Джихад-Такси 2008 - [18]

— Гурам Джибович сказал, что обо всем позаботится, — недоумевая по поводу слов Амирана, ответствовал Даур.

— Гурам? Шакал он! На нашем горбу в рай хочет въехать! — зло проговорил Амиран, выбираясь из ямы.

— Слушай, как не стыдно, а? — взорвался Даур. — Человек нам работу дает. А ты клевещешь на него. Это нехорошо. Он нам на хлеб дает заработать!

— Слушай, — Амиран в упор посмотрел на наивного коллегу. — Я из Абхазии, ты из Абхазии. Зачем буду тебя обманывать? Сам убедишься… — бросил он, садясь в машину. Стал заводить двигатель. С четвертой попытки машина завелась. — Ты лучше садись ко мне на заднее сиденье и покатайся пару дней со мной. Москва — не Пицунда, — прокричал Амиран из салона. — Покажу тебе, где наши точки. Всегда есть клиенты. А через пару дней делай, что хочешь. Хочешь, сам езжай, если не передумаешь работать. А то, может, решишь, что персики в Абхазии лучше выращивать, чем в Москве за лихим рублем гоняться.

— Слушай, а надо, наверное, предупредить управляющего, что я поехал с тобой. Гурам Джибович сказал, чтобы я обо всем ставил в известность Астамура.

— Как знаешь, — бросил Амиран, выкатывая машину из гаража. — Попробуй, если он на месте.

Даур постучал в дверь офиса. Однако ему не ответили. Дверь оказалась уже заперта.

— В кафе, наверное, пошел. Что ему тут делать? — Амиран подкатил к боксу. — Смену он уже отправил, а остальное — не его забота. Теперь ему только выручку собрать вечером. И кто сколько должен подсчитать. Работа-то не пыльная, да…

Даур не слышал окончания фразы. В это время воздух прорезал резкий гудок локомотива: за забором гаражного кооператива проходила железная дорога.

— Нет худшего хозяина, чем бывший раб, — продолжил Амиран, когда поезд прошел. — Ты с Астамуром поосторожней. Он сам — бывший «бомбила». Гогричиани его над нами поставил, возвысил. Прямо цепной пес!

— Бомбила? — переспросил Даур.

— Бомбила — это нелегал, работающий на такси. Как мы с тобой. Таксопарк-то у Гурама подпольный. Только ты смотри не болтай об этом. А то с твоей наивностью… Так ты поедешь со мной? — уточнил Амиран.

— Мне надо дождаться Астамура. Я обещал ему.

— Ладно, подождем немного твоего Астамура. Только если его долго не будет, не обижайся, мне на рейс надо. И так в ночь сегодня работать буду.

— С утра и до ночи? — удивился Даур. — Это сколько же ты зарабатываешь за день?

— Какой заработок, земляк! Из одного долга — в другой, — Амиран посмотрел на реакцию собеседника. Лицо Даура выражало растерянность. — А ты думал, что тебя здесь на «Форд Мондео» посадят и карточку постоянного клиента для обслуживания в автосервисе выдадут? Нет. Будешь батрачить, как проклятый. Ремонтировать эту старую развалюху за свои деньги. А им плевать. Ничего ты не докажешь. Короче, одни долги отрабатывать будешь.

Амиран, удовлетворенный тем, какое впечатление произвел на Даура его монолог, сделал паузу.

— Так ведь ты не виноват, что машина сломалась! Что же тут доказывать? — возмутился Даур. — Машина — старая. Гурам знает это.

Амиран ничего не ответил. Даур поводил глазами по вышкам подъемных кранов, возвышавшихся вдали на фоне новостроек.

— Да, Москва — не Абхазия…

Ему вспомнились бескрайние альпийские луга Кавказа. Затем мысль его вернулась к Нино… Он вспомнил ее блестящие в свете луны черные волосы…

— Наивный ты! Забудь Абхазию, — вновь заговорил Амиран. — Это сказка была для школьников. А здесь жизнь, как в стае шакалов. Я тебе как брату скажу. Гурам здесь на всем деньги делает. Из-за лишней копейки удавится. Я эту систему давно понял. Мы здесь — рабы. Ты думаешь, здесь правда кого-то интересует, да? Никого! Здесь ее вообще нет.

— Как это нет?! Вот она, перед нами — правда! — Даур показал на «шестерку» Амирана.

Тот только зло усмехнулся.

— Кому ты должен-то? — спросил Даур.

— Сколько бы ты здесь ни работал, всегда останешься должен хозяину, — изрек Амиран. — Хорошо, если у тебя несколько дней в месяц сверх норматива что-то набежит. На ночлежку хватит. Для голодного, как в Абхазии говорят, и соль с перцем — хорошая еда.

— А сколько получается, если в две смены работать? — полюбопытствовал Даур.

— Две смены — две нормы выручки сдай. Лучше, конечно, когда за одну смену закрываешь дневной норматив.

— А зачем же ты тогда во вторую смену собираешься работать? — не понял Даур.

— Поработаешь немного — и ты поймешь…

* * *

Как и всегда, в часы пик движение на Ленинградском проспекте встало. Транспортный поток продвигался со скоростью пять-шесть километров в час. Амиран нервничал, постукивая пальцами по рулевому колесу. Он то и дело высовывал голову в раскрытое окно и пытался понять, что происходит впереди. Однако ничего определенного разглядеть ему не удавалось.

— Ничего, — буркнул он то ли себе под нос, то ли негромко обращаясь к сидящему рядом Дауру. — Сейчас Белорусскую проскочим, и там получше пойдет. Наверное…

Двух пассажиров, с которыми Амирану подфартило за последние полтора часа, считать достойным началом рабочего дня никак было нельзя, а это, естественно, не прибавляло «бомбиле» хорошего настроения. Накануне выезда Шенгелиа не преминул напомнить Амирану о новом долге. Следовательно, за сегодняшний день Амиран должен был отдать в контору не четыре тысячи пятьсот, как обычно, а четыре шестьсот. И это еще не считая расходов на бензин. А теперь и чертова пробка!.. Хотя от нее никуда нельзя было деться. Просто не нужно было ехать в этот район. Надо было двигаться не к центру, а в сторону Дмитровского шоссе. Но Амиран осознал это слишком поздно.