он развернул газету.

— Ну, ни хрена себе! — заорал он, глядя на целлофановый пакет с каким-то белым порошком, лежащий, между прочим, в его собственной ладони. Обычный прозрачный пакет, граммов на пятьсот, с круглой фиолетовой печатью в углу: персидская вязь по периметру и три девятки в центре круга.

— Ах, ты… — начал он и замер прямо посреди фразы.

Дверь отворилась и в номер стремительно, как в ускоренной киносъемке, ворвались трое в камуфляже с укороченными пистолетами-пулеметами в руках и в скрывающих лица шлем-масках.

— Всем на пол, работает спецназ ФСБ!

Человек, представившийся майором Анохиным, все сразу понял и быстренько расположился на полу в позе «ноги очень широко, руки за голову, лицом вниз, жопой в потолок». Тугодум Николаев в ситуацию явно не въехал и начал качать права:

— Не понял, вы че…

Ему сразу же помогли понять, че к чему: прикладом по почкам и башмаком под колено. Бедняга грохнулся так, что загудели половицы, и замер не в силах повернуть голову: один из бойцов придавил ему шею подошвой.

Злорадно хихикая, я двинулся к выходу, стараясь не попасть в глазок видеокамеры вошедшего следом оператора. В коридорчике прямо перед входом в ванную столкнулся с высоким человеком в распахнутом, длинном до пят кожаном плаще. Светлокожий блондин с василькового цвета глазами на суровом лице нибелунга. Истинный, блин, ариец. Доведись ему жить во времена третьего рейха, с такой физиономией он наверняка бы дослужился до группенфюрера.

…А вы, наверное, думаете, что все таджики мелкие и чернявые? Равшон Саибназаров и был как раз чистокровным таджиком, но с Памира, где светлокожие, светлоглазые блондины не редкость. Его старший брат, Алишер, служил вместе со мной в Афгане и погиб в восемьдесят седьмом, ему голову отрезали.

Я мышкой проскользнул мимо и заскочил в ванную, а он со словами «Заводите понятых», чеканным шагом проследовал в номер.

…Минут через тридцать в дверь постучали.

— Кто там?

— Свои, — на пороге стоял Равшон. Мы обнялись.

— Здорово.

— Привет, ряженый. Тебя и не узнать сразу, такой красавец стал.

— Как там? — я показал пальцем в сторону комнаты.

— Полный порядок, толстого увели, второй сидит в кресле, скучает.

— Самое время побеседовать.

— Пошли.

Липовый майор Анохин сидел в кресле пригорюнившись. При виде нас натужно улыбнулся.

— Красиво вы нас сделали, браво, — и даже изобразил аплодисменты, легонько прикоснувшись пальцами левой руки к ладони правой, скрепленной наручником с подлокотником кресла.

— А нечего наркотой баловаться, — сурово заявил Равшон.

— Вы же прекрасно знаете, что нас подставили.

— Вас взяли с поличным при получении партии героина. На пакете с ним ваши отпечатки. У вас с напарником обнаружены стволы. Все зафиксировано на камеру в присутствии понятых.

— У нас есть разрешения.

— А удостоверения сотрудников МВД?

— Я имею право на один телефонный звонок, — вякнул «Анохин» и закашлялся.

— А я имею полное право вызвать спецназ, — продолжил ломать его Равшон. — И сообщить, что вы только что пытались нас убить.