Джинса - [4]

— Дерматолог лечит кожу, — отмахнулся от него Ираклий.

Но Жора стоял на своем:

— А волосы растут из кожи!

— А ноги из задницы. И несмотря на это, ноги лечит ортопед, а совсем даже не проктолог! — возразил Ираклий.

— Волосы лечит врач-трихолог, — как всегда авторитетно, уточнил Лазарь Моисеевич.

— Точно-точно! — ухватился Жора. — Вот пусть этот трихолог из независимой ассоциации трихологов… Пусть он на фоне микроскопов, протезов и клизм скажет что-нибудь вроде: «Многие мои пациенты жалуются на повышенную чувствительность волос. Их волосы болезненно реагируют на жару и на холод, на перепады атмосферного давления, на изменения индекса Доу-Джонса…» Вот и вся трихому… в смысле — трихология!

Кирилл Кириллович поморщился:

— Нет, рекламодателю это не понравится. Скучно, заезженно… Нужен неожиданный рекламный ход.

На этот раз воспрял Ираклий:

— То-то! Тут без блондинок не обойтись!

— Ираклий, у нас здесь мозговой штурм… Не хочу углубляться в физиологию… Особенно в вашу… Постарайтесь штурмовать… как бы это сказать? Головой! — пробурчал директор и вышел из кабинета.

Жора склонился к уху Лазаря Моисеевича и доверительно прошептал:

— А вот то, о чем он сейчас говорил, лечит врач-уролог…

4

Кирилла Кирилловича мучили смутные предчувствия. Накануне ему приснился до чрезвычайности неприятный сон. А именно — вареные красные раки с отлитыми в панцире мурашками. Раки расползались по всей квартире. Неприятно шевелили длинными розовыми усами, быстро, с характерным цокотом перебирали своими многочисленными лапками. Залезали в разные укромные места — под диван, в щели между мебелью и стенами… А один даже пытался спрятаться в ботинке. Кирилл Кириллович был охвачен тихой паникой. Он не знал, что делать: пока ловил одних — другие ухитрялись разбежаться по самым заповедным углам квартиры… А пойманные — угрожающе-ловко орудовали зловещими клешнями — так и норовили оттяпать случайно подвернувшийся палец…

В дверь постучали. В кабинет вошла Инна.

Кирилл Кириллович обрадовался:

— Инна, не знаете случайно — к чему снятся вареные раки?

Вопрос, похоже, не застал ее врасплох:

— Думаю, к пиву.

— Но я не пью пива, — возразил Кирилл Кириллович. — Мне кажется, это к чему-то не очень хорошему…

— Не берите в голову! Кирилл Кириллович, у меня к вам просьба…

— Дайте я догадаюсь? Хотите снова отпроситься с работы?

— Как вам это удалось?

Директор хмыкнул:

— Это было не сложно. И что за повод на этот раз?

— Честно? — играя в простодушие, спросила Инна.

— По возможности.

— Ладно, не стану ничего придумывать. Хотя могла бы…

— Я знаю, — согласился Кирилл Кириллович.

— Мне нужно к косметологу.

— Понятно, — сочувственно кивнул директор. — Я вас не отпускаю.

— Как? — чуть не подпрыгнула бухгалтерша, будто ее внезапно бросили в кипяток, как рака.

— Так, — спокойно отвечал директор. — Это не повод уходить с работы.

— Я же правду сказала.

— Лучше бы что-нибудь соврали, — с легкой садистской улыбкой парировал Кирилл Кириллович.

— Кирилл Кириллович, мне очень нужно, — взмолилась ошпаренная.

— Нет! — директор был нехарактерно для себя тверд. — К косметологу — это уж слишком… Сходите к косметологу после работы. Что за срочность такая?

— Да, Кирилл Кириллович, такая вот срочность. Потому что мне уже тридцать пять, молодость позади, и у меня осталось очень, очень мало времени для того, чтобы подготовиться к старости… — На глаза Инны навернулись слезы. Она шмыгнула носом, отвернулась от начальственного взгляда и по-детски обиженно пробурчала: — Хорошо вам рассуждать. Вам не нужно ходить к косметологу.

— Нет, — как на духу подтвердил директор.

— Угу, — хмыкнула Инна сквозь слезы, словно факир, достала из рукава платочек и оскорбленно сморкнулась: — Вы вообще хорошо устроились!

— Я?

— Вы — мужчины! У вас и так все хорошо, и без косметолога… — Инна метнула в директора влажный, обличающий укор: — Вот взять, к примеру, вас, Кирилл Кириллович. В вашем возрасте вы вполне можете закрутить роман с какой-нибудь двадцатичетырехлетней девицей. А я не могу!

— Зачем вам двадцатичетырехлетняя девица? — простодушно недоумевал Кирилл Кириллович. — А у меня есть жена — Нелли Николаевна, сорока девяти лет…

За дверью директорского кабинета из коридора послышались голоса.

5

Голоса принадлежали двум модельной внешности блондинкам, томно переминавшимся на длинных ногах. Одна из них (Алиса) читала другой (Ларисе) из книжки с потрепанным, выцветшим переплетом:

— «Система Станиславского приобрела значение эстетической и профессиональной основы искусства сценического реализма. В противоположность ранее существовавшим театральным системам она строится не на изучении конечных результатов творчества, а на выяснении причин, порождающих тот или иной результат. В ней впервые решается проблема сознательного овладения подсознательными творческими процессами, исследуется путь органического перевоплощения актера в образ…»

Когда в приемную вошла Даша, Лариса подскочила к ней и радостно сообщила:

— Мы на кастинг ролика про прокладки!

Тут в силу важности затронутого аспекта необходим небольшой экскурс, как говорит Лазарь Моисеевич, в историю вопроса. Ибо до появления прокладок женскому полу необходимо было проявлять мастерство изобретательности в этом вопросе.